Угольки
Шрифт:
Я медленно киваю.
— Я серьезно. Мне тоже жаль этих ребят, но они незнакомцы. И если выбор стоит между тобой и парой незнакомцев, я всегда выберу тебя.
Мое сердце сжимается от этих грубоватых слов.
— Я понимаю. Хочешь верь, хочешь нет, но я тоже буду не в восторге, если мы пострадаем или погибнем.
В его глазах так бегло вспыхивает тепло, что я чуть не пропускаю этот момент. Затем выпрямляю спину, ставлю ногу на педаль газа и кладу руки на руль.
— Значит, просто ехать на них?
— Ага.
— Не на поражение, если не придется. Они просто дети.
— Знаю. Я тоже не хочу их убивать.
Наш план набрасывается с нашей типичной эффективностью. Я трогаю грузовик с места и еду вперед. Быстро набираю скорость (насколько это возможно на такой местности), а Кэл высовывается из окна с пассажирской стороны и начинает стрелять, как только мы оказываемся достаточно близко.
Он подстреливает трех нападавших еще до того, как они успевают развернуться.
Некоторые стреляют в ответ, но это длится лишь несколько секунд. Вскоре все они отступают, убегая от дороги и скрываясь за деревьями. Через минуту три квадрацикла уезжают прочь, облепленные подростками.
Я останавливаю грузовик рядом с пикапом на дороге. Красивый черный мужчина в армейском камуфляже встает из-за автомобиля, все еще держа винтовку наготове, но не целясь в нас. Он пристально наблюдает за нами. Он такой же, как и мы. Не будет доверять кому-либо без веской причины.
— Они уехали, — говорит Кэл.
— Мы вам не навредим, — добавляю я, поскольку мужчина настороженно косится на Кэла.
Логично. Кэл крупный, грубоватый и опасный с виду.
— Похоже, вы нуждались в помощи, — незнакомцам этого не понять, но это проявление дружелюбия со стороны Кэла.
— Нуждались, — отвечает мужчина, глянув туда, куда уехали нападавшие. — Мы очень благодарны. Они всего лишь дети, — он тянет руку вниз и помогает женщине подняться. — Я Мак. А это Анна.
Анна белая, с вьющимися рыжеватыми волосами и симпатичным открытым лицом. Она выглядит бледной, но ее улыбка искренняя, когда она выходит из-за грузовика, чтобы поприветствовать нас.
— Я думала, мы точно погибнем. Большое вам спасибо.
— Рада, что мы смогли помочь, — отвечаю я. — Вы просто проезжаете мимо?
— Да. Едем встретиться кое с кем, — теперь говорит Анна, и в основном со мной. Мужчины до сих пор сверлят друг друга взглядами. — Мак просто сопровождает меня, ему вечно приходится это делать.
— Не говори так, — сухо отзывается Мак, бросая на Анну прищуренный взгляд. Затем поворачивается ко мне. — Вы тут живете?
— В паре часов езды отсюда, — отвечаю я, не вдаваясь в детали, чтобы Кэл не раздражался. — А вы куда пытаетесь попасть?
— Нам осталось около тридцати миль, — карие глаза Мака не кажутся холодными, но они пронизывают как ножи. От него ничего не ускользает, пока он оценивает меня и Кэла. — Похоже, вы знаете, что делаете.
Этот вопрос меня удивляет. Большинство людей уже не просит о таких вещах. Но мне нравятся эти люди, а мои инстинкты очень редко ошибаются. Я хочу ответить, но сначала поворачиваюсь к Кэлу. Я не буду настаивать, если он посчитает это плохой идеей.
Он тоже смотрит на меня, и между нами происходит безмолвный разговор. Он не в восторге от такого плана, но готов сделать это, если я этого хочу.
Так что я говорю:
— Да, мы, пожалуй, могли бы это сделать, если тут недалеко. Мы уже провели несколько дней вдали от дома.
— Не больше тридцати миль, — Мак улыбается. Улыбка теплая, настоящая и меняет его лицо. — Мы будем очень благодарны.
— Ладно, — бурчит Кэл, показывая на наш грузовик. — Тогда давайте выдвигаться. Берите свои вещи и запрыгивайте назад. Я заберу бензин, оставшийся в вашем грузовике.
Кэл выкачивает бензин из расстрелянного пикапа в наш, пока Мак и Анна собирают вещи. Я забираюсь в кузов грузовика вместе с ними, поскольку мне хочется поговорить с ними.
В последнее время я общалась с людьми больше обычного, но общение до сих пор ощущается новым и волнительным.
Когда Кэл садится за руль и едет, Анна первым делом спрашивает у меня:
— Итак, он твой мужчина или твой отец?
Я моргаю, опешив от вопроса. Мне реально требуется минутка, чтобы найти ответ.
— Эм, ни то, ни другое. Не прям так. Мы… вроде как семья.
Это звучит неправильно. Кажется, мы с Кэлом нечто большее. Он не прикасался ко мне с тех пор, как мы пустились в дорогу. Он делает это только в нашей хижине после заката. И он решительно отказывается трахать меня или целовать. Но для меня он во всех отношениях мой мужчина.
Единственный, кого я хочу.
Если другие люди могут посчитать это странным или каким-то грязным, для меня это не становится менее значимым.
Но он хочет, чтобы другие люди считали нас семьей, и у меня нет оснований не соглашаться с этим. Это расплывчатый и безопасный способ описать наши отношения. И если честно, никого не касается, кем мы с Кэлом приходимся друг другу.
Мы втроем болтаем в кузове грузовика, пока Кэл ведет машину. Я узнаю, что Анна преподавала английский в старшей школе, в маленьком городке в горах Вирджинии, а потом с остатками своего города мигрировала в Форт-Нокс. Мак был солдатом в армии, его командировали туда до Падения, и он помогал защищать базу, когда люди бежали туда в поисках безопасности. В прошлом году на базу напало стадо, и ему пришлось скрываться вместе с остальными. Он и Анна явно не вместе как пара, но они до сих пор иногда видятся.