У Южного полюса
Шрифт:
я опять натыкался на небольшую глубину *.
После того как мы изучили окрестности и составили весьма
ценную геологическую коллекцию, я решил предпринять
поездку на санях в сторону темневшего напротив нас горного хребта.
Хребет выглядел издали как гигантский плуг, пропахавший
местность и отбросивший в обе стороны два могучих ледника:
глетчер Мёррей на восток и глетчер Дугдейль на запад. Глетчеры
бежали по бокам «плужного лемеха» и образовывали огромную,,
сливавшуюся воедино горизонтальную плоскость, которая
простиралась до западной части острова Йорк. Под влиянием
господствовавшего там огромного давления ледовые массы поднимались
и опускались. Здесь ледники переходили в два других, меньших
размеров, о которых я уже говорил в рассказе о своей зимней
поездке с лапландцами.
Большой незаснеженный кусок суши, окружавший
глетчеры, я назвал Землей Гейки в честь известного шотландского
геолога сэра Арчибальда Гейки. С острова Йорк Земля Гейки казалась
очень близкой, однако в дальнейшем выяснилось, что она лежит
примерно в шести милях от острова. Горный хребет поднимался
на высоту более 3000 футов.
Первый наш выезд из хижины на остров Йорк преследовал
также цель и посещение Земли Гейки. Мы достигли ее после
чрезвычайно легкой езды на санях по ровному льду. Однако возле
самой Земли путь нам преградило множество темневших
огромных и глубоких расселин, казавшихся бездонными, совершенно
недоступными для перехода.
Продвигаться стало чрезвычайно трудно. Каждый из нас
неоднократно проваливался в расселины, внезапно возникавшие,,
как ловушки под обманчивым и как будто вполне надежным снеж-
* Профессор Хэлланд отмечает, что на западном берегу Гренландии
у Якобсхавна скорость движения ледника достигает от 48,2 до 64,8 фута
в сутки.
ным покровом. С помощью общего прочного каната мы
предохраняли друг друга от падения в пропасть. В конце концов достигли
узкого, метров десяти в ширину, мыса, тянущегося в длину на
несколько миль; он состоял из камня и гальки, переходя на
востоке в ледяное поле, через которое мы прошли.
Эта была срединная морена, которая образовалась на стыке
ледников Мёррея и Дугдейля, смыкающихся у восточного края
Земли Гейки. Морена образована большими валунами,
состоящими из пористого базальта, гранита, сланца и серпентина1.
Несколько особенно крупных гранитных валунов, лежавших
поодаль, привлекли наше особое внимание. Один из них лежал
на ледяном пьедестале, поднимавшемся примерно на 5 футов над
поверхностью ледника.
Этот ледяной пьедестал или ледяная колонна, несшая на
себе огромный вес валуна, была в поперечнике много меньше, чем
сам валун. Она имела изумительно красивые очертания, как
будто была изваяна рукой скульптора. Тяжесть камня
распределялась на ледяную опору с таким расчетом, словно его положил
туда искуснейший инженер.
По мере приближения к трехтысячефутовым темным скалам
поверхность льда становилась более неровной, попадалось
много трещин, и нам приходилось проявлять большую
осторожность. Последние полмили, отделявшие нас от цели, были
отмечены большими скоплениями гальки и многочисленными
валунами. Хотя мы еще находились на поверхности ледника, под
полозьями саней скрипели одни только камни и крупный песок.
Пришлось снять с саней большую часть оборудования и
поочередно перетаскивать через морену каждые сани в
отдельности.
Земля Гейки сложена частично из базальта, частично из
сланца. Она расположена в непосредственной близости от того
вулканического горного хребта, который переходит в мыс Адэр и в
осадочные породы хребта Адмиралтейства.
Мы обследовали Землю Гейки вплоть до высоты 300 футов,
обнаружив на этой высоте растительную жизнь: почва была
покрыта лишайниками (оленьим мхом). В многочисленных
пещерах скалы нашли также перья и яичную скорлупу. Это явно
говорило о том, что мы весною будем здесь иметь прекрасный
материал для дальнейших исследований.
В последующие дни мы с трудом пробирались по огромным
ледникам, оставляя позади себя многочисленные расселины,
взбираясь по крутым подъемам. Могучие горные вершины по
мере приближения к ним буквально нависали над нами. Все
дальше и дальше, все выше и выше, а ослепительные шапки горы
Сабин, казалось, оставались все на том же расстоянии.
Однажды пробираясь через один очень большой ледник, мы
внезапно обнаружили отсутствие лапландца Муста, который
обычно шел на лыжах за последними санями. Глетчерный лед был
ровным и особенно больших трещин не имел, в связи с чем мы на
этот раз не связали себя канатом, сильно мешавшим движению.
Заметив исчезновение нашего дорогого помощника, мы
сделали остановку, и я послал лапландца Савио назад искать Муста.
Можно было предположить, что Муст потерял одного из молодых
псов, всегда во множестве следовавших за нашим караваном,