Учебник Российский политический процесс ХХ-ХХI вв. Власть, партии, оппозиция
Шрифт:
В сентябре 1914 г. В. И. Ленин, находясь в Швейцарии (он был выслан сюда из Австро-Венгрии по подозрению в «шпионаже» в пользу России), предложил для обсуждения проживающей здесь группе большевиков антивоенную резолюцию. Итогом ее обсуждения явились тезисы о войне и Манифест ЦК, опубликованный в № 33 газеты «Социал-демократ», являвшейся ЦО РСДРП, под названием «Война и российская социал-демократия». Превращение империалистической войны в войну гражданскую, содействие социалистов всех стран поражению «своих» правительств в войне, создание III Интернационала – таковы были лозунги, изложенные в Манифесте.
Таким образом, в начале войны политические силы страны группировались
Первые пять месяцев войны стали тяжелым испытанием для армии и страны. Поражения 1915 г. обострили политические противоречия в обществе. Если начало войны и первые успехи армии поддержали на время шовинистические и патриотические настроения, то поражения 1915 г. вызвали апатию, недовольство правительством, сомнения в целях войны. Активизировали борьбу рабочие, начались еще редкие антивоенные выступления в армии, возобновилось крестьянское движение. Под влиянием усиливающегося народного движения лидеры меньшевиков и некоторых народнических партий вновь вернулись к идее революции. С начала 1915 г. все более крепла «патриотическая тревога» буржуазии за судьбу армии и флота.
Еще в июле-августе 1914 г. по инициативе деловых кругов России были созданы общероссийские организации: Всероссийский земский и Всероссийский городской союзы. Первым главноуполномоченным земского союза был тесно связанный с буржуазными кругами помещик князь Г. Е. Львов. В ходе войны эти союзы стали расширять свою компетенцию от заведования военно-санитарными делами до снабжения армии всем необходимым. В структуре главных комитетов этих союзов были такие отделы, как заготовительный, продовольственный, эвакуационный, санитарный и др. Несмотря на скромные хозяйственно-административные функции союзов, их создание и дальнейшее расширение прав свидетельствовали о возраставшее значении финансово-промышленных кругов в государственном строе России.
По всей стране были организованы «военно-промышленные комитеты», которые должны были мобилизовать промышленность на выполнение армейских заказов. Инициатором их создания явился крупный промышленник П. П. Рябушинский. Координировал деятельность этих комитетов Центральный ВПК, председателем которого был избран октябрист А. И. Гучков. Назначение Гучкова явилось прямым вызовом царю, так как именно Гучков повел еще с 1911 г. кампанию разоблачения Г. Распутина.
Либералы пытались превратить Центральный военно-промышленный комитет в своеобразное министерство. В составе этой организации имелась рабочая группа, которая возглавлялась меньшевиком – рабочим завода «Эриксон» К. А. Гвоздевым. Через эту группу и связанные с ней рабочие группы местных военно-промышленных комитетов Гучков и его заместитель, промышленник А. И. Коновалов, и др. рассчитывали привязать рабочее движение к либеральной оппозиции, повести его за собой.
Poст масштабов деятельности «общественных организаций», несомненно, помогал решению таких острейших проблем, как обеспечение армии и тыла, эвакуация предприятий и населения, налаживание военного производства. Кроме того, они усиливали доверие союзников к России и в определенной мере служили гарантом их военной мощи. Но в то же время, увеличивая экономическую силу деловых кругов, эти организации целенаправленно двигали ее к политической власти. Ничего иного, кроме обострения конфликта между властью и либеральной общественностью, в этой обстановке произойти не могло.
Правящим кругам казалось, что общественные организации, пользуясь ранее «дарованной» им свободой, стремятся подорвать существующую систему и прорваться к власти. В противовес этим организациям правительство законом от 17 августа 1915 г. создало ряд особых совещаний – высших правительственных учреждений, подотчетных императору: по обороне, по топливу, по продовольствию, по перевозкам, по устройству беженцев. Помимо правительственных чиновников сюда были включены представители крупных финансово-промышленных кругов и интеллигенции.
Либералы настойчиво требовали произвести перемены в правительстве, настаивали на созыве Государственной Думы. Отвергая слишком либеральные притязания, Николай II, однако не стремился полностью пресечь их, как настойчиво рекомендовали ему правые. По мнению исследователей, царь проявлял осторожность. Перетасовка министров, так называемая министерская чехарда, в сущности имела целью регулирование отношений правительства с Думой и «общественными организациями». При обострении этих отношений «выдвигались» либеральные министры (А. И. Поливанов – с июня 1915 г. военный министр), при необходимости «брались» министры из правых (Б. А. Штюрмер – ставленник Г. Распутина). Царь и правительство старались удержать в приемлемых рамках деятельность оппозиции и ее организаций.
Но такой курс маневрирования усиливал в условиях войны разногласия между царем и его оппонентами как справа, так и слева. Если царь склонялся, хотя бы на словах, к уступкам «общественности», это раздражало консервативные силы, а уклонение от проведения преобразований вызывало новую волну протеста со стороны оппозиции. Топтание царя на месте ускоряло крах третьеиюньской политической системы. Социальная база царизма сужалась.
Многие вопросы внутренней политики (особенно назначения) стали решаться Николаем II в кругу близких ему лиц или в великосветских салонах. Авторитет царя и царской семьи падал. Все более четким становилось деление (по выражению императрицы Александры Федоровны) на «наших» и «не наших» преимущественно по критерию личной преданности и симпатии.
На открывшейся в июле 1915 г. очередной сессии Государственной Думы призыв Горемыкина к единению с правительством натолкнулся на резкую критику социал-демократов и трудовиков и вызвал явную оппозиционность со стороны либеральных фракций.
Одновременно в Государственной Думе кадетская фракция во главе с Милюковым повела напряженную работу по скреплению образовавшегося на данной сессии оппозиционного большинства «без крайне левых и без крайне правых», получившего название «Прогрессивный блок».
Из 422 депутатов IV Государственной Думы 236 вошли в состав Прогрессивного блока. Вновь возникла общенациональная оппозиция царю. Справа граница блока прошла по фракциям националистов. Они раскололись, и та часть, которая видела возможность установления единства действий с кадетами и октябристами, получила название «Прогрессивных националистов». Во главе их стал В. В. Шульгин. Обе левые фракции – меньшевиков и трудовиков – остались за рамками блока. Центральным пунктом соглашения было требование «министерства доверия». В декларации блока оно было выражено следующими словами: «Создание объединенного правительства из лиц, пользующихся доверием страны и согласовывавшихся с законодательными учреждениями относительно выполнения в ближайший срок определенной программы» [58]. В основе ее лежала формула «министерства общественного доверия», которую выработал П. Н. Милюков, как эквивалент лозунга «ответственного министерства», приемлемого в либеральной среде и обеспечивающего соглашение с умеренно-правыми кругами.