Убийство в Миддл-темпл. Тайны Райчестера (сборник)
Шрифт:
– Даже не знаю, что сказать, – отозвался священник. – Я часто задумывался, не так ли обстояло все на самом деле. Ведь каковы факты? Жена Брэйка загадочным образом исчезает, и примерно в то же время таинственно пропадает след Рэнсфорда. Когда я встречался с Брэйком в тюрьме, он явно испытывал к кому-то ненависть. Видимо, к человеку, которому намеревался в будущем жестоко отомстить. А защитник в суде прозрачно намекнул, что Брэйка обманул и предал его друг. Насколько мне известно, они с Рэнсфордом были очень близки в прежние времена. До того, как Брэйк женился на нашей гувернантке. И дружба, как я предполагал, на этом не прекратилась – именно Рэнсфорд стал свидетелем при бракосочетании. Но как объяснить это странное двойное исчезновение?
Брайс уже знал ответ на этот вопрос. И теперь, получив информацию
– Надеюсь, вы понимаете конфиденциальность нашей с вами беседы, мистер Гилуотерс? – спросил он.
– Разумеется, – кивнул старик. – Но вы упомянули о своем желании жениться на девушке. Однако теперь, когда вам стало известно прошлое ее отца – а я уверен, что она дочь Джона Брэйка, – вы не измените своего решения?
– Ни в коем случае! – воскликнул Брайс, показывая себя человеком великодушным. – Не из того теста я слеплен, сэр! Мне всего лишь хотелось кое-что прояснить, только и всего.
– А поскольку она, как вы утверждаете, ничего не знает об отце, вы собираетесь…
– Я не стану торопить события, – заверил он. – Всегда буду щадить ее чувства. Вы были очень добры, и я непременно сообщу вам, что произойдет дальше.
Это была еще одна ложь, заранее заготовленная Пембертоном Брайсом: в его планы вовсе не входили какие-либо дальнейшие контакты с бывшим викарием Брэйден-Медуорта. Он покинул Бэйсуотер, а часом позже и Лондон. У него сложилось твердое убеждение, что семнадцать лет назад Марк Рэнсфорд воспользовался несчастьем, случившимся с другом, чтобы сбежать с его женой. А когда Брэйк под именем Брэйдена неожиданно объявился в Райчестере, он к своему прежнему плохому поступку прибавил другой – гораздо более омерзительный и преступный.
Глава десятая
Дипломатия
Брайс ехал в Райчестер, нисколько не сомневаясь, что Марк Рэнсфорд убил Джона Брэйдена. Он по-своему выстроил цепочку событий. Несколько лет прошло со времени освобождения Брэйдена, или Брэйка. На свободе он, вероятно, узнал, что Рэнсфорд с его женой бежали за границу. В таком случае Брэйк должен был попытаться последовать за ними. Но затем он мог потерять их след или вообще утратить желание отомстить, начав новую жизнь в Австралии, откуда недавно вернулся в Англию. Но все же в конце концов оказался здесь и узнал, что Рэнсфорд обитает в Райчестере – иначе зачем появился на пороге дома Рэнсфорда в то злополучное утро, когда погиб? С точки зрения Брайса, все выглядело предельно ясным. Брэйк приехал к ним в город. Они с Рэнсфордом встретились около собора. Рэнсфорд, отлично знакомый с каждым тихим закутком старинного храма, заманил Брэйка на прогулку по галерее, а потом заметил открытую дверь, через которую и вытолкнул его. Факты подтверждали данную версию. Брайс не видел в ней ни одного изъяна. И если добыть улики, то Рэнсфорда это привело бы на скамью подсудимых. Мчась домой в Райчестер, Брайс прокручивал в уме одну и ту же картину – как полицейские с жадным любопытством выслушивают все, что он им рассказывает. Если суммировать все аспекты дела, то только один вроде бы оборачивался против него – объявление в «Таймс». Если Брэйк разыскивал Рэнсфорда, чтобы отомстить, то зачем было публиковать объявление, словно он желал только одного – снова встретиться с дорогим его сердцу другом? Однако Брайс преодолел и это затруднение. Сам большой мастер построения ловких и хитроумных схем, он с легкостью наделял этим же качеством других людей. И он истолковал смысл объявления как верный ход, который должен был привлечь внимание не Рэнсфорда, а кого-то еще, кто обладал информацией о нем. В общем, объявление ничего не меняло в уверенности Брайса, что именно Рэнсфорд столкнул Джона Брэйка с лестницы святого Райты и убил его. Он так же не сомневался в этом, как и в том, что Брэйден и Брэйк были одним и тем же лицом. Но пока не собирался делиться с полицейскими своими открытиями. Брайса занимало сейчас другое: как наилучшим образом использовать информацию для достижения своей цели – женитьбы на подопечной Марка Рэнсфорда. Он принял решение добиться этого год назад, а своих решений никогда не отменял и не отступался от поставленных целей. Простым ли путем или насильственным, но Пембертон Брайс получит в жены Мэри Бьюэри.
