Убийственный пароход
Шрифт:
– Вряд ли там кто-то ещё остался. Все вымерло.
Алиса грустно глядела вдаль, по-детски шевеля губами, а розовые лучи солнца играли на её лице и в волосах. "Все-таки интересно, каким ветром её занесло на пароход?
– подумал Второв.
– И кто были те люди в "мерседесе", которые подвезли её к самому трапу?" Алиса чему-то улыбалась, а Гай вспомнил о мадам Ле Чанг, которая почему-то не пришла к нему на встречу этой ночью. Что с ней случилось? Старушка была настроена весьма решительно и не могла проспать. Помешать ей могло только что-то из ряда вон выходящее, например самоубийство мопса. Или её тоже засунули в холодильник?
– Довольно прохладно, - заметил Второв.
– Не пора ли нам спуститься вниз?
– Не хочу, - капризно ответила Алиса.
– Вон с того утеса я прыгала в реку.
– Довольно рискованное занятие. Выныривать получалось?
Позади них кто-то несмело кашлянул. Потом тихо зарычал и трижды пролаял.
– Не хотела вам мешать, - сказала мадам Ле Чанг, держа в руках своего мопса.
– Но ваше прекрасное одиночество длится слишком долго. Что вы так пристально разглядываете на том высоком утесе?
– Только что там стояла забавная девчонка, которая прыгнула в воду, произнес Второв.
– А вынырнула уже здесь, на пароходе. Об этом можно было бы написать целый роман.
– Вы беллетрист, вам и карты в руки.
– Кстати, о картах. Я и не думал, что вам потребуется атлас, чтобы найти место нашей встречи на пароходе.
– Я не заблудилась, - ответила мадам Ле Чанг.
– Мне помешали явиться вовремя.
– Кто же?
Вдова покосилась на молчаливо-отрешенную Алису.
– Не беспокойтесь. Девушка погружена в себя и ничего не слышит, сказал Второв.
– Продолжайте.
– Собственно говоря, произошло что-то очень странное. Знаете, с кем я разговаривала два часа назад? С Лукомским.
Второв тихо присвистнул.
– Вот-вот, то же самое сделала и я, когда один из его телохранителей передал мне приглашение от своего хозяина. Я только-только покинула свою каюту, направляясь к вам, он поджидал меня в коридоре. Это было настолько неожиданно, что я согласилась.
– Что же было нужно Лукомскому?
– Старые связи моего мужа. Я уже говорила вам, что Чанг и Лукомский сталкивались на почве бриллиантов. Продажа, коллекционирование и прочее. Каким-то образом ему стало известно, что я также плыву на этом пароходе. И он пригласил меня к себе на чашку чая. Хитрый лис! Интересовали его, конечно, перекупщики бриллиантов. Но я ничего не сказала, тем более что муж и не посвящал меня в свои дела. Зато сама я поняла главное: он хочет избавиться от своей коллекции. И действительно везет с собой какой-то чрезвычайно редкий камешек. Старый дурень, очевидно, сел в лужу. Он очень напуган и сильно нервничает. Самое время брать его голыми руками за горло.
– Вы когда-нибудь избавитесь от этого блатного жаргона?
– Второв покосился на застывшую, словно статуя, Алису и усмехнулся. Бриллиант "Глория" сам плыл ему в руки. Если, конечно, Лукомский вез с собой именно его.
– И знаете, что меня поразило? Точнее, кто?
– продолжала вдовушка из Гонконга.
– Ваша вторая пассия - Полужанская. Меня из каюты Лукомского выпустили, а её впустили. Вот так.
8
В десять часов утра "Коломбина" встала на прикол у славного города Кострома. Второв в это время спал в своей каюте, переваривая во сне полученную за ночь информацию и анализируя в подкорке происшедшие события. Тело отдыхало, мозг продолжал работать, один глаз, фиксируя дверь, оставался чуть приоткрытым, как у хорошей собаки.
Алиса Ширшинадзе сладко нежилась в своей собственной постели, вспоминая босоногое детство и ностальгически улыбаясь оставшейся слева по курсу родной деревне.
Будущие нобелевские лауреаты Шиншиловы уже прогуливались по палубе, намереваясь сойти на берег и посетить местное кладбище: среди могильников, по уверению Сарры, мысль работает особенно живо и думается лучше.
