Убежище, или Повесть иных времен

Ли София

я поселюсь вместе с Эллинор. Он менее полагался на благосклонность

Елизаветы, чем на свою правоту перед законом, и отнюдь не намеревался

уклониться от суда, на котором, как он был уверен, невиновность его обнаружится со

всей очевидностью. Он, однако, жалел о необходимости убедить королеву в

том, что обманул ее доверие ради самой недостойной из женщин.

С его отъездом для меня началась жизнь в миру. До сих пор я скорее

глядела на мир, чем жила в нем. Теперь

я почувствовала все его тревоги, все

мучительные последствия его нежнейших уз. Поведать ли вам, сударыня, все,

что происходило в сердце моем? Несмотря на полученное мною

доказательство его безграничной любви, я не могла убедить себя в том, что лорд Лей-

стер вернется. Если королева, видя, что он вновь свободен, научившись —

утратив — ценить его, решится взять его в супруги, как может соперничать с

королевской короной бедная девушка, уже принадлежащая ему, оставленная

им в уединении, куда даже весть о его неверности дойдет нескоро? Где может

она надеяться найти справедливость, если повелительница, призванная

блюсти справедливость, сочтет выгодным для себя признать ее неправой? Вся во

власти этого грозного призрака, я несколько дней кряду предавалась

отчаянию столь же безумному, сколь и моя любовь. Эта фантазия сменилась

другой, не менее мучительной. Что, если благосклонность к нему королевы

угасла в его отсутствие, что, если, оскорбленная неповиновением и причиной

этого неповиновения, она примкнула к его недругам? Меня более убеждал он

сам, чем его доказательства, и я опасалась, что он может быть осужден как

преступник, будучи на самом деле жертвой преступления.

Одно из этих предположений было несправедливо по отношению к

королеве, другое — к моему дорогому мужу, и отец Энтони рассеял оба, принеся

мне несколько писем. Я с радостью узнала, что королева приняла лорда Лей-

стера благожелательно, что семейство Линерик, убедившись в его

невиновности, не пожелало вызывать его в суд, дабы он не оказался вынужден сделать

публичным достоянием позорный замысел своей покойной жены. И теперь

ему надлежало соблюдать осторожность лишь в одном: скрывать нынешний

брак более тщательно, чем предыдущий. Поэтому ему придется на некоторое

время отложить встречу со мной — его немедленный отъезд побудил бы

любопытных доискиваться причины.

Мои сомнения исчезли при этих доказательствах его заботы и внимания.

Теперь мне надо было только преодолеть невольную ненависть, возникшую

во мне к нашему Убежищу. Я бродила по его комнатам, нигде не находя себе

покоя. Мыслями я следовала за своим возлюбленным к королевскому двору,

и уединение и тишина, в которых я жила, становились мне все более

отвратительны. Я дивилась самообладанию сестры и завидовала ее спокойствию,

которого я, даже если бы мне было дано вернуться в незамужнее состояние, не

сумела бы вновь обрести.

Наконец настал счастливый час, когда я должна была покинуть свое

уединенное жилище. Лорд Лейстер составил план вместе со мной. В тайну были

посвящены только Ле Валь и еще один слуга. Для всех остальных мы были

две молодые девицы, получившие образование в монастыре, которые, не

чувствуя призвания к монашеству, с согласия и позволения своих друзей,

приехали в замок, чтобы украсить одинокий досуг лорда Лейстера своими музыкаль-

ными талантами. Такой рассказ был бы не лишен достоверности, так как у

меня был прекрасный голос и благодаря стараниям и вкусу миссис Марлоу я

научилась в совершенстве владеть им. Эллинор была лишена этого дара, но она

с таким тонким изяществом играла на лютне, что в наших музыкальных

занятиях мы стали необходимы друг другу. Никогда я не пела так хорошо, как в ее

сопровождении, а она привыкла настраивать лютню по моему голосу, поэтому,

музицируя в одиночку, каждая из нас ощущала неполноту удовольствия.

Любовь лорда Лейстера к музыке, знатоком и ценителем которой он был,

сообщала всему замыслу полное правдоподобие. Некогда он заплатил

значительную сумму за то, чтобы обучить этому искусству двух дочерей своего

управляющего, и молодые женщины привыкли к мысли, что их число со временем

увеличится. Время, которое Ле Валь провел в Убежище, готовя наш отъезд,

казалось вполне достаточным для поездки в монастырь и обратно. Лорд Лей-

стер приезжал несколько раз, чтобы распорядиться приготовлениями, а также

чтобы подбодрить и развеселить нас рассказами о том, как его заботами для

нас приготовлены красивые и просторные помещения. В Убежище, до той

поры спокойном и утомительно тихом, царили спешка и суета. Портреты были

вынуты из рам и через келью отца Энтони отправлены в Кенильворт. По

какой странной прихоти любая вещь кажется дорогой нашему сердцу в ту

минуту, когда мы знаем, что должны утратить ее? Мои глаза невольно наполнились

слезами, когда наступил час отъезда. Знакомая с миром не более, чем

младенец, только что появившийся на свет, как могла надеяться я прожить в нем

годы, такие же безмятежно спокойные, как те, что провела в Убежище? Долгая

привычка облекает места очарованием, вернее сказать, это делают