У каждого свой путь.Тетралогия
Шрифт:
Елена Константиновна, ревниво следившая за встречей внуков и дочери, сказала:
— Когда следующая война начнется, снова уедет, бросив вас на мои руки.
Саша поднял голову. Его глаза потемнели еще больше и блеск пропал. Он тихо, но твердо сказал:
— Мама нас никогда не бросала! Мы всегда чувствовали, что она рядом. Даже если она на новую войну уедет, значит так надо. Значит, она нужна. И мы с Юлей снова будем ее ждать. Мама все делает правильно.
Марина перехватила довольный взгляд отца и сразу отметила в памяти поджатые губы матери, означавшие недовольство. Елена Константиновна повернулась и скрылась на кухне. Отец тяжело смотрел вслед жене. Дочь поняла, что подобные разговоры, где сын встает на ее защиту, происходят не в первый раз. Не все гладко в отношениях матери и отца.
Вечером Степанова осталась в кухне одна. Взяла несколько районных газет с полки и принялась проглядывать. Дети давно ушли спать. Родители и спецназовцы сидели перед телевизором. На кухню неожиданно вышел Саша. Он был в спортивных штанах и майке. Сел рядом на диване:
— Мам, мне бы поговорить…
Она прижала его к себе, поцеловав в висок:
— Давай поговорим.
— Кто я, мам? Как я к тебе попал?
Марина посерьезнела:
— Я забрала тебя у десантников в Афганистане. Национальность твоя — афганец. Они нашли тебя в развалинах сарая. Там скрывалась банда душманов, которых вертолетчики накрыли огнем. Захваченный главарь банды сообщил, что твои родители погибли. Отец был в его банде и погиб раньше. Мать погибла под развалинами в тот день. Тебе было восемь месяцев. Он сообщил, что у тебя есть родственники, но ты им не нужен, так как им свои семьи кормить нечем. Посоветовал отдать в приют при мечети. Я видывала такие приюты до этого. Это страшное место. Такой участи я для тебя не хотела. Отец Юлии, полковник Горчаков, помог мне усыновить тебя и вывезти в Союз. Вот и все…
Женщина вздохнула и добавила:
— Ты можешь потребовать афганское гражданство для себя, если захочешь. Я дам показания и сумею доказать…
Саша обнял ее:
— Да не нужно мне этого! Здесь мой дом. Ты у меня самая лучшая мама на свете. Спасибо, что правду сказала и не стала обманывать. Ты назвала меня в честь первого мужа?
— Точно. Я дала тебе отца. Прости, что обманула тогда.
Сын прижался к ней:
— Знаешь, мам, а я часто смотрю на его портрет. Мне кажется даже, что мы немного похожи. Бабушка ругается и твердит, что я глупости говорю…
Марина улыбнулась, обнимая сына и утыкаясь лицом в черные кудри:
— Сашенька, это бабушка сказала, что Саша не твой отец?
— Я сам подсчитал. Саша погиб за три года до моего появления. Но я считаю его отцом. Ты меня обрадовала. Только не смейся. Я много читал и начал разбираться. Мы с Юлей сводные, так получается и можем пожениться в будущем. Сестренка самая красивая девчонка будет. Мне четырнадцать и я начал замечать, что на меня многие одноклассницы стали странно смотреть. Дважды в портфеле записки находил — в кино приглашают…
Мальчишка рассмеялся тихонько:
— Но я Юлю ждать буду. Ей исполнится шестнадцать и поженимся. Мы уже с ней говорили, хоть она и маленькая еще…
Марина рассмеялась и потерла лоб:
— Озадачил ты меня! Тебе еще только четырнадцать. Воды много утечет и все еще может перемениться в твоей жизни. И девочку другую встретишь, красивее, умнее. Когда Юльке шестнадцать исполнится, тебе уже двадцать два будет.
Он упрямо поглядел ей в глаза:
— Но ты не станешь нам препятствовать? Ведь ты тоже вышла замуж рано.
Она вздохнула, притянув его к себе:
— Не стану.
Сын поделился своим горем:
— Бабушка постоянно пытается разлучить нас.
Марина насторожилась:
— Каким образом?
— Она не отпускает Юльку со мной играть в хоккей, запрещает кататься с угора. Твердит о том, что я взрослый и даже пыталась ее диванчик из спальни перенести в горницу. Если бы не дедуля… Юлька ревет и если дедушки нет, заступиться некому. Тот нам разрешает вместе быть и с собой часто берет на обход. А бабушка постояно против. Почему, мам? Разве я что-то плохое делаю тем, что люблю сестренку? Мам, я знаю о том, что происходит между взрослыми, но поверь, я никогда и ничего не сделаю Юльке, пока она не вырастет и сама…
Мальчишка смутился и под смуглой кожей появился персиковый румянец. Степанова задумалась. Все было гораздо сложнее, чем казалось. Она поцеловала сына в макушку и улыбнулась:
— Ты ничего плохого не делаешь. Иди, спи. С бабушкой я поговорю.
Саша чмокнул ее в щеку и скрылся за дверью. Марина задумалась. Мать все больше и больше воспринимала в штыки все, чтобы она не делала. Теперь конфронтация коснулась детей. Елена Константиновна вышла на кухню, чтобы напиться. Дочь попросила:
— Мама, нам надо поговорить. Присядь.
Она очень обстоятельно рассказала о разговоре с сыном и спросила:
— Что тебя не устраивает в отношении Саши к Юлии? Почему ты так стараешься их разлучить?
Мать собралась в очередной раз заплакать, но дочь остановила:
— Ты, мам, не плачь. Я научилась спокойно относиться к твоим слезам. Это раньше ты плачем добивалась своего, сейчас этот номер не пройдет. Отвечай спокойно.
Елена Константиновна неожиданно поняла, что не знает дочери. Она вдруг почувствовала себя учеником перед строгой учительницей и замерла. Желание заплакать пропало. Мать попыталась объяснить:
— Саше пятнадцатый год. Он смотрит на Юльку, как на будущую жену. На руках ее носит, дерется за нее в кровь. Любое ее желание исполняет. Летом ей захотелось недозрелого яблока из сада у Морозовых. Мимо шли. Так он подошел к Николаю и говорит: «Дядь Коль, Юле яблока вон с той яблони охота. Разреши одно сорвать?». Мужик махнул рукой: «Иди», а сам наблюдал. Самое румяное нашел. Залез и сорвал. Рубашку в трех местах разорвал. Николай потом мне говорил, что Саша Юлию любит не как сестру. В деревне это и то замечают. Ты мать и должна меня понять. Эта любовь предосудительна.
Марина твердо возразила:
— А я ничего в этом не вижу. Они сводные. Знаешь, как он обрадовался, что у них кровного родства нет!
— Но я несколько раз видела их спящими в одной постели! Это-то тебя должно насторожить!
Марина улыбнулась:
— Тут все просто, как дважды два. Юлька маленькая, ей не хватает меня. Ты их не понимаешь и она тянется к брату, так как отец спит с тобой. В этом тоже ничего нет криминального. Мне Саша твердо сказал, что никогда и ничего ей не сделает, пока она не подрастет и сама все не поймет. Я сыну верю.