Удача по найму
Шрифт:
Ей неплохо подошла одежда Кайи, и теперь девушку вполне можно было бы принять за местную. Широкие штаны были длинны, но их все равно заправляли в сапоги, а рукава рубашки и так многие подворачивали. Кроме того, на прощание нас снабдили таким количеством еды и одеял, будто мы шли кормить и укрывать десяток солдат.
Еще час Соня продолжала молча вздыхать, а потом, наконец, предложила сделать привал. Я отказалась. Солнце только входило в полную силу, и тратить время сейчас мне казалось неразумным. После полудня станет только хуже. Но на мое предложение сесть верхом девушка отказалась.
– Я не умею. – Призналась она.
Что ж, нам предстояло неплохое развлечение.
Привал мы сделали, когда солнце добралось до верха небосвода и стало палить совсем уж нещадно. Спрятавшись в тени небольшой рощицы, мы сели прямо на траву. Соня молчала, привалившись к стволу дерева, и укоризненно смотрела на меня. Ее лицо раскраснелось, то ли от солнца, то ли от усталости.
– Что? – пожала я плечами. – Я и не обещала, что будет легко.
– Почему мы не могли сделать привал раньше? – ее голос слегка дрогнул, но она старалась держать себя в руках. Это вызывало уважение.
– А потому, что после привала идти тебе будет гораздо труднее. – “Утешила” я ее. Она совсем сникла, поэтому я добавила – Ничего, мы тут часа три просидим, пока жара на спад не пойдет. Можешь пока поспать.
Но ложиться она не стала, а только со вздохом поднялась и пошла к тюку с едой. Я удивленно глянула ей вслед, девушка оказалась крепче, чем я думала.
Тем временем Далек сидел чуть в стороне и что-то рисовал палочкой на земле. Иногда он посматривал на солнце, а потом, озадаченно хмурясь, продолжал рисовать. И, наконец, спросил:
– Ты вроде говорила, что Аттала на западе?
– На юго-западе, если точнее. – Поправила я.
– Тогда почему мы идем на север? – он удивленно приподнял бровь.
– Потому что сейчас мы идем не в Атталу. По-моему, все логично. – Усмехнулась я. Вторая его бровь поднялась к первой, и я посчитала нужным заметить – Я согласилась провести вас до Атталы, но как именно вас вести – решать мне. И либо вы доверяете и спокойно идете за мной, либо я вообще не понимаю, зачем было нанимать проводника. Чтобы дорогу по солнцу высчитывать? Не волнуйся, я не заблужусь.
– Доверяем-не доверяем. – Хмыкнул он – Пустые разговоры. Так куда мы все-таки идем сейчас?
– В мое племя. – Коротко ответили я, хоть и подозревала, что ответ его не удовлетворит. И не ошиблась.
– Племя?! – не знаю, что он ожидал услышать. Что я веду их в болото, чтобы утопить и избавиться наконец-то? По крайней мере, теперь он выглядел донельзя удивленным. – Зачем?
– Чтобы коней вам достать. – Я встала и пошла распрягать Аркана. Ему тоже не помешает спокойно погулять пару часов. – Потому что без лошадей нам до твоих магов не добраться. Никак. Чтобы ты там себе не нафантазировал. Поэтому сейчас мы идем до моего племени, берем вам коней, а потом едем верхом. Иначе я сейчас возвращаю Соне оплату, и идите на все четыре стороны. – Закончив с конем, я похлопала его ладонью по рыжему боку и вернулась обратно.
– А что за племя? – спросила Соня, подходя и протягивая нам с Далеком по бутерброду. – Наемники?
– Наемники не племя. – Невнятно отозвалась я, потому что бутерброд оказался вкусным. – Это гильдия, не путай. А сказки я вам рассказывать, извини, не обещала.
– Ну, расскажи, пожалуйста. – Соня села рядом и просительно заглянула мне в глаза. Такое выражение лица бывает у маленьких детей и животных, когда им что-то очень от вас нужно. Получилось у нее до того умильно, что я не смогла сдержать смешок.
Рассказывать, по большому счету, было особо и нечего. Двадцать пять кругов назад я появилась на свет в одном маленьком, но очень гордом кочевом племени. Испокон веку мы разводим коней, поэтому люди без фантазии так и
Моя семья была совершенно обычной. Мама – кочевница, а отец – наемник, когда-то оставшийся у нее переночевать. Потом папа отправился дальше по своим делам, а у мамы через положенный срок родилась я. Словом, ничего особенного, у нас не принято обращать внимание на то, полощутся ли на веревке у дома рядом с пеленками мужские штаны. Так уж сложились обстоятельства.
Гордым племя лошадников было всегда, а вот маленьким стало не так давно по меркам памяти. До Последней войны слава о грозной и непобедимой коннице гремела над всеми необъятными степями, протянувшимися на долгие дни пути по югу нашего материка. В те времена там жило гораздо больше людей, чем сейчас. Несмотря на суровый климат, земля давала хороший урожай, поэтому по всей территории были разбросаны небольшие поселения и даже несколько средних размеров княжеств. Беспокойные соседи, покушавшиеся на их земли и набеги моих предков не оставляли обитателям тем мест иного выбора, как заключить с лошадниками взаимовыгодный договор: они платили нам золотом, а мы не нападали на них сами и защищали от посягательств других. Все полученные деньги и ценности стекались в наше центральное поселение, притаившееся на самом юге, у границ пустыни. Если верить рассказам стариков, которые больше походили на сказки, богатства там были несметные. Племя процветало. Но потом пришел противник, справиться с которым нам было не под силу.
Когда с востока началось наступление армии, лошадники встретили его во всеоружии. В седло сели и мужчины и женщины, у нас было принято обучать воинскому делу всех. Сдерживать захватчиков удавалось долгие два месяца. Но силы были неравны. Все закончилось тем, что с запада подоспело подкрепление, а у нас уже не осталось защитников, чтобы достойно им ответить. Наша оборона пала.
Наверное, стоит отдать должное воцарившимся императорам. Впечатленные храбростью наших воинов, они оставили племени свободу самоуправления и право дальше жить по своим законам, продолжая занимать разведением лошадей, но с парой условий: ежегодно мы продаем им двух коней и нам запрещено обучать детей обращаться с оружием. Хоть мне и думалось, что за этим жестом доброй воли стоял расчёт на то, что племя вскоре вымрет само, уж слишком мало нас осталось.
Война унесла жизни почти всех мужчин детородного возраста и множество женщин. Остались старики и малые дети, еще не способные как следует держать в руках даже лук. Казалось бы, лошадники были обречены на то, чтобы исчезнуть, смешавшись с другими народами. Но противник недооценил нашу силу духа.
Сейчас в племени почти все люди – смешанных кровей. Поняв, что по-другому племя не спасти, уцелевшие женщины начали приглашать к себе под крышу проезжавших мимо путников, благо близ поселков проходило немало торговых путей. Купцы, наемники, да и просто искатели приключений радовались женской ласке и охотно соглашались, давая племени новую кровь. Некоторые девушки отправлялись в города и привозили оттуда себе мужей. Население начало расти. Пятьдесят кругов назад, уже на памяти моей бабушки, наконец, был отменен запрет на браки внутри племени. И пусть крови тех, былых кочевников, в нас почти не осталось, но мы продолжаем блюсти законы предков, значит, племя все-таки выжило. А кони наши очень высоко ценятся и ценились бы еще выше, если бы мы их продавали. Но традиции таковы, что торгуем мы ими редко и только в исключительных случаях. Как-то так вышло, что друзей у нас продавать не принято.