Убийство Морозного Короля

Робинсон Кэндис

Он медленно повернулся к ней лицом, на его лице появилась злая ухмылка.

— Я собираюсь принять ванну, но ты можешь присоединиться ко мне, если хочешь. Моя ванна довольно большая, вода теплая, и я смогу показать тебе, что не совсем сделан изо льда…

Сделав глубокий глоток, Эйра отступила на шаг и почувствовала, как пунцовый румянец окрасил ее щеки.

— Я бы не хотела.

— Твоя потеря. — Ее взгляд поспешил отвести от его изящных губ. — А пока погрейся у огня, слуга принесет что-нибудь поесть и выпить.

— Ты пытаешься откормить

меня перед тем, как сделать своей жертвой? — Ее сердце гулко стучало в груди, и она не знала, что он сделает с ее телом потом. Скорее всего, сбросит с горы.

— Я не собираюсь тебя есть. — Морозко усмехнулся. — Я не такой уж зверь. А теперь делай, что тебе говорят.

Делать, что мне говорят? Она хотела проклинать его до посинения, но сдержалась.

— Почему ты заставляешь нас продолжать жертвоприношения, когда нам нужны животные?

— Мне их кровь нужна гораздо больше, чем вам одно животное в год для наполнения живота.

— И почему же? Почему бы просто не убить меня сейчас, если это так важно? — Если бы у него была веская причина, он бы давно перерезал ей горло в Винти или рассказал в деревне.

— Возможно, мне больше нравится играть с тобой. — Морозко по-волчьи ухмыльнулся, расстегивая накидку. — Согрейся. — Он бросил ей накидку, и она отбросила тяжелую красную ткань в сторону. — Жаль, что ты это сделала. — Он снова захихикал, повернулся на каблуке, оставив ее стоять на месте, и закрыл за собой дверь.

Эйра стиснула челюсти, оглядывая комнату в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать в качестве оружия. Ничего. Металлические снежинки даже не отрывались от стен. Она распахнула дверь и увидела, что в коридоре стоит высокий охранник со светло-голубыми волосами, собранными в хвост, и шрамом на левой стороне губ. Не говоря ни слова, она закрыла дверь и отбросила в сторону накидку Морозко, а затем топнула по нему ногой. Натянув накидку, она устроилась перед огнем на меховом ковре, ее тело дрожало, по рукам и ногам бежала мурашка. Она протянула руки, и пальцы затрепетали, когда пламя убрало холод, и в них снова появилась чувствительность. В ее голове пронеслись мысли об отце и Сарен, и она задалась вопросом, что они делают в этот момент. Спали ли они или бодрствовали?

Через некоторое время по коридору раздались шаги, и Эйра оглянулась через плечо: в комнату вошла человеческая женщина. Она была одета в темно-красную тунику и темную кожаную юбку, в одной руке несла плетеную корзину, а в другой — фарфоровую чайную чашку. Женщина была средних лет, в ее темном пучке пробивалась седина, а на лбу и вокруг карих глаз залегли мелкие морщинки.

— Ксезу сообщил мне, что ты нуждаешься в еде и питье. — Ее взгляд упал на накидку на полу. — Интересно.

— Ксезу? — Эйра сморщила нос, не то чтобы она знала чьи-то имена, кроме Морозко и его фамильяра.

— Мой муж и дворецкий короля.

Эйра задумалась, как долго

эта женщина служила во дворце, и протянула ей чашку с дымящимся чаем и корзину. Откинув белую ткань, она обнаружила плетеную корзину, наполненную фруктами, хлебом и сладкими пирожными.

— Спасибо. Я Эйра, — сказала она.

Слуга изогнула бровь.

— Женщины, которых приводит сюда король, обычно не утруждают себя разговорами со мной.

Хотя Эйра и не утруждала себя разговорами со многими людьми, у нее были манеры, которые отец привил ей с младенчества.

— Значит, они глупы.

Женщина улыбнулась.

— Я Ульва.

— Король когда-нибудь приносил здесь жертву или только меня? — Вопрос прозвучал уверенно, но нервозность пронеслась по ее венам. Неизвестность того, как стальное лезвие будет прижиматься к ее горлу и скользить по нему, грызла ее.

— О боже. — Ульва моргнула, вытирая руки о фартук. — Я не знала, что он принесет сюда жертву. Я думала, тебя готовят к постели Его Величества.

— Я бы никогда! — проговорила Эйра, отгоняя от себя ужасающий образ изящных губ Морозко, его сильных рук, поднимающих ее на кровать, его гибкого тела, устроившегося между ее ног. Она бы никогда.

Ульва поджала губы, пытаясь сдержать улыбку.

— Тогда это будет впервые. Еще ни одна женщина не отказывала королю. — Не исключено, что их привлекло именно его любезное отношение…

— Похоже, даже когда ее просили стать жертвой. — Эйра прикусила внутреннюю сторону щеки, подтянув колени к груди.

Выражение лица Ульвы стало мрачным, и она коротко кивнула, после чего вышла из комнаты, оставив Эйру в одиночестве.

Эйра задержалась перед камином, потягивая мятный чай, пока чашка не опустела. Еда не лезла в желудок, хотя она всегда любила поесть в любое время суток. Но она знала, что если попытается что-то запихнуть в себя, то это вырвется обратно.

Взяв чашку, она хлопнула ею об пол, чтобы она разбилась на острые осколки, и звук разнесся эхом. Но кубок остался целым, словно король был готов ко всему. Ублюдок.

Стражник широко распахнул дверь, вытянув руку, словно готовясь выпустить магию.

— Здесь все в порядке?

— Прекрасно. — Эйра вздохнула.

Когда охранник, поджав губы, закрыл дверь, Эйра вспомнила о том, что у нее с собой. Она достала из накидки деревянную куклу Морозко и, не глядя на нее, бросила в огонь.

— Надеюсь, ты чувствуешь ожог, Король.

Морозко все еще не вернулся, и она не знала, когда он вернется. Возможно, сожжение куклы подействовало, и он действительно ушел, но она знала, что ей не так уж повезло. По мере того как она осознавала реальность своего заточения, ее охватывало чувство тревоги. Она уставилась на стеклянные двери, ведущие на балкон.

Открыв одну из дверей, Эйра поднялась с пола и поплотнее закуталась в накидку. Она не так давно оказалась в стенах дворца, но уже нуждалась в свежем воздухе, в побеге.