У края
Шрифт:
– Мы заплатим, Анатолий Афанасьевич. Так что завтра в десять встречаемся у касс, – заявила директриса и, как всегда, отключилась от любых возражений.
Утром у касс действительно обнаружил Чернову и АВ – оба стояли в длиннющей очереди за билетами.
– Пойдемте, – вытащил их оттуда, – Встретил Чендерелли, он дал нам входные билеты.
– Здесь сам Чендерелли? – чему-то обрадовалась Чернова.
– Конечно. Представляет «Симек». И Лариса с ним.
– Здорово! – заключила Людмила Ивановна,
У стенда «Симека» состоялась шумная встреча старых знакомых. Конечно же, лучезарный Лучано Паваротти снова всех очаровал, одарив полными комплектами традиционных сувениров. Всех, кроме АВ:
– Анатолий Афанасьевич, а здесь ничего нет об искусственном камне и роботизированных станках, – обнаружил он.
– «Симек» не производит это оборудование, – ответил ему.
– А кто производит? – не унимался АВ, – Давайте, сходим к ним.
– Серджо будет недоволен. Впрочем, спросите его сами.
И АВ спросил. Оскорбленный в лучших чувствах, Лучано «рвал и метал»:
– Анатолий! Зачем ти искусственный камень?! Это нож в сердце Серджо! Серджо нет искусственный камень! Андьямо тутти! – подхватил он под руку Людмилу Ивановну и повел к стенду «Гаспари Менотти».
Часа полтора он водил всех от стенда к стенду, тщательно избегая стенд «Бретон».
– Серджо показать вам все. До звиданья, – откланялся он у выхода из павильона сбитым с толку и переполненным информацией и сувенирами Черновой и АВ.
Меня он все это время демонстративно не замечал и даже не попрощался.
То была моя последняя встреча с итальянским «другом» Серджо Чендерелли, с которым два года назад мы создали завод в Электростали, работающий до сих пор.
На следующий день уговорил жену съездить в Истру на машине дочери.
– Ты же был там совсем недавно, – удивилась она.
– Вот именно. Пока меня не забыли, надо действовать, – объяснил ей.
Меня приняла удивленная неожиданным визитом Анна Николаевна:
– С чем пожаловали, Анатолий Афанасьевич? Мы же вам все показали. А почему один? – недоумевала она.
– Только что в Москве прошла выставка «Интеркамень». Я переговорил с представителем фирмы «Бретон», и у нас возникла идея создания эталонного предприятия отрасли, где будет представлено все, чем располагает мировой лидер в этой области. А для этого совсем не подходят площади, которые вы нам показали. Лучше всего – участок в промзоне.
– Понятно. Давайте доложим главе, – предложила она и принялась звонить.
Глава воспринял идею с энтузиазмом, мне выделили транспорт и ответственных людей, и мы немедленно отправились на поиски подходящего земельного участка.
Участок отыскали практически сходу. Приличных размеров пустырь, окаймленный неплохими дорогами, граничил
– Примерно так будет выглядеть и наш завод, – сказал представителю администрации.
– Красиво. Работал бы только, а не стоял, как этот.
– А почему стоит?
– Кто ж его знает. Цеха построили года три назад, а оборудование так и не завезли.
– А кто владелец? Может, продаст? Нам все это идеально подойдет.
– Вряд ли получится, Анатолий Афанасьевич. Федеральная собственность. Хозяйство Бородина.
– Понял. Жаль.
Докладывая главе, все же упомянул простаивающие цеха, как подходящие.
Как говорится, «на ловца и зверь бежит» – вечером мне позвонили:
– Анатолий Афанасьевич? Костин Александр Петрович. Мы не могли бы встретиться в управлении делами президента, скажем, завтра в девять?
– Думаю, могли. Знать бы еще, зачем и где?
– Хотелось бы переговорить о вашем проекте. Управление находится на улице Ильинка. Знаете, где это?
– Конечно.
– Бюро пропусков – там, где вывеска. Увидите, когда пойдете к Кремлю. Пропуск вам закажут. В нем все написано.
– Понял. Буду.
– Тогда до завтра.
«Костин» и «проект», – эти два слова однозначно определили человека, с которым говорил. Я был уверен, что общался именно с банкиром, которого «уговорил» Колескин. Ну, захотел тот встретиться не в банке, а в управлении делами президента – его дело. Важно – захотел.
– Завтра встречаюсь с Костиным, – сообщил вскоре позвонившему Колескину.
– С каким Костиным? – удивился тот.
– Как с каким? С твоим банкиром.
– А как вы его нашли, Анатолий Афанасьевич?
– Он сам позвонил.
– Сам?! Надо же, – еще больше удивился Николай.
И вот я оказался в кабинете Костина, который оказался отнюдь не банкиром, а директором кирпичного завода при управлении делами президента. Какое разочарование! Но, тогда, в чем его интерес? И как он узнал о моем проекте?
В пять минут все прояснилось. Решение о строительстве современного кирпичного завода было принято еще в эпоху Бородина. Оборудование заказали во Франции, а цеха построили в Истре. Но, грянул дефолт, сменился управляющий и оказалось, что недостроенный завод стал заведомо нерентабельным.
Совсем недавно Костин получил задание перепрофилировать предприятие, но идей пока недостаточно. О моем проекте ему рассказал глава администрации Истринского района.
– Вам я могу предложить должность замдиректора с окладом три тысячи рублей. Оклад, конечно, смешной, но я сам пока получаю всего на пятьсот больше. Грядет реорганизация, приватизация и все такое. А пока, что есть, то есть. Согласны?