Удар вслепую

Джеймисон Малькольм

Хартли внимательно осмотрел клинообразную пустоту.

— Может быть, это морена. Кто его знает, может быть, здесь когда-то были ледники. Установи черный и я прове­рю на гранит.

Результат удивил его.

— Интересно, — пожал плечами Трэвис. — Ни вода, ни лед не могли оставить такие обломки, и я не понимаю, что за сдвиг мог вызвать подобное.

На месте пустоты был гранит, но в очень неестествен­ной форме. Это была неизвестная до сих пор форма отло­

жения — гранит лежал тонкими плитами. На модели их толщина не превышала толщины бумажного листа, озна­чая, что на самом деле они были не толще одного ярда. На­личие этих листов противоречило типу трещиноватости гранита,

к тому же положение их было крайне необычным. Они лежали в ряд, рядом друг с другом, хотя иногда между ними было значительное расстояние. Это напоминало тай­ный ход, который иногда огибал низкие холмы, а иногда проходил прямо через них.

— И что ты думаешь? — спросил Хартли. — Может, остатки древней стены, разрушенной землетрясением?

— Слишком тонкие для стены, — решил Трэвис. — Да­вай пока забудем о них. Когда мы начнем съемку на месте, то нам все равно придется идти туда, вот тогда и посмо­трим. Давай закончим с топографией. Темнеет, да и дождь становится холодным.

Хартли настроил «Мэгги» на воду, и неровности венери- анской поверхности быстро заполнились прозрачным пла­стиком. Ущелья превращались в реки, а низины — в озера. Чтобы отправляться на разведку на краулере, им было не­обходимо знать глубину всех водных преград. Затем они поменяли иглы, и пантограф начал наносить на карту орга­нические объекты, состоящие из целлюлозы. Леса начали обретать форму, но отдельные деревья различить было невозможно. Масштаб был слишком маленьким. На карте по­являлись объемные массы зеленого стекла или небольшой зеленый налет там, где росла лишь трава.

— Эй, — воскликнул Трэвис. — Что это? Еще одна тень?

Двигающиеся руки прибора оставили четкую V-образ- ную пустоту — своеобразный туннель прямо посреди леса. Это нечто явно не могло быть частью окружающей приро­ды. Слишком четкой была форма.

Появление новой пустоты озадачило Хартли, потому что она заканчивалась именно там, где начиналось небольшое плато, которое они обнаружили ранее. Это означало, что не­видимый объект мягче осадочных пород, но тверже дерева. Хартли изменил настройки. Пустота не исчезала. Он снова изменил настройки и увеличил мощность. Ничего не помо­гало. Что бы это ни было — оно было невероятно твердым.

— Корабль! — сказал Трэвис, когда очертания неизвест­ного объекта стали проявляться под механическими ру­ками пантографа. Объект имел форму сигары, а по бокам находились два плоских объекта из того же материала. Очертания казались знакомыми. Это был «Следопыт» Дрисколла, а два других объекта — его краулеры. Сталь, из которой они были сделаны, прекрасно закрывала все, что находилось позади них.

— Он, наверное, только что приземлился, — сказал Харт­ли. — Он не может находиться там долго, иначе я не смог бы увидеть плато.

— Вот подлец, он использовал наш луч, чтобы призем­литься, — прохрипел Трэвис, повернувшись к люку.

— Что ты собираешься делать?

— Свяжусь с главным судьей и выражу протест.

Судья был спокоен.

— Спокойнее, мистер Трэвис. Не нужно так переживать. Венера большая. Огромная. На ней хватит места вам обо­

им. Я советую вам наладить связь друг с другом и прийти к соглашению. Один из вас отправится в одну сторону, а дру­гой — в другую. В конце концов, мистер Дрисколл понес огромные потери. Он потерял много кораблей и людей, и вы могли бы проявить снисходительность. К тому же, в пра­вилах ничего не говорится о конфликтах такого рода. Они не входят в мою юрисдикцию, но вы можете обратиться в суд. Кроме того, вам пока не принадлежит ни одна часть Венеры. Во всяком случае, до тех пор, пока вы не проведете соответствующую разведку.