Сама же Мэри Бьюэри и думать забыла о Брайсе, когда утром, в день его возвращения из поездки, одна отправилась в гольф-клуб Райчестера. Мэри бывала там каждый день, а Брайсу были хорошо известны ее привычки, и он знал, где искать свою избранницу. А потому, хотя мысли о Брайсе не посещали ее, она не слишком удивилась, когда в уединенном уголке общественной лужайки Райчестера из-за кустов вышел Брайс и столкнулся с ней лицом к лицу.
Мэри готова была пройти мимо, лишь молча кивнув в знак приветствия. Она дала себе слово не вступать больше ни в какие беседы с бывшим помощником своего опекуна. Но как раз в этом месте ей предстояло пройти в узкую калитку, а Брайс встал у нее на пути. Мэри поняла, что он устроил на нее засаду. У нее самой был весьма горячий темперамент, и внезапно она обрушила его на своего обидчика.
– Так вот что вы называете поведением настоящего мужчины, доктор Брайс? – воскликнула Мэри, поворачивая к нему раскрасневшееся от злости лицо. – Подстерегаете меня, хотя прекрасно знаете, что я не желаю иметь с вами ничего общего. Пропустите меня, пожалуйста, а сами ступайте своей дорогой!
Но Брайс продолжал придерживать низенькие воротца, а когда заговорил, в его голосе прозвучало нечто, заставившее Мэри слушать.
– Я нахожусь здесь не ради собственного удовольствия, – произнес он. – Даю вам слово, что не издам ни звука, способного обидеть вас. Верно, я дожидался вашего появления, поскольку это одно из немногих мест, где мы сможем побыть наедине. Мне необходимо поговорить с вами. И мой первый вопрос: знаете ли вы, что вашему опекуну угрожает опасность?
Брайса всегда отличала способность придавать своим речам правдоподобие – он мог заставить людей слушать себя даже против их воли.
– Какая опасность? – удивилась Мэри. – И если это правда, то почему вы не отправились прямо к нему?
– Это было бы глупостью с моей стороны! – воскликнул Брайс. – Вы его прекрасно знаете. Он раздражительный, плохо справляется со своими эмоциями.
– Я вас не понимаю.
Брайс через калитку наклонился к Мэри.
– Вам известно, что произошло на прошлой неделе? – тихо произнес он. – Я говорю о загадочной смерти того человека, Брэйдена.
– Да. И что?
– По городу ходят слухи, будто доктор Рэнсфорд мог иметь к ней отношение, – ответил Брайс. – Все это досадно и неприятно, однако факт остается фактом.
– Глупость! – воскликнула Мэри. – Что у него общего с этой смертью? Откуда взялись эти дурацкие сплетни?
– Вы же знаете, как рождаются сплетни, как болтливы люди, – усмехнулся Брайс. – И этому невозможно помешать в таком городке, как Райчестер, где все друг с другом знакомы. Гибель Брэйдена окутана завесой тайны, никто не знает, кем он был, откуда приехал и зачем. И намекают, что доктору Рэнсфорду известно о нем больше, чем он дал всем понять. Боюсь, для подобных утверждений имеются основания.
– Какие основания?
Пока Брайс говорил в своей привычной неторопливой и вкрадчивой манере, Мэри вспомнила волнение, которое охватило Рэнсфорда после трагедии в «Райском уголке», и явное облегчение по окончании следствия. А ведь он к тому же попросил ее возложить венок на могилу совершенно незнакомого человека.
– Какие могут быть основания? – с тревогой спросила Мэри. – Доктор Рэнсфорд не знал того мужчину. Никогда не встречался с ним прежде!
– Не уверен, – возразил Брайс. – По слухам, как раз перед тем, как обнаружили мертвое тело, доктора Рэнсфорда видели поспешно покидавшим западный портик собора. Выглядел он расстроенным, даже испуганным. Это подтверждают двое свидетелей.
– Кто они?
– Я не имею права вам рассказывать, – ответил Брайс, вовсе не собиравшийся признаваться, что одним из свидетелей являлся он сам, а второй был всего лишь плодом его воображения. – Более того, я лично могу дополнить их.
– Вы? – удивилась Мэри.
– Да. Я сейчас расскажу вам нечто, чем до сих пор еще не делился ни с кем. При этом не стану даже просить вас сохранить мои слова в тайне. Я достаточно доверяю вам. В то утро, когда доктор Рэнсфорд вышел из хирургической и направился в сторону дома настоятеля собора, он оставил меня одного. Через несколько минут в дверь постучали. Я открыл ее и увидел мужчину.