Удар вслепую

Джеймисон Малькольм

— Что ты слышишь? — спросил Трэвис Лоримера, сгор­бившегося в радиобудке и прислушивающегося к перегово­рам других кораблей.

Его лицо было белым, а глаза вылезали из орбит. Ино­гда его била крупная дрожь.

— Я... там внизу полная неразбериха, — сказал он, обли­зывая губы. — Они падают налево и направо. Ты слышишь

переговоры, а потом дикий крик... Что-то про скалу в ту­мане... Или вообще ни звука и лишь помехи... Сэр, вы не думаете, что нам лучше вернуться?

— Мы не такие психи, какими кажемся, — мрачно ска­зал Трэвис. — Но мы пока не собираемся возвращаться.

Он немного изменил настройки корабля. Большая часть скорости была погашена за счет сопротивления воздуха. Работал только

один двигатель и то только для того, что­бы поддерживать наименьшую скорость. Трэвис потянул рычаг, открывающий короткие крылья корабля и лопасти стабилизатора. Теперь корабль превращался в планер с до­статочным запасом мощности для полета.

— Готовь «Мэгги», — сказал он, — и начинай работу.

Хартли включил магнитоскоп. Это был дополнитель­ный прибор, который превращал координаты в лучи света. Весь секрет был в магнетронных трубках, которые пере­давали полученное визуальное изображение на вогнутый экран в дальнем конце помещения. Некоторое время на экране не было ничего, кроме тумана, который начал мед­ленно рассеиваться. Через него начинало проступать изо­бражение. То, что они увидели, было просто потрясающе.

Слой замерзших облаков исчез. В нескольких милях ниже перед ними раскинулось лазурное море, в котором поблескивали каменистые островки, расположенные длин­ной, изогнутой цепочкой. Это был океан, который человеку еще никогда не доводилось видеть. Его поверхность каза­лась твердой и блестящей, словно сделанной изо льда, но эта кажущаяся твердой поверхность поднималась и вновь опускалась, оголяя всё новые скалы, протыкающие ее

насквозь. Все это было похоже на мираж, ведь у островов не было ни берегов, ни пляжей. Их границы постоянно из­менялись из-за движения странного кристального моря.

— Похоже, это ионосфера, — предположил Трэвис, заво­роженный ошеломляющим видом. — Это явление искажа­ет радиолучи, а иногда и вообще прерывает их. Во всяком случае, мы знаем, что это такое. Хоть что-то.

— Опустись как можно ниже и посмотри, что произой­дет, — предложил Хартли. — Может быть, всё зависит от угла наклона. Может быть, оно пропадет.

— Так точно, — сказал Трэвис, направляя корабль вниз.

Блестящая поверхность неумолимо поднималась на­встречу кораблю. Она не поддавалась ни на йоту. Она не исчезала. Она была всеобъемлющей. Версия, выдаваемая прибором, могла оказаться иллюзией, но то, что они уви­дели собственными глазами, было реальным и осязаемым. Если бы Трэвис сохранил угол движения, то через несколь­ко минут для их корабля наступил бы момент последнего испытания. Он бы либо разбился о твердую поверхность, либо прошел бы... но через что?

— Стой! Не спускайся. Пожалуйста, не надо! — закри­чал Лоример.

Он незаметно подошел к остальным и с ужасом смотрел на экран.

— Это самоубийство, точно вам говорю.

Трэвис отпустил рычаги управления и выровнял ко­рабль.

— Что ты имеешь в виду? — резко спросил он.

Лоример был очень напуган. Его трясло и он сбивчиво рассказал о том, что слышал по радио. Большинство из тех, кто спустился вниз, исчезли — все независимые корабли и десятки кораблей Дрисколла. Многие разбились о скрытые туманом скалы, некоторые докладывали о том, что попали в болото, которое их засасывает. Несколько кораблей Дрис­колла дезертировали и вернулись обратно. Благополучно приземлился лишь один. Он до сих пор жаловался Дрис­коллу и судье на свое плачевное положение. Его выбросило в бушующий океан, и корабль черпал воду с каждой огром­ной волной, потому что при ударе лопнула обшивка. Альтиметр не работал. Венера оправдывала свою смертельную репутацию.

