Убийственный пароход
Шрифт:
– Они ждут нас впереди. В Астрахани.
Пока молодые отдыхали в ресторане, портативный магнитофон под кроватью Второва записывал все, что происходило в каютах Захира Мезари, мадам Ле Чанг и Капитолины Захаровны Скоромордовой, дегустаторши запахов: во время обеда Гай успел установить подслушивающие "жучки".
Вернувшись в одиннадцатом часу вечера на "Коломбину" и проводив Юлию до её каюты, Второв посоветовал супруге больше не запираться в холодильнике, хотя это было бы оригинальным местом для проведения первой брачной ночи.
– Вы уверены, что хотите остаться одна?
– спросил он на всякий случай.
– Приятных сновидений, - ответила Полужанская язвительно.
Оказавшись у себя, Второв швырнул галстук в угол, включил магнитофон и прослушал пленку. Три новых объекта наблюдения вели себя исключительно спокойно. Пуштун тяжело вздыхал и бормотал что-то на родном наречии, и Второв, немного знавший фарси, разобрал только отдельные фразы: "Злокачественную опухоль придется удалить... О, магический кристалл!.. Безжалостная страна... Дивная, дивная девушка..." Магнитофон автоматически переключился на каюту вдовы из Гонконга, откуда донеслись лай мопса и голос мадам Ле Чанг: "Кушай, Мокушка, кушай, к дню святого Валентина я тебя зарежу..." Кровожадная старушка продолжала изливать свою необычную ласку, а Второв уже слушал запись из каюты дегустаторши. Там стоял какой-то монотонный шум, словно работала бормашина. Затем раздался выкрик: "Ий-я-а!" - и глухой удар. Через минуту все повторилось - монотонный шум, возглас, удар. "А ведь старая дева занимается каратэ!" - догадался Гай. Мычит, потом подскакивает и бьет пяткой в стенку. Хороша дегустаторша! Наверное, занятия каратэ развивают нюх.
Усмехнувшись, Второв отключил магнитофон и выбрался из каюты.
2
Объявить на пароходе карантин - означало загубить не только этот рейс, но и все последующие. Кто захочет купить билет на заразную "Коломбину"? Мозг старпома Кукина вскипал от напряжения, он совершенно не знал, что предпринять в столь сложном положении. В каюту капитана Бурмистрова достучаться не представлялось возможным: оттуда доносились чьи-то громкие голоса и выкрики, а потом нестройным хором грянула песня. Пели о летящем вперед паровозе, который должен был сделать остановку в Коммуне.
Между тем "Коломбина" уже отчаливала от Ярославля и надо было решаться. До Костромы ещё оставалось двенадцать часов ходу. Старпом сунулся было в апартаменты владельца парохода Лукомского, но его остановили телохранители Мика и Кока. Причем первый вывернул ему руки, а второй нагло обыскал на предмет ношения огнестрельного оружия.
– Доложите, - только и сумел вымолвить совершенно растерянный Кукин. Ему было уже почти все равно, что будет дальше. "Коломбина" начинала казаться ему огромной женщиной, тяжко, с припадками, переносящей климакс.
По внутреннему телефону Мика сообщил Лукомскому о появлении старпома.
– Что надо этому козлу?
– спросил хозяин.
– Что надо этому козлу?
– передал Мика Коке. Второй телохранитель, придерживающий старпома за плечо, несколько видоизменил вопрос:
– Козел, тебе чего надо?
Старпому некогда было обижаться на подобное обращение, да он толком и не расслышал, занятый своими мыслями.
– Скажите Лукомскому, что я требую встречи с ним. На пароходе заразные больные. Возможно, придется объявлять карантин.
– Слышь, Мика? Козел требует свиданки с боссом!
– крикнул Кока приятелю, который в соседней каюте держал возле уха телефонную трубку. Говорит, кто-то тут заболел триппером. И хочет всех посадить на карантин. Во дурак!
В ответ раздался взрыв смеха. Затем, после минутной паузы, Мика передал слова Лукомского:
– Лучшее лекарство - пинок под зад. Выполняй.
Так старпом Кукин вновь оказался в коридоре. Плохо соображая от нанесенной обиды, он понесся на капитанский мостик и по дороге чуть не сшиб Гая Второва, который прогуливался по палубе под руку с Алисой Ширшинадзе.
– Пожар? Пробоина? Выдача бесплатных талонов на платные яйцерезки? спросил Полярник.
– Хуже, - отозвался огорченный старпом и, не выдержав, открыл страшную тайну: - На пароходе инфекция.
– Эка невидаль!
– успокоил его Гай.
– Да по всей России давно пора объявить карантин. Корабль тонет, а Президент невменяем.
– Вы так считаете?
– почему-то обрадовался Кукин.
– Значит, говорите, карантин?
– Непременно. Со строгой изоляцией. Под "Лебединое озеро".
– Так я и поступлю.
Старпом убежал, а Алиса наморщила носик.
– Мне кажется, он чем-то очень сильно расстроен, - сказала она.
– Пустяки. Худшее уже произошло.
– А что именно?
– Пять часов назад я женился.
– На ком же?
– Эта новость вызвала румянец на щеках девушки, и Второв с удовлетворением отметил, что он ей, стало быть, не безразличен.
– На мадам Ле Чанг. Старуха сказочно богата. Сегодня ночью я её придушу, и мы с тобой уплывем на Мадагаскар. Прямо на этом пароходе.
– Я согласна.
После этих слов Второву ничего не оставалось, как обнять Алису и поцеловать. Девушка ответила на его поцелуй, задержавшись в объятиях чуть дольше, чем следовало. Так они и стояли возле пароходной трубы, не в силах расстаться.
– Значит, я соблазняю женатого мужчину?
– спросила Алиса, заглядывая Гаю в глаза.
– Новобрачного, - уточнил Второв.
– Лишенного к тому же законной брачной ночи с супругой.
– Какая она коварная и нехорошая женщина! Так не годится. Неужели молодому придется ночевать одному в холодной постели?
– Что поделаешь... Не класть же рядом с собой кипящий чайник, чтобы согреться.
– А другого варианта нет?
– Есть. Но я не знаю, как ты на него отреагируешь, - отозвался Гай, нежно притягивая Алису к себе.
– Попробуй - узнаешь.
Второв, как настоящий варвар, подхватил девушку на руки, затем усадил на плечо и понес в свою каюту.
3
Глубокой ночью Костяная Нога вновь выбрался через вентиляционную шахту на палубу, надеясь, что и в этот раз его никто не заметит. Его мучили постоянная жажда и отсутствие часов. Быть вне времени оказалось хуже всего. Словно ты существуешь в каком-нибудь Зазеркалье. Может, так и было на самом деле и пароход уже исчез с волжских просторов, а никто ни о чем не догадывался?