Угрюмый роман
Шрифт:
Возможно, Дина была права. Мне следует обратиться за профессиональной помощью.
Санни исчезает внутри, пока я стою в тени, размышляя, хватит ли у меня мужества зайти туда и поговорить с кем-то, кто не должен причинять мне столько мучений, но справляется с этим блестяще.
Сделав глубокий вдох, я выпрямляюсь во весь рост и поднимаюсь по лестнице. Дверь заперта, но я легко достаю ключ из кармана и захожу внутрь.
— Санни, — тихо зову я.
Ничего.
Я прочищаю горло, потому что я не трус, и выкрикиваю
Ответа нет.
Я захожу в гостиную, съеживаясь от беспорядка отпечатков ботинок, инструментов и дивана, который был задвинут до упора в угол, чтобы не загораживать дверь.
Не смотри на это, Даррел. Не смотри. Я загоняю в угол свою потребность в порядке и чистоте, вместо этого сосредотачиваясь на поиске Санни.
— Санни? — Я взбежал по лестнице, хмуро глядя на ведра с краской и пластик, свисающие с дверных проемов.
Пыль, висящая в воздухе, вызывает у меня кашель. Надо было захватить маску для лица, прежде чем заходить сюда.
Проходя мимо спальни Бейли, я замечаю краску на стенах и уже расставленную мебель. Я сопротивляюсь желанию взглянуть на проделанную работу.
Сначала Санни.
Затем слежка.
В комнате Майкла что-то стучит. Я спешу туда и резко останавливаюсь, когда вижу Санни Кетцаль, лежащую на полу, ее конский хвост в нескольких дюймах от плоского контейнера, в котором еще осталось немного краски.
— Санни? — Я бросаюсь к ней. Мое сердце колотится в таком бешеном темпе, что я боюсь, оно скоро остановится.
Когда я протягиваю руку, чтобы перевернуть ее на спину, Санни протягивает руку и обхватывает мою ногу. — Черные потолки — это круто. Они ему понравятся.
Я быстро моргаю.
Она отпускает мою ногу и переворачивается на другой бок, бормоча во сне неразборчивые слова.
Я кладу руку на согнутое колено и облегченно смеюсь. Только Санни Кетцаль заснула бы на пол, как будто это был обычный вторник.
— Санни. — Я пожимаю ее руки. — Давай. Давай отвезем тебя домой.
— Нет. — Ее слова невнятны, как будто она выпила. Я не удивлен. Недостаток сна воздействует на мозг так же, как употребление алкоголя. Это проверенное исследование, и это предполагаемая причина несчастного случая с Клэр и Алистером, так что я знаю, насколько сильным может быть истощение.
— Санни, — мой тон мягок, но тверд, — даже если ты не хочешь идти домой, ты не можешь спать на полу.
Санни приоткрывает глаза. И затем она улыбается. Это ослепительная улыбка с морщинками в уголках ее кошачьих глаз. В тот момент, когда она показывает мне это, я вспоминаю, как влюбился в нее с первого взгляда.
— Мне нужно закончить эту комнату, — рыдает она, выставляя темный палец. — Мне нужно работать.
— Ш-ш-ш. Нет, тебе не обязательно работать. Тебе нужно поспать.
Ее голова мотается, как будто в ней ослабла пружина. — Должна.
— Санни.
Ее ладони касаются моей груди, и она отталкивает меня.
Я отшатываюсь назад, мой рот округляется. Эта женщина.
—
Она самая надоедливая.
С тобой всегда должно быть сложно, Санни?
Я разочарованно вздыхаю и снова подхожу к ней. Если она не собирается поддаваться на уговоры сдвинуться с места, мне просто придется быть немного настойчивее.
— Он думает, что он такой идеальный. — Санни показывает язык. — Только потому, что он умный и горячий.
Горячий? Это останавливает меня на полпути.
— Так устала. — Она медленно падает навзничь, ее веки закрываются.
— Вау. — Я бросаюсь к ней, обхватываю руками ее талию, чтобы она не ударилась головой об пол.
Я в панике хватаю ее за тело, и она снова просыпается. Я смотрю ей в лицо широко раскрытыми глазами.
Она смеется и показывает пальцем.
— Что? Что тут смешного?
— Даррел.
— Что?
— Я собираюсь все закончить и не мешать тебе.
Я вздыхаю так тяжело, что мир, вероятно, немного смещается со своей оси. — Никто тебя не торопит, Санни. Ты можешь не торопиться.
— Я могу это сделать! — Она бьет меня кулаком. Это почти не производит эффекта.
Я вижу, что ее высокомерие живо и в полном порядке. Некоторые вещи никогда не меняются. Санни и самоуверенность идут рука об руку. Ее лобная доля устроена таким образом. У нее нет опыта слышать слово "нет". Чего еще я могу ожидать от женщины, которую годами обожали учителя, ученики и родители? У меня бы тоже было большое эго, если бы я был на ее месте.
— Хватит. Я несу тебя в постель. — Я подхватываю ее под колени и несу, как подобает невесте. Она начинает тонуть, и я мягко подбрасываю ее на руках, чтобы как следует ухватиться.
Ее пальцы сжимаются вокруг моей рубашки. — В постель?
— Мм-хм. — Я распахиваю дверь в комнату Майкла и поворачиваюсь боком, чтобы крадучись выйти, не ударив ее головой о дверную ручку.
Она прижимается щекой к моей груди. Я бросаю на нее взгляд. Она теплая и мягкая в моих объятиях. Футболка, в которую она одета, забрызгана краской, как и ее лицо. Это ни черта не делает ее менее красивой. На самом деле, она еще привлекательнее, когда спит и не набрасывается на меня.
Интересно, позволит ли она мне и завтра уложить ее спать. Затем я мысленно даю себе подзатыльник. Достаточно того, что Майкл встречается с Санни. И Бейли любит ее больше, чем маршмеллоу-мороженое. Она также будущая невестка Алистера и новая тетя Белль. Конечно, она может и не быть родственницей Кении по крови, но какое, черт возьми, это имеет значение? Она такая же сестра Кении, какой Клэр была моей.
Связаться с Санни было бы слишком проблематично. Я не могу больше рисковать осложнениями, когда в моей жизни такой хаос.