Лоример так и не закончил свой жалобный рассказ. Он вновь взглянул на псевдо-море, колышущееся за плечом Трэвиса. Оно было всего в нескольких ярдах

от корабля, и впечатление производило потрясающее. Лоример застонал и потерял сознание. Трэвис бросил презрительный взгляд на лежащее тело и щелкнул переключателем.

— Может, воспользуемся парашютом? — весело спросил Хартли, когда Трэвис направил корабль на безопасную вы­соту.

Трэвис покачал головой.

— Слишком рискованно. Лучше оставаться вместе. Что со сверхзвуковыми частотами? Ты сможешь настроить на них «Мэгги»? Я сомневаюсь, чтобы кто-то использовал их для зондирования.

— Я могу попробовать, — сказал Хартли, изменяя на­стройки приборов.

Он не расстроился из-за того, что идея с парашютом не удалась. В конце концов, это был самый крайний вариант. Один из них должен был выпрыгнуть из корабля с автома­тическим маяком, надеясь на то, что приземлится там, где сможет приземлиться и корабль. Если радио откажет, то можно передавать сообщения наверх с помощью баллоне­тов. Однако поймать их и даже увидеть в верхних слоях ат­мосферы — задача не из легких для быстрого космического судна.

Звуковое зондирование дало результат. «Мэгги» не мог­ла перевести данные в изображение, но Хартли смог рас­шифровать эхо.

— Та цепочка островов справа от нас, — сказал он, — за­канчивается отвесной скалой. Всё, что приходит оттуда, очень слабый и замедленный сигнал. Я думаю, что это ли­бо крутой обрыв, либо стена невероятно широкого каньона. Попробуй вон там.

— Здесь лучше, — мрачно сказал Трэвис и начал опас­ный спуск.

Прохождение сквозь загадочную ионосферу было неза­бываемым моментом. Они не могли не вскрикнуть, ожидая смертельного удара. Затем картинка магнитоскопа окраси­лась матово-синим. Это было то же, что они видели на главном мониторе. Ужасная неопределенность длилась всего секунду, затем картинка прояснилась, но на этот раз на изо­бражении появилась лазурная форма, опасно возвышаю­щаяся впереди. Прямо под ними раскинулся потрясающий вид — необычайно странный, но такой же четкий, как вид

Земли с высоты птичьего полета. Магнар сумел пробиться через занавес, закрывающий обетованную землю. Венера принадлежала им!

Ландшафт представлял собой невероятную смесь зем­ных форм. Пики горной цепи терялись в ионосфере, но всё остальное лежало перед ними, как на ладони. Крутые скло­ны огромной скалы спускались в долину. Однако эта доли­на была испещрена конусами вулканов, многие из которых были накрыты странным покровом грязно-коричневого цвета, возможно, вулканическим пеплом, превратившимся в грязь из-за постоянной влажности. Кое-где были кривые плато и одиноко стоящие плоскогорья, между которыми текли огромные реки. Далеко впереди, справа, было море. На этот раз оно было настоящим, испещренным большими и маленькими островами, многие из которых были окру­жены рифами и лагунами. Граница между морем и землей представляла собой болотистую область, где реки превра­щались в лабиринт извилистых ручьев и лагун в дельте реки. Там, где поверхность была достаточно ровной, возвы­шались бескрайние леса с высокими деревьями.

Трэвис кружил над поверхностью планеты, выискивая наилучшее место для посадки, ведь когда они приземлят­ся, то за пределами корабля им придется пользоваться краулером-амфибией [1] Неожиданно он обратил внимание на странное нагромождение камней возле гребня на одном из плато.

— Странная штука, — начал он, — это очень похоже на...

Конец фразы замер на губах Трэвиса, потому что Лори­мер пришел в себя. Он был в ужасе. Он рванул через всю комнату с истеричными криками.

1

Краулер — род вездехода.