Творение Мастеров
Шрифт:
– Что сегодня как алмаз, завтра рассыпается, - молодая Мастерица взмахнула ножом. Точно, Резчица.
А Резчика нет?!
Повисла тишина. Все переглянулись. Эржебет заметила, как отец сжал кулаки.
– Он свое лицо не спас, постарел как будто...
– чуть слышно прошептала Зун.
Она - еще одна Резчица?
– Что сегодня целый час, завтра - лишь минута, - закончил Часовщик, облегченно выдохнув.
Зун
Эржебет уставилась на ребенка. Это оказался мальчик примерно ее лет, но такой тонкий и хрупкий, что, казалось, тронь - и сломается, даже его одежда, сшитая из той же ткани, что и покрывало, казалась для него слишком громоздкой. Он лежал неподвижно, только слабое движение грудной клетки свидетельствовало о том, что он уже жив и дышит.
– Это твой амабилис*, девочка. А ты теперь - его сосуд, - все так же тихо сказала Зун, подобрала полы одеяния и направилась к выходу из зала. Запах уполз вместе с ней.
– Иди сюда, девочка, - позвала Резчица. Эржебет неуклюже спустилась с диска и почти бегом бросилась прочь от него.
Едва она отошла, амабилис начал содрогаться как в лихорадке. Дрожь с каждой секундой становилась все сильнее, пока наконец не выгнула его тело дугой - так, что пола касались только затылок и крестец. Тонкие ноги дрыгнулись и несколько раз ударили пятками в металл диска. По залу покатился гул.
Часовщик не стал дожидаться, пока амабилис начнет сам себе ломать кости, подал знак и сам взмахнул рукой. Шестеро среагировали моментально - в тело амабилиса с разных сторон вонзилось шесть призрачных лезвий.
Эржебет вскрикнула и зажмурилась. Резчица успокаивающе коснулась ее плеча.
– Не бойся, все правильно. Ему не причиняют вреда, ему не дают умереть. Можешь посмотреть на него.
Эржебет нерешительно приоткрыла глаза. Призрачные клинки, пригвоздившие его тело к полу, казались неестественно прямыми струйками дыма.
Эржебет глубоко вздохнула, просыпаясь, и открыла глаза.
Это было двенадцать лет назад.
***
По серым булыжникам тротуара опалой листвой разметались желтоватые прямоугольники газет и листовок. Поднимать их было запрещено, и полицейские зорко за этим следили.
– Откуда только они берут столько бумаги?
– пробормотал Авенир себе под нос, пряча его же в высокий воротник пальто. Зима все еще не желала уступать весне - злой ветер пронизывал до костей.
Цель прогулки обнаружилась, к облегчению Авенира, довольно быстро. Противно скрипящая на ветру вывеска гласила, что заведение зовется "Мастерская Солэ. Куклы и манекены". На двери чуть заметно искрилась магией печать Инквизиции.
Внутри было тихо, даже звуки оживленного города были почти не
– Не помер ли он часом?
– молодой человек поморщился и подошел вплотную к креслу. Продавец был жив - грудная клетка двигалась в такт слабому дыханию. Судя по всему, он просто очень крепко спал.
Это был полноватый человечек в одежде тусклых коричневых тонов - расцветка ткани подозрительно сливалась с обивкой кресла, из чего можно было сделать вывод, что они сделаны из одной тряпки. Голова с остатками жидких седых волос свесилась на грудь, почти касаясь ее кончиком длинного носа.
– Вылитый Кукольник, - Авен снял шляпу, опустил воротник и левой рукой осторожно потряс спящего за плечо.
– Кхм... прошу прощения, вы мастер Солэ?
Человек медленно поднял голову и сипло пробубнил:
– Нет, я его помощник, Джо. Хозяин уехал к родственникам на праздники, будет завтра или послезавтра...
– он широко зевнул.
– Мессэр, вы сделать заказ или забрать? Или желаете купить готовое?
– Ни то, ни другое. У меня личное дело к мастеру Солэ. И оно не терпит отлагательств.
– Его не будет до завтра... А может, и дольше.
Авен разочарованно чертыхнулся про себя, вслух проговорив:
– Жаль. К сожалению, я тороплюсь... Можно ли мне оставить у вас записку?
Джо глуповато моргнул и только собрался что-то сказать, как дверь, ведущая в подсобку, распахнулась, и в помещение шагнула девушка. Рослая, стройная, безукоризненно красивая, но красивая неестественной красотой. Всего в ней было слишком: слишком выразительные огромные глаза, губы слишком яркого малинового оттенка, слишком точеные черты лица...
Встретив ее взгляд, Авен вздрогнул и поспешно уставился себе под ноги. Что-то в этом неподвижном немигающем взгляде было... отталкивающее. Слишком пронзительное, несмотря на явную искусственность глаз.
– Это Клариче, - сказал Джо, поднимаясь из кресла, и понимающе добавил: - Не пугайтесь так, мессэр, она всего лишь кукла.
– Было б чего бояться, - Авенир вернул взгляд на куклу.
Она стояла посреди комнаты абсолютно неподвижно, вытянув руки по швам. Ее фарфорово-белое лицо, казалось, слабо светится в полумраке. В прическе из пышных золотых локонов сверкало обилие заколок. Короткое черное платье туго облегало фигуру, его дополняли длинные, теряющиеся под короткими рукавами перчатки из блестящей ткани, чулки им в комплект и танцевальные туфли с лентами-завязками.