Твоя кровь, мои кости
Шрифт:
— Расскажи, как ты впервые воспользовалась своими способностями.
Вздрогнув, она резко выпрямилась.
— Прости?
— Проведи меня через это, — попросил он. — Расскажи мне, что происходило вокруг, что было у тебя в голове. Проследи свои действия, и, возможно, это поможет нам определить причину.
— Этого не будет.
— Но может быть.
— Не получится, — повторила она голосом, от которого и мертвый бы остыл. — Попробуй что-нибудь другое.
Он со стоном откинулся назад. Взгляд Уайатт, сидевшей напротив, был острым, как гильотина.
— Признай это, — сказала
Он оттянул манжеты рукавов, перегреваясь в зудящей шерсти свитера.
— Признать что?
— Признай, что ты понятия не имеешь, что делаешь.
— Я никогда этого не говорил. И, к твоему сведению, единственная ошибка в моем подходе — это то, что ты отказываешься сотрудничать.
— Потому что это глупая идея.
— Дело не в этом. — Он наклонился вперед, упершись ладонями в скамью. — Ты боишься.
— Боюсь? — у нее вырвался язвительный смешок. — Боже, Питер. Ты такой глупый. Посмотри на меня. С тех пор как я вернулась в Уиллоу-Хит, мне угрожали, меня преследовали и чуть не убили. Боюсь? Я в ужасе.
Он откинулся на спинку стула.
— Так сделай что-нибудь с этим.
— Я не могу.
— Почему?
— Потому.
— Потому что что?
— Просто потому что, Питер, ладно? Давай, пожалуйста, перестанем говорить об этом.
— Это из-за Мики?
Он не хотел этого говорить, но вопрос все равно вырвался, горький и обвиняющий. Каждую ночь после возвращения домой она просыпалась с одним и тем же именем на устах. Напротив него на носу покачивающейся лодки Уайатт побелела.
— Не надо, — прошептала она. — Никогда не произноси при мне его имени.
Итак, интуиция его не подвела. Это не принесло ему ожидаемого удовлетворения. Вместо этого им овладела болезненная зависть. Он как раз собирался сказать что-то еще, когда краем глаза заметил какое-то движение на мелководье. Запах гниющих листьев донесся до него как раз в тот момент, когда он заметил густые красные водоросли, цветущие на поверхности воды.
— Уайатт.
— Не разговаривай со мной, — отрезала она. — Я хочу вернуться.
— Уайатт, смотри.
Она проследила за его взглядом.
— Что это? Кровь?
С противоположного берега донесся крик. Там, по колено в воде, стоял человек, видеть которого ему хотелось бы меньше всего. Поднялся ветер, швырявший маленькую лодку из стороны в сторону, и доносивший до него неприятный хриплый голос Джеймса Кэмпбелла.
— Не показывай ему, на что ты способна, — сказал Питер Уайатт и опустил весла обратно в воду, прежде чем она успела возразить.
К тому времени, как они добрались до берега, ветер усилился до неистовства. Он бил в нос, угрожая полностью перевернуть маленькую лодку. Питер забрался на мелководье глубиной по пояс, стараясь не встречаться взглядом с темными от шторма глазами человека, стоявшего напротив него, и пытаясь погрузить корпус в ил. Когда он повернулся, чтобы помочь Уайатт выбраться, то увидел, что она стоит по щиколотку в воде, ее платье промокло насквозь, руки лежат на руле, в глазах — безмолвный вызов.
— Вот небольшой интересный факт. — Голос Джеймса врезался в него, жесткий и навязчивый. — Король Артур проводил свои собрания за круглым столом, чтобы ни один человек не
— Я же говорила, что он разозлится, — пробормотала Уайатт, когда Питер сказал:
— Мы просто вышли подышать свежим воздухом.
— В доме достаточно воздуха, — раздался у него за спиной этот невыносимый голос. — Если только ты не пошел к пруду, потому что боялся, что тебя подслушают. В таком случае, Питер, мои чувства задеты.
Он развернулся, чтобы встретиться лицом к лицу со своим призраком, и тут же пожалел об этом. Они оказались нос к носу, эти темные глаза, непонятные ему, как у незнакомца. Над головой сверкнула первая молния, и ужасная улыбка превратилась в ухмылку с ямочками на щеках. Слишком широкая, чтобы быть нормальной. Слишком острая, чтобы принадлежать чему-то человеческому.
— Нечего сказать?
Питер ощетинился.
— Есть, много чего.
— Не сомневаюсь, что так оно и есть. Но ты будешь держать это в себе, пока не станет слишком, слишком поздно. И тогда ты взорвешься, поджигая все и вся на своем пути. Я правильно понял?
Начали падать первые капли дождя.
— Отвали.
— Прими комплимент, Питер. — Над восточным горизонтом прогремел гром. — Ты так красиво все разрушаешь. Я никогда не видел ничего подобного.
Он, не задумываясь, рванул вперед и врезался прямо в протянутую руку Уайатт. Ощетинившись от ярости, она втиснулась между ними.
— Что, черт возьми, с вами не так?
Ее ослепительная улыбка, брошенная через плечо, была слишком идеальной.
— Со мной или с ним?
— С обоими. — Ветер швырнул волосы ей в глаза. — Я имею в виду, Боже, если кто-то и разозлится, то это буду я. Я имею полное право ненавидеть вас обоих, но вы же видите, что я не веду себя как неандерталец. У нас есть проблемы поважнее, чем какие-то глупые детские обиды.
— Он пытался убить тебя, Уайатт, — прозвучало вкрадчивое напоминание. — И он сделает это снова, как только у него появится шанс. Это что, глупая детская обида? Или теперь, когда он наконец-то уделил тебе хоть каплю внимания, все уже позади?
Она напряглась.
— Прошу прощения?
— Ты меня слышала.
На этот раз, когда гром прокатился по небу, он был прямо над головой.
— Ух ты. — Смех Уайатт был горьким. — Я и забыла, каким придурком ты можешь быть, когда захочешь.
Убрав руку с груди Питера, она зашагала прочь, не оглянувшись ни на кого из них, поглощенная дикими волнами луга. В тот момент, когда она скрылась, взгляд серых глаз скользнул к Питеру. Он сделал все, что мог, чтобы подавить в себе желание отшатнуться.
— Что, черт возьми, ты делаешь? — потребовал он ответа.
— Защищаю свои инвестиции, — последовал простой ответ. — В прошлый раз ты потерпел неудачу. Второго раза не будет.
Что-то серебристое описало дугу в воздухе, и предмет полетел в его сторону с идеальной точностью. Питер выбросил руки вперед как раз вовремя, чтобы поймать зажигалку Джеймса — ту самую, которую он оставил на безымянной могиле в роще. Он провел пальцем по вмятине, страх впился в его кожу, как клещ.