Угольки
Шрифт:
Он трахает меня ими. Так хорошо, что я кончаю буквально за тридцать секунд. Он продолжает двигать рукой, даже когда моя киска содрогается вокруг его пальцев. Я стискиваю простынь и кричу в подушку, пока он снова и снова доводит меня до оргазма.
Мое горло саднит, из глаз катятся слезы, и только тогда он наконец-то замедляет движения руки. Убрав пальцы, он медленно гладит мою задницу и бедра. Я все еще в в той позе, в которой он расположил меня задницей кверху.
— Тебе было достаточно, малышка? — спрашивает
— Думаю… думаю… да, — все мое тело как будто трепещет от легких отголосков.
Он очень нежно проводит ладонью вверх, чтобы потереть мой клитор, и я скулю, снова утыкаясь лицом в подушку.
— Похоже, ты еще не закончила. Ты хочешь большего, да?
— Угу.
— Ты такая сладкая. Такая горячая. Такая отзывчивая, — он снова вводит два пальца в мою киску, а свободной рукой поглаживает мою поясницу. — Поверить не могу, что ты так сильно этого хочешь. Ты просто не можешь насытиться.
Несмотря на мою охваченность ощущениями, кажется, на это нужно ответить. Повернув голову набок, я говорю:
— Мне нужно наверстать за долгое время.
— Я знаю, малышка. Неправильно, что ты так долго была лишена этого.
Его пальцы издают влажные, первобытные звуки, входя и выходя из меня. Знакомый узел нужды снова скручивает мое нутро, предупреждая о приближении очередного оргазма.
Он прав. Мое тело как будто не может насытиться, сколько бы удовольствия он мне ни дарил.
Я никогда не думала, что буду такой бесстыже нуждающейся.
Я никогда не думала, что буду жаждать такой нужды.
Я издаю мяукающий звук и оставляю голову повернутой набок, чтобы видеть его, пока он стоит на коленях позади меня.
— Тебе это нравится, малышка?
— Да. О да, — я двигаю бедрами навстречу его руке. — Сейчас снова кончу. Очень сильно.
— Это очень хорошо, — он продолжает массировать мою поясницу, и это так приятно. Почти так же приятно, как его пальцы во мне. — Я хочу, чтобы тебе было очень хорошо. Я хочу это видеть.
— Угу, — мямлю я, утрачивая дар речи, потому что ощущения нарастают, становятся все сильнее.
Скорость и напор его руки увеличиваются. Моя киска и так ноет после вчерашнего, а новое трение заставляет меня рыдать. Не потому, что больно, а потому что боль такая приятная.
— Ох бл*дь, — взгляд Кэла продолжает бродить по моему телу, задерживаясь на моем лице и в месте, где его пальцы продолжают входить в меня. — Бл*дь, ты так хорошо справляешься. Никогда даже не мечтал, что ты будешь так сильно кончать для меня.
Я зажмуриваюсь, потому что его слова сводят меня с ума так же сильно, как и его прикосновения.
— Бл*дь, малышка. Ох бл*дь.
Перемена в его тоне привлекает мое внимание, так что я открываю глаза, чтобы посмотреть, что он делает. Он засунул вторую руку в свои штаны и сжимает свой член, трахая меня пальцами.
—
— Бл*дь, — выдыхает он. Его лицо искажается, глаза полыхают нуждой.
— Ты тоже… кончи… — я хватаю воздух ртом и вся дрожу. Я так близко, что почти ощущаю вкус разрядки. — Кэл… кончи со… мной.
Я кричу, когда это изумительное напряжение наконец-то достигает пика, но я осознаю достаточно, чтобы услышать его гортанное восклицание. Его лицо меняется от глубинной, горячей разрядки, и он тоже кончает.
Он кончает со мной.
Когда после мы оба падаем на постель, я подвигаюсь к нему. Он притягивает меня в объятия, его дыхание такое теплое и прерывистое в моих волосах. Он ничего не говорит, и я тоже.
Такое чувство, что нам и не нужно.
Через несколько минут он начинает отстраняться, и я хватаюсь за него, протестующе пискнув.
— Я сейчас вернусь. Никуда не ухожу. Просто надо привести себя в порядок.
Я вспоминаю, что он кончил в штаны. Меня удивляет собственное хихиканье.
Он бросает на меня многострадальный взгляд, свесив ноги с края кровати.
— Я слишком стар, чтобы так терять контроль. В последнее время будто сделался перевозбужденным подростком. Видимо, у меня вообще нет контроля, когда дело касается тебя.
Мне нравится эта идея. Она дарит мне невероятный восторг.
Я хочу, чтобы он терял контроль. Я хочу, чтобы он был таким же беспомощным, как и я, перед этой штукой между нами.
Я хочу, чтобы мы стали еще ближе… такими близкими, какими только могут быть два человека.
Я хочу от него всего, как и сказала ему ранее.
Впервые за все годы, что я его знаю, у меня есть реальная надежда, что однажды это правда может случиться.
***
Морозы наконец-то ослабевают, но только через месяц становится достаточно тепло, чтобы выходить наружу на длительные периоды времени. В оставшуюся часть зимы мы действуем по знакомой схеме. Во время светового дня занимаемся нормальными вещами, ведем себя как партнеры, которыми были так долго, а после заката позволяем себе удовольствие. Иногда несколько раз за ночь.
Он серьезен насчет того, чтобы ограничиваться руками. Он даже не пускает в дело свой рот и не целует меня. И полноценное совокупление исключается. Но в итоге он позволяет мне прикасаться к нему, и я наслаждаюсь, учась доводить его до оргазма руками.
Это не все, чего я хочу, но это лучше, чем я когда-либо воображала себе. После пустой, одинокой осени и первой половины зимы быть с ним вот так ощущается чудом.
Когда приходит март, у нас остается мало еды и припасов. Погода улучшилась достаточно, чтобы мы отправлялись на вылазки, так что мы снова начинаем путешествовать по региону.