Убить ворона
Шрифт:
«Хотя рядом с такой женщиной можно было потерять и голову, и профессиональный нюх!» – пытался оправдаться он сам перед собой.
– Хорошо, не будем касаться частностей вашей личной жизни! И продолжим дальше!
– Я плохо себя чувствую, – сказала Елена.
Он внимательно посмотрел на нее – она была очень бледна.
– Хорошо, – Турецкий вызвал по телефону сотрудника милиции и дал распоряжение, чтобы ее увели.
Повесив трубку, Александр подошел к Елене и твердо, внушительно сказал:
– Не глупи, Лена! Расскажи сама, чистосердечно, обо всем.
Появился сотрудник. Елена поднялась и сделала шаг к выходу. В дверях она остановилась и повернулась к Турецкому:
– У меня одна просьба!
– Да, я слушаю, – сказал Турецкий.
В этот момент он увидел в ее глазах такую сложную гамму противоречивых чувств, что на миг у него промелькнуло сомнение по поводу того, что он сейчас изложил Елене.
– Я купила замок от входной двери полгода назад. И вместе со мной покупал его в магазине нашего завода Резник.
Сказав это, она беспомощно улыбнулась. Но эта улыбка была адресована уже не Турецкому, а кому-то другому, невидимому и страшному, кто закрутил ее в водовороте этой нелепой и жуткой трагедии.
Сразу же после допроса Турецкий поехал на завод. И в заводском магазине допросил продавца по поводу приема и продажи дверных замков.
– В этом плане у нас все было четко, – рассказывал, посмотрев документы, продавец. – Все замки номерные, с гарантийными талонами. Выписывая их, мы оставляли под копирку второй экземпляр у себя.
Турецкий обратил внимание, что на гарантийных талонах указывалась фамилия покупателя. Ему не составило труда отыскать талон Савельевой.
– Скажите, пожалуйста, а кто обычно получал очередную партию замков? – спросил Турецкий у директора магазина.
– Вы знаете, магазинчик у нас небольшой, даже товароведа нет. Обычно все проходило через заводской склад готовой продукции. Они и привозили.
– Скажите, пожалуйста, – обратился Турецкий к начальнику цеха, занимавшегося изготовлением дверных замков. – Ваши замки действительно имеют гарантию? Один к миллиону?
Начальник цеха – грузный пожилой мужчина – сразу после предъявления Турецким удостоверения следователя стал сильно потеть.
– Да-да, конечно… – как-то слишком поспешно ответил он.
– И безо всяких исключений? – уловил некоторую неуверенность в голосе начальника Турецкий.
– В каком смысле? – чуть запнулся начальник.
– Это очень простой вопрос был, – сказал Турецкий, главный смысл вопроса как бы упрятав за словами.
Начальник цеха замялся.
– Вы имеете в виду…
– Вы знаете, что я имею в виду, – посильнее надавил следователь.
– Ладно, – вздохнул начальник. – Михаилу Ефимовичу теперь уже ничем не повредишь! А вам, по всей видимости, это очень нужно знать.
Начальник цеха некоторое время помолчал, не зная, как начать свой рассказ.
– В общем, большой охотник Михаил Ефимович был до баб! В общем, пришел он раз ко мне и говорит: "Хочу одну свою телку разыграть! Она у меня больно любит, чтоб необычно все было. И при этом становится просто бешеной бабой. Мы с ней на ее даче встречаемся. Хочу сюрприз ей сделать: всю постель там лепестками роз засыпать, шампанское разлить по всем бокалам… Я не сразу тогда понял, что он от меня хотел. А он говорит: «Я на днях этой своей телке на даче замок врезал, из нашего же магазина замок. В общем, сделай-ка мне ключи от ее замка. Я за весь замок заплачу». И показал номер… Меня посадят?…
Турецкий попросил показать ему заготовочный шаблон, по которому был сделан ключ для Резника. Начальник цеха легко и быстро нашел его.
– Скажите, а какой заготовке соответствует замок вот с этим номером? – Турецкий показал гарантийный талон на покупку замка Савельевой.
Начальник цеха посмотрел на талон.
– Так именно под этот замок я и делал ему ключи! Меня посадят?
– Вас запрут! – гаркнул Турецкий. – А ключ выбросят!
Осмотр складских и подсобных помещений цеха готовой продукции, начальником которого был Михаил Ефимович Резник, ничего не дал. Тут уже работала целая бригада, но документы были в порядке, никаких следов нарушений не обнаружено.
Турецкого заинтересовал только найденный в сейфе у Резника ключ, который не подошел ни к одной двери цеха.
– Да куда уж только не тыкали, – доложили Турецкому. – Это, может, вообще не отсюда.
– Возможно, – задумчиво произнес Турецкий.
«Если Резник хранил этот ключ в сейфе, значит, он от какой-то важной двери», – подумал он.
Турецкий в сопровождении одного из сотрудников своей группы еще раз обошел весь цех, заглядывал во все углы, но и сам ничего подозрительного не увидел.
Он собирался уже уходить и тут под лестницей обнаружил незаметную дверь – правда, без замка.
– Что у них тут?
– Старый туалет. Им уже давно не пользуются.
Турецкий заглянул в комнату. Старый туалет был заброшенным, и сразу бросалось в глаза, что им давно уже не пользовались. Огромные щиты сухой штукатурки, покрытые толстым слоем пыли, были сложены вдоль всех стен.
– Ну-ка, – кивнул Турецкий, – давайте их отодвинем.
Немного помедлив, «важняку» стали помогать. Хотя, конечно, считали, что московский «важняк» просто выделывается. Пылища стояла столбом, Турецкий умаялся сваливать тяжелые щиты и уже сам жалел, что затеял эту уборку.
– Дверь, – услышал он почти разочарованный голос.
Это действительно была дверь, но какая! Нувориши обожают ставить такие бронированные ворота на свои квартиры.
И ключ, лежавший в сейфе Резника, конечно, сразу же ее отворил.
Турецкий надеялся найти за этой дверью, наверное, сокровища Али-Бабы, или сразу все улики, или хотя бы одну, но очень важную. Он обманулся.
Довольно просторная кладовка была набита хламом. Мешки, ящики, сломанные птичьи клетки, несколько огромных дюралевых контейнеров с дырочками. Контейнеры, разумеется, тоже открыли, но ничего в них не было. Только в одном лежала пластмассовая ванночка.