— Но мы уже провели

ее, — яростно настаивал Трэвис. — Мы разработали инструмент, который создает карты в пол­ной темноте и пробивается даже сквозь плотную материю. Именно с его помощью мы обнаружили этого нарушителя. Я требую...

— Чепуха, — сухо ответил судья. — Мои помощники до­ложили мне, какие условия царят на поверхности. Протест отклоняется.

Щелчок завершенного сеанса связи привел Трэвиса в ярость. Глупая реакция судьи, конечно же, не могла счи­таться окончательным решением. Созданная карта под­твердит, что он ошибался. Однако появление Дрисколла не только не соответствовало правилам ведения честной игры, но и предвещало неприятности. Он мог и умел использо­вать любые доступные технические средства. Даже если бы он оказался на другой стороне планеты — это было бы уже плохо, потому что рано или поздно они бы встретились. Та­кой конфликт в самом начале не то что не предвещал ниче­го хорошего, это вообще было просто отвратительно!

Трэвис подошел к сейфу и достал свод правил. Он быст­ро просмотрел их, кипя от злости, но в конце концов ему пришлось признать, что главный судья отчасти был прав. В правилах о таком ничего не говорилось. Все зависело от качества проведенной разведки. Побеждал тот, кто соз­давал лучшую карту, вне зависимости от первенства по­явления на планете. Трэвис немного расслабился. В такой ситуации «Мэгги» должна оказаться намного лучше при­митивных болометрических методов, которые наверняка будет использовать Дрисколл. Хартли согласился, что нуж­но игнорировать Дрисколла и просто продолжать работу.

— Завтра, — заявил Трэвис, когда они втроем сидели за ужином, — мы уберем подальше созданную карту, разберем «Мэгги» и передвинемся к краю разведанной местности, где продолжим работу. Тебе, Лоример, придется остаться здесь, чтобы поддерживать внешнюю связь. С тобой мы бу­дем связываться с помощью раций.

Лоример кивнул, а Трэвис внезапно подскочил с места.

— Тс-с-с! Вы слышите то, что слышу я?

Снаружи доносилось шипение непрекращающегося дож­дя, однако сквозь него до их слуха донесся грохот техники и бульканье выхлопной трубы, наполовину забитой грязью. К ним приближался краулер. Потом они услышали оклик — слабый и неразборчивый. Шум краулера стал громче, а по­том внезапно стих. Кто-то постучал по корпусу корабля.

— Эй, там, на корабле! — вновь послышалось за бортом.

Трэвис усмехнулся, встал и злобно сплюнул на пол. Это

был голос Дрисколла.

Согласно межпланетному кодексу, а именно статье об аварийных ситуациях, они обязаны были впустить его, од­нако приветствие Трэвиса, открывшего дверь, было холод­ным.

— Я обязан впустить тебя, — сказал он, — но твои го­риллы останутся в краулере.

Он закрыл дверь прямо перед лицом четверых крепких мужчин, которые всегда были рядом с Дрисколлом, когда он посещал внешние планеты.

— Что тебе нужно? — продолжал Трэвис.

— Мне? — рассмеялся Дрисколл со всей возможной веж­ливостью. — Мне ничего не нужно. Я просто хотел узнать, все ли в порядке у вас. Это опасное место, сами знаете.

— Ты знаешь, что с нами все в порядке, — грозно отве­тил Трэвис. — Ты прилетел сюда по нашему лучу и, несо­мненно, следил за нами все это время. Хватит ходить во­круг да около. Говори, зачем пришел.

Дрисколл удивленно приподнял бровь.

— Ваша враждебность удивляет меня. Хотя, у моего ви­зита действительно есть другая причина. У помощника су­дьи на моем корабле закончились формы для отчетов. Он попросил меня раздобыть их у вашего помощника судьи.