Твой враг во тьме
Шрифт:
Автобус тронулся, и тут с ошеломленной Марины Алексеевны точно путы свалились. Она метнулась тем же путем, через дорогу, к такси с зеленым огоньком, которое одиноко стояло на противоположной стороне улицы, в то время как остальные машины явно демонстрировали свое желание ехать в город и только в город.
Этот человек был одним из похитителей. Он нарочно отправил ее в обратном направлении, чтобы без помех скрыться. А сам едет туда, где сейчас находится Лёля! Нужно его выследить!
Повезло – удалось проскочить в паузу между двумя потоками машин.
– Свободны? – крикнула она таксисту, но тот пожал плечами, глядя не на Марину Алексеевну, а на кого-то, стоящего позади нее.
Она обернулась и увидела того самого молодого милиционера, который совсем недавно читал «Ленинскую смену» рядом с подземным переходом.
Это было как подарок судьбы!
– Скорее! – Она умоляюще протянула руки. – Поедемте со мной! Мою дочь похитили, один из них только что уехал богородским автобусом. На такси мы их догоним!
– Пройдемте в нашу машину, – не моргнув глазом, словно ему каждый день предлагалось преследовать похитителей, сказал милиционер.
– Ой, спасибо, спасибо вам… – Она еле сдерживала слезы.
Машина ГИБДД стояла в «кармане», под прикрытием «пазика», с шофером которого разбирался маленький белобрысый инспектор. Читая мораль провинившемуся, он то и дело тыкал его в плечо полосатым жезлом, и тот, поминутно собираясь что-то выкрикнуть в свое оправдание, немедленно умолкал.
– Садитесь, – сказал милиционер с газетой и открыл перед Мариной Алексеевной заднюю дверцу. Сам устроился впереди, но не за рулем. Водителем был, очевидно, тот, другой, с жезлом, а он, судя по всему, не скоро собирался заканчивать с «пазиком».
– Ой, скорее! – в панике воскликнула Марина Алексеевна. – Если тот, седой, сойдет на следующей остановке, мы его потеряем!
Милиционер вздохнул:
– Женщина, вам что, жить надоело?
– Да при чем тут я? – воскликнула Марина Алексеевна. – Дочь уже больше недели как пропала, и вот появился хоть какой-то след! Ради бога, зовите вашего товарища, поедем, умоляю вас!
Милиционер вздохнул:
– Может, хватит, а? Ведь переход в двадцати метрах от вас, вон, видите? Перешли бы как человек – и не надо было бы сейчас мне эту китайскую лапшу на уши навешивать.
Марина Алексеевна оцепенела на миг, а потом схватилась за ручку и попыталась открыть дверь. Однако ручка не поворачивалась.
– Другая, – скучным голосом сообщил милиционер. – Этой окно открывают. Только не стоит осложнять ситуацию, все равно мы вас догоним. Документы есть с собой? Протокол будем оформлять.
– Вы что? – выкрикнула она, теряя над собой контроль, и слезы хлынули из глаз. – Там моя дочь… Выпустите, я вас умоляю!
– Что за крик? – весело спросил маленький инспектор, который как раз в эту минуту открыл дверцу и сел за руль. – Переход в неположенном месте? Будем оформлять, женщина, дорогая! Вчера как раз на этом месте человек погиб, тоже на автобус бежал, вроде вас, так что теперь с этим строго!
– У меня дочь… – попыталась выдавить Марина Алексеевна.
Но инспектор перебил:
– У меня тоже. Тем более надо быть осторожнее при переходе, чтоб детей не сиротить! Нету документов? Так, давайте по-быстрому: имя, фамилия, адрес. Проверим через наши каналы.
Она молчала, все еще не веря случившемуся.
– Что, решили побороться? – усмехнулся первый милиционер. – Ну и зря. Сами же говорили, надо преследовать похитителя дочери, торопили меня, а теперь время тянете.
Маленький инспектор взялся рукой за подбородок, словно пытался вернуть на место отвисшую челюсть.
– Какого еще похитителя? – выдавил ошеломленно.
– А-а!.. – устало отмахнулся первый, и инспектор понимающе кивнул.
– Ну, ясно. Кто-то нарушает, потому что на самолет опаздывает, у кого-то теща загибается или банк рушится. А вам, значит, похитителей надо ловить? Н-ну, люди!.. – Он сердито хохотнул.
– Еще раз говорю. – Первый милиционер для наглядности хлопнул по спинке сиденья своей газетой. – Чем скорее с вами разберемся, тем скорее пойдете по своим делам. Ну – имя, фамилия, адрес?
Марина Алексеевна глубоко вздохнула, пытаясь прийти в себя. О господи… Сволочи, сволочи проклятые! Но в одном прав этот гад с газетой: время уходит. Нельзя тратить на них время! Лёля… Лёля по-прежнему может надеяться только на нее. Седой сбежал, но с этим придется смириться. И скорее, скорее ехать домой, где в почтовом ящике…
Она прижала ладонью бешено скачущее сердце.
– Нечаева Марина Алексеевна, – выдавила, не узнавая своего голоса: мертвым он был, еле слышным. – Адрес: улица Провиантская, 20, квартира 127.
Инспектор взял рацию и повторил данные, попросив какого-то Кирюху проверить их поскорее.
Воцарилось молчание. Марина Алексеевна тупо смотрела на людей, бегущих через дорогу к остановке, абсолютно игнорируя переход, который располагался в двадцати метрах. Некоторые шарахались, завидев машину ГИБДД, некоторые ее просто не замечали.
А эти, в форме, сидевшие рядом с Мариной Алексеевной, очевидно, жили по принципу: за двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь, и совершенно игнорировали прочих нарушителей.
Рация затрещала. Марина Алексеевна не разобрала ни слова, но маленький инспектор сдвинул фуражку на затылок:
– Нету такой? Точно? Нечаева… Провиантская… Слышь, Серый, нету, говорят, такой женщины по такому адресу.
Милиционер с газетой вздохнул и укоризненно обернулся к Марине Алексеевне:
– Вы что, не могли получше придумать? Зачем голову морочите?
– Не может быть, – пробормотала она, чувствуя, что бледнеет. – Это какая-то ошибка! Я на самом деле живу на Провиантской, дом 20, квартира 127. – И забормотала, потеряв голову от ужаса, что ее сейчас заберут в милицию, задержат на трое суток, по закону имеют право, и неизвестно, что произойдет за это время с ее семьей. – Я преподаю в университете, муж тоже, он болен, это ошибка, попросите еще раз проверить!