Уайтбол
Шрифт:
— Верю. И что?
— Нынешние циклопы — результат множественных мутаций исходного вида, и произошли эти мутации, вероятнее всего, уже во время вселенских странствий.
— Космические цыгане.
— Мне кажется — да.
…В общем, поговорили. Странный такой получился разговор: простые слова, очевидные факты, а за ними — растущее ощущение абсурда и нежелание верить глазам своим. Несколько суток мы барахтались в этих чудесах как мухи в молоке. Глупец тот, кто считает, что сенсация — абсолютный стимул. Есть границы человеческому приятию. За этими границами предвкушение открытия исчезает куда-то. Вместо него растет и крепнет первобытный суеверный страх.
Все объясняется рано или поздно. В крайнем случае, принимает какие-то упрощенные формы. Пусть бессмысленные, зато органично вписывающие неведомое в систему приемлемых штампов. Сейчас уже фактически общепризнанно: мы встретили сверхрасу.
Капитан меж тем отправился к Осипенко.
— Привет, Володь. Что Земля?
— Молчит. Думает.
— Долго она будет думать? Мы сюда прилетели полгода в корабле сидеть, или как?
— Это ко мне вопрос?..
Христо уселся в кресло — потрепанный организм напомнил о себе, голова начала кружиться.
— Завтра уходим на ночную сторону. Если наши умники нынче ни хера не родят, еще четыре дня вылетят псу под хвост.
— Что ты предлагаешь?
— Ничего не предлагаю. Мне популярно объяснили, что я лезу не в свое дело. В настоящий момент любая программа действий — даже просто сидеть здесь, на грунте, не вылезая из корабля — чревата контактами, а контакты — не моя компетенция. Поэтому я не предлагаю ровным счетом ничего. Что скажут — то и сделаю. Уйти на полюс — уйдем на полюс. Подняться на орбиту — ради бога. Лететь домой — хоть сейчас. Только пусть скажут.
— Кэп, ты меня идиотом считаешь? — устало откликнулся Осипенко. — Им все объяснили. Такие новости не осмысливаются мгновенно.
— Володя, нам все-таки повезло. Не знаю, насколько, но повезло. Если бы мы встретили каких-нибудь кровожадных монстров, которых в кино кажут, здесь давно уже была бы гекатомба [7] .
— Чего ты накручиваешь себя и меня? Подождем до завтра. Не будет ответа — в ближайшие дни проведем разведку на полюсе, как и собирались.
— Да без толку это, — раздраженно ответил капитан.
7
Гекатомба — букв.: крупное жертвоприношение (в античном мире), перен.: массовое избиение.
— Почему?
— Я только что от Войчека. Хочешь — сам к нему сходи. Наши соседи — серьезная публика, бегство на полюс не спасет. В лучшем случае получим отсрочку.
— И то хлеб.
— Геологи еще не вопят?
— Господь с тобой. Все прониклись и сидят тихо, как мыши.
— Ладно. Ждем до завтра.
До завтра руководящие указания так и не поступили, по объективным причинам: не состоялась связь.
Когда наша стоянка откочевала в ночь, Володя отправился к капитану:
— Ну как, засылаем «Стрижа» на полюс?
— Нет. «Стриж» будет нужен тут. Патрулировать район вокруг здешних разработок.
— Что ты задумал?
— Купол ставим.
— Здесь? Ты бредишь.
— Ничуть. Не вижу смысла тратить ресурсы без малейшей пользы.
— Полевики не пойдут на это.
— Они сюда зачем приехали? Детский сад, ей-богу.
— Кэп, у тебя опять тяга к приключениям открылась?
— Володя, подскажи мне способ избежать приключений. Может, домой полетим?..
Неделя прошла спокойно. У подножия горного хребта смонтировали купол, начали строительство буровой вышки. В двадцати километрах на север от новой станции разместили цепь контрольных маячков. Любое движение с северной стороны теперь автоматически регистрировалось на корабле.
На орбиту подняли зонд для наблюдения за «муравейником».
Через сутки после выхода из немой зоны Центр, наконец, выдал исчерпывающие указания: «Запланированные работы продолжать. Действовать по ситуации. Контактов с чужой расой не допускать».
— А ты что рассчитывал услышать? — развеселился Христо, глядя на удрученного Осипенко. — Всем хочется и рыбку съесть, и в дамки влезть, не только нам с тобой.
— Ты можешь мне объяснить, зачем у нас спец по контактам в команде?
— Как — зачем? Инструкции хранить. Володя, я тебя умоляю. Для того чтобы заточить человека под какую-то функцию, нужно хотя бы предполагать, что за работу ему предстоит выполнить. Невозможно загодя спланировать действия в полной неизвестности. Это — самого себя за волосы из болота.
…Да уж. «Затачивать» людей под функции — болезнь нашего века. Тяжелая болезнь, сродни синдрому иммунодефицита. Вне функции человек не имеет шансов на выживание. Отлепился от стенки колонии — погиб…
Дыры в защите
Убойная получилась ночь — если можно так назвать несколько часов, когда мы, вместо того, чтобы спать, занимались черт знает чем…
— О! Мотыги — в стойло, сменщики идут.
Наконец-то. Рабочий день закончился — и хрен бы с ним. Никогда себе не прощу, что несколько лет назад подался работать в космос. Карьера карьерой, но — тоска зеленая. Вокруг одна тьма. Сейчас бы куда-нибудь на Каспий, на солнце погреться…
Вся группа делом занята, в маршруты ездит. Только меня шеф постоянно оставляет надзирать за монтажниками. От большой любви, надо думать — и ко мне, и к монтажникам… Так-то его одного хватило бы испортить ребятам жизнь.
Пять человек вошли из кромешного мрака в поле прожекторов.