У яда сладкий вкус
Шрифт:
Молчит, ощупывая меня глазами. От звенящей тишины в висках начинает стучать, но я не отвожу взгляда. Не дождется. Не знаю, откуда во мне берется губительная смелость, и не моргаю, крепко сжимая челюсти.
– Плевать, - произносит равнодушно, отшатываясь от меня, - больше не моя проблема.
– Отлично, - киваю, рассматривая его лицо, на котором отпечатались следы нашей борьбы.
На переносице небольшое рассечение от моего удара лбом. Под глазами легкие синяки. Шея исцарапана и щека. Если бы не гадкий характер, то пожалела бы его, а так голову посещают
– Это все?
Прищуривается, когда я нагло задираю голову, и еще раз осматривает меня, задерживая взгляд на груди. Да, от холода соски затвердели, но прикрываться было бы глупо. Он видел меня голой. Даже краснеть уже поздно, поэтому стою и жду, когда он освободит дорогу к двери. Сердце так тарабанить начинает, что дышать нечем. Вместо слов парень отходит в сторону, помещая руки в карманы штанов, и наблюдает за мной из-под опущенных ресниц. Похож на льва, играющего со своей добычей. Неуверенно делаю шаг вперед, все еще не веря, что после отчаянной борьбы в потемках он меня вот так просто отпускает.
Абрам не шевелится. Энергетика, будоражащая каждую клетку в моем теле, усиливается, когда прохожу мимо него.
– Готовься, - хрипит в спину, заставляя каждый волосок на теле встать по стойке «смирно», - я от тебя отказался, грязь.
– Я не… Что… - слова застревают в горле, но и поворачиваться я не спешу.
– Добро пожаловать, - усмехается, - в университет имени Абрамова, девочка. Сегодня посвящение. Не подведи ребят.
Дверь за спиной громко хлопает, а я несусь к выходу, наплевав на отсутствие обуви. Мне нужно срочно найти Веронику и забрать у нее документы! А потом…
Потом бежать отсюда, куда глаза глядят. В любую шарагу, где я смогу получить образование.
Глава 8. Дверь там, детка...
Адам
– Хреново выглядишь, - Лёха трет голову полотенцем и садится рядом, нагло воруя у меня бутерброд, - не спал?
– Ага, - стряхиваю с ладоней крошки и откидываюсь на спинку дивана, который ни черта не воздушная перина.
После ночи на нем хочется кого-нибудь убить, а если говорить прямо, то девчонку с глазами, полными ненависти. Ворочался и боролся с желанием ворваться в свою комнату, чтобы наказать строптивую, но победил разум. Если с ней в самом начале такие проблемы, то дальше будет еще хуже. Мне этот гребаный хаос даром не сдался. За вечер она умудрилась разбить мне нос, вывести из закупоренного состояния спокойствия и поднять член в боевую готовность, умудряясь при этом невинно хлопать ресничками и задирать свой мизерный нос чуть ли не до неба. Разносторонние эмоции и дребезжащие от них органы. Адский набор, который приведет к срыву с обрыва в бездонную пропасть. Нахер надо.
– Надеюсь, это следы бурного секса, - усмехается, глядя на следы от ногтей сучки, умотавшей в моих шмотках.
– Будем считать, что да, - тру лицо руками, чтобы окончательно избавиться от сонного состояния, полученного благодаря черноглазой ведьме.
– Прыткая девка, и как она? – Лирник не унимается, а я кривлюсь.
Не фанат интимных подробностей. Всегда сливаюсь с таких тем, когда пацанам не терпится померяться членами и их боевыми заслугами. Они же не прочь обсудить свежее мясо. Каждый раз одно и то же.
– Скоро сам оценишь, - поднимаюсь и потягиваюсь, прогоняя из головы образ темноволосой проблемы.
– Не понял, - Лёха перестает лыбиться и хмурится, что делает его слишком серьезным, особенно после ночи веселья, - ты же ее себе забрал.
– Как забрал, так и вернул, - пожимаю плечами, игнорируя внутреннее сопротивление, - не марался о таких и не хочу, бро.
– Не-е-е, - усмехается Лирник и подрывает жопу с дивана, смотря на меня, как на идиота, - слив не засчитан, Абрам. Взял – пользуйся. Ты же знаешь правила.
– Срал я на правила, - в конце концов, я родственник основателя университета и чертового первоиспытателя в плане грязи, а значит могу всех вертеть на пальце при удобном случае, что я, собственно, и делал последние два года, - Лир, не ковыряй мне мозг. Не хочешь сам, пусть Киллер развлечется. Кстати, где он пропадает?
Лёха пожимает плечами и дожевывает бутерброд. Уже изучил меня за время знакомства и не пытается дальше наседать со своими диктаторскими замашками. Девкам нравится, как он себя ведет, а со мной не прокатит.
– Вечером придешь? – интересуется невзначай, возвращая задницу на диван, и закидывает руки на спинку.
– А надо? Что я там не видел?
– Пацаны решили сначала тупую вечеринку замутить, - друг внимательно смотрит на меня, словно транслирует что-то в черепушку, на что я складываю руки на груди, - типо порадовать перваков, а потом, - он улыбается во все свои тюнингованные зубы, - будет самое интересное. Будем кидать жребий.
– Какой еще жребий? – спрашиваю спокойно, словно внутри все не напрягается от его довольного взгляда.
Лирник уже прослыл на универ и не только своим распутством, поэтому ждать, что они просто ради прикола поиграют, не стоит. Сканирую его взглядом, а тот, будто спецом, отмалчивается.
– На свежатинку, - наконец-то произносит и складывает ноги на стол, задевая ботинком тарелку с одним оставшимся после нашего голодного забега бутербродом, - выставим в ряд и каждый испытает свою удачу. Раз твоя бешеная теперь свободна, то…
– Я понял, - обрубаю поток его грязных мыслей и сглатываю противную слюну, проклиная очкастого, которого послал за кофе, - чья идея?
– Да, я уже и не помню, - Лёха чешет затылок и хватает последний бутер, - кто-то из пацанов прикольнулся. Идея норм. Всем зашла. Сам представь. Куча телок и русская рулетка.
– Дерьмо, - кривлюсь и иду к двери, в которую тихо стучит очередная шестерка, держа стаканчики с кофе.
Забираю и вручаю Лирнику его порцию. Почему-то мысленно возвращаюсь к ведьме, орудовавшей своими ногтями, ее полушариям, к которым так и не получил доступ, и меня кроет. Снова просыпаются эмоции, которые я гашу большим глотком кофе.