Между тем в цыганских каютах болезнь охватила уже всех, но странным образом не коснулась красавицы Глаши. Заболели и несколько матросов, которых из-за частых вспышек агрессии пришлось привязать к койкам. Старпом Кукин, решивший не уведомлять костромские власти о странной эпидемии на судне, намеревался тем не менее сразу же после отплытия из древнего города ввести карантин. По крайней мере, изолировать всех больных в одном месте, например в трюме. Он давно махнул рукой на беспробудно пьющего капитана, который обрел собутыльника в лице невесть откуда взявшегося пассажира с деревянной ногой и отвратительно пахнущего. Пил горькую и контр-адмирал Вахрушин, но пьянеть не пьянел, а только наливался бурым цветом, толкуя о какой-то вещице, которую ему скоро доставят прямо в руки. Захаживал к капитану и кинорежиссер Микитчик, уползавший затем в свои апартаменты.
Киллер Гагов ежедневно аккуратно чистил оружие, прицеливаясь в портрет Лукомского, а сама мишень и носа не казала из каюты, поддерживая связь с внешним миром через своих телохранителей Коку и Мику, которые вынашивали собственные планы ликвидации хозяина. Банкир Флюгов ждал нового зловещего послания от неведомого шантажиста, его жена и дочь крутили амуры с певчим дроздом Димой Дивовым, причем ампулу с цианистым калием для президента фирмы "Гнозис" Флюгова-младшая постоянно держала наготове, сгорая от желания выполнить партийное задание. У компании юнцов были свои планы, у кавказцев - другие, а студентки-спортсменки готовили для пассажиров "Коломбины" ещё кое-что, некий десерт на этом странном пиршестве, смешанном из рецептов всех национальных кухонь. Нюхательница Скоромордова отрабатывала приемы каратэ, зная, что противник, с которым ей придется схлестнуться, чрезвычайно силен и опасен. Гонконгская вдова, не расставаясь с мопсом, начала псовую охоту за бриллиантами Лукомского, а пуштун Захир Мезари - за магическим перстнем, подаренным бывшей жене Алисе Ширшинадзе. Колдун Гибралтаров, пришедший в себя после удара по голове, пытался отыскать алмаз "Глория", а что искал на пароходе Антон Курицын, было пока не ясно. Ясно только, что не бесплатной выпивки и любви.
А у Юлии Полужанской, новоиспеченной супруги Полярника, ночью из каюты пропали часики.
Глава шестая
1
У каждого человека хотя бы один раз в жизни бывает помрачение рассудка. А некоторые с этим так и продолжают жить, что гораздо удобнее и приятней. Нечто подобное произошло с Лукомским, едва "Коломбина" отчалила от пристани в Костроме. В голове у него замкнулись какие-то проводки, и он неожиданно появился на верхней палубе, явив свое морщинистое личико дневному солнцу. То ли решил подышать свежим воздухом, то ли убедил себя, что все опасности остались позади, в Москве. Телохранители тем не менее держались по бокам. Появление Лукомского вызвало небольшой шок среди пассажиров. Отовсюду доносилось шушуканье. Старпом Кукин на всякий случай решил дать три длинных гудка, приветствуя президента фирмы "Гнозис", а банкир Флюгов лично пожал руку старому приятелю.
– И ты здесь, жирный боров?
– дружелюбно пробормотал Лукомский.
– Я думал, тебя давно пристрелили.
– Как видишь!
– отозвался Август Соломонович, решивший не обижаться на словоблудие друга.
– А это мои жена и дочка.
– У тебя вроде были другие.
– Теперь - эти.
Женщины Флюгова, включая одомашненного Диму Дивова, заулыбались. Катенька особенно старалась понравиться Лукомскому. Она нащупала в кармашке ампулу с цианистым калием. Вот он, долгожданный момент!
– Милашка, - буркнул владелец парохода. К кому именно относился этот комплимент, осталось невыясненным.
Катя толкнула отца в бок и прошептала:
– Пригласи его на чашку чая, не медли.
Но Лукомский опередил его.
– Пошли, что ли, хлопнем по маленькой?
– предложил он. И добавил, показывая пальцем на Дивова: - Только без этой птицы в перьях.
В это время сидящий в шезлонге Второв с удивлением смотрел на изменившееся лицо Алисы Ширшинадзе.
– У тебя такое выражение, словно ты увидела ядовитую змею, - произнес он.
– Кто тебя так напугал? Этот морщинистый павиан с двумя гориллами по бокам?