Убийство Морозного Короля
Шрифт:
Балкон был пуст, если не считать ледяных перил и свисающих с них сосулек. Если бы она жила здесь, то, по крайней мере, украсила бы его плющом.
Внизу над дворцом кружили в снегу стражники. Даже если бы она планировала сбежать, ей бы это не удалось, и ее легко поймали бы. Но она не стала пытаться — не стала бы подвергать риску чужую жизнь из своей деревни. Но разве не так бы она поступила? Если бы Сарен приняла ее предложение и позволила им бежать и прятаться от праздника? Разве она не хотела, чтобы выбрали кого-то другого, а не Сарен?
Ветер взъерошил
Не может быть, ведь так?
Адаир взмахнул снежными крыльями и опустился на перила балкона.
— Прости, что не успела попрощаться с тобой, — сказала она.
Он долго смотрел на нее, издав низкое гудение, а затем взлетел и полетел в свободный полет, пока она была здесь. Однако она сама решила прийти, а не убегать, так что все было так, как было.
Эйра вернулась и закрыла за собой дверь. Устроившись в шезлонге, она смотрела на потрескивающий огонь, пока веки не отяжелели, ожидая возвращения Морозко и, возможно, удушения его собственной накидке. Но время шло, а он все не появлялся в дверях.
Она желала, чтобы он пожертвовал собой, но знала, что это не сбудется.
7. МОРОЗКО
Все это не входило в планы Морозко. Он намеревался ворваться в деревню смертных, выбрать жертву и на глазах у жителей Винти быстро перерезать деве горло. Они должны были запомнить свое место, и, что еще важнее, проклятая печать должна была оставаться закрытой.
Но он был здесь, с упрямой девицей в своем доме. Чем скорее его видение сложится воедино, тем скорее он сможет узнать о ее магии и избавиться от нее, исправляя проклятую печать.
В очаге купальни потрескивал огонь, и Морозко был благодарен за передышку. Ни дела королевства, ни дела, связанные с Эйрой, не доносились до его ушей. Уединившись в комнате, примыкающей к его покоям, он закрыл глаза и погрузился в воду. Тепло липло к его плоти, но прошло совсем немного времени, прежде чем вода остыла.
Багровый цвет окрасил землю, и Эйра подняла окровавленную руку. Ее глаза расширились, когда она посмотрела на него, а губы сложились в его имя.
Морозко скривил губы и запустил руку в парную воду своей ванны. Вода пошла рябью, отражая хмурое выражение его лица. Еще один кусочек того же момента. Мимолетно он пожалел, что Эйра не приняла его предложение принять ванну вместе с ним, в основном для того, чтобы выплеснуть из себя разочарование. Возможно, общение с ней прояснило бы это жалкое видение.
Тем не менее еще не поздно было послать за другой девой. До Эйры ему не отказывала ни одна женщина. Вид того, как она швыряет на пол его накидку, должен был бы заставить его вскипеть, но он лишь заинтриговал его. Какая вздорная птичка.
Но почему в видении она выкрикивала его имя? И
Он встал из ванны, вода каскадом стекала по его стройной фигуре. В воздухе витал мускусный аромат корицы и гвоздики. Как только он взял полотенце, дверь открылась, и раздался горловой голос.
Я даже не могу спокойно принять ванну.
— Ваше Величество, — пробормотал Ксезу с порога и поклонился, прежде чем войти в огромную комнату. — Фрейлина уснула… Не следует ли вам…
— Что? — огрызнулся он. — Отнести ее в постель? Нет. — Морозко насухо вытер лицо, а затем и все остальное тело. Он взглянул на дворецкого и обернул полотенце вокруг своей нижней половины.
Ксезу сложил руки за спиной.
— Какие у вас планы на нее?
Морозко поджал губы. Он не знал, сколько времени потребуется, чтобы все встало на свои места, и сможет ли он ждать так долго. Чем дольше он откладывал пролитие ее крови, тем слабее становилась печать. Тем сильнее пострадает равновесие в королевстве, и кто знает, что станет с Фростерией? Его острые клыки впились в нижнюю губу, пронзив кожу.
— Я не знаю. — Он посмотрел на пылающий очаг в уборной и пожал плечами. — Полагаю, ее смерть.
— Вы… что-то видели, Ваше Величество? — Ксезу сжал брови, встретив взгляд Морозко.
Его дворецкий был посвящен в то, что он видел, потому что Морозко доверял ему, несмотря на то что он был человеком. Возможно, потому, что он мог по своей прихоти угрожать жене Ксезу, а может, потому, что между ними существовало взаимное уважение. Морозко не мог сказать, да и не хотел.
— Не только подменыши грызли лед. На этот раз это была… деревня, и она была там. На земле тоже была кровь. — Морозко бредил, даже он это понимал, но образы в его голове были такими нечеткими, кроме подменышей и лица Эйры.
Ксезу попытался скрыть гримасу, но это ему не удалось.
— Я уверен, что вскоре вам явится еще одно видение, которое внесет ясность. И что бы вы ни решили, это будет справедливо, Ваше Величество.
Он был уверен? Морозко подошел к дворецкому и, наклонившись вперед, возвысился над ним.
— Это так, или ты говоришь это просто для того, чтобы потешить мое самолюбие?
Ксезу опустил глаза, но не стал упираться.
— После стольких лет службы у вас, Ваше Величество, разве я когда-нибудь обману вас подобным образом?
Ответ был отрицательным. Его нынешний дворецкий никогда бы не решился на такое. А его предыдущий? Он сделал. И он был мертв.
Морозко жестом велел ему уйти, и дворецкий кивнул.
— А ты, Ксезу, не привязывайся к деве. Она — всего лишь веточка, проносящаяся по коридорам. Ты понял?
Ксезу встретил его взгляд, горло сжалось.
— Конечно.
— Тем не менее, позаботься о том, чтобы в восточном крыле для нее согрели комнату с птичьей клеткой. Поищи в сундуках смену одежды. Я уверен, что ей что-нибудь подойдет.