Угрюмый роман
Шрифт:
К сожалению, строители устроили беспорядок, и к тому времени, как я убираю весь пластик, мусор и подметаю грязь, оставшуюся после их походов в дом и из него, я совершенно выбиваюсь из сил.
Я смотрю на часы и провожу рукой по волосам. Мальчики уже должны вставать. Когда они придут?
Проходит пять минут.
Я нажимаю на свой мобильный и подумываю позвонить Даррелу. Затем я отказываюсь от этого, потому что на самом деле не хочу разговаривать с ним прямо сейчас. Он все тот же придурок, который хочет, чтобы я исчезла из
Проходит пятнадцать минут.
Я меняю простыни на кровати Даррела и безумно надеюсь, что он этого не заметит или ему будет все равно.
Двадцать минут.
Диван начинает казаться очень удобным, и я заставляю себя ходить взад-вперед по лестнице, чтобы не заснуть. Я потратила почти восемнадцать часов на приведение в порядок этих комнат. У меня краска в волосах, на коже и по всей одежде. От меня пахнет потом и гипсокартоном. Этот диван слишком дорогой для такой вони, как у меня. Я знаю. Я купила его.
В конце концов, я добираюсь до веранды, где сажусь на один из стульев, расставленных вокруг красивого стола. Я смогу услышать, как идут мальчики. К тому же, я больше не буду портить дорогую мебель Даррела. Беспроигрышный вариант.
Солнце поднимается немного выше в небе. Оранжевые, желтые и красные всполохи простираются над облаками, которые только начинают оживать. Деревья колышутся на легком ветерке, и я не могу удержаться, чтобы не закрыть глаза.
Пять минут.
Я посплю пять минут. Конечно, Даррел и мальчики вернутся к тому времени, и я увижу их радостную реакцию.
Запах бекона щекочет мой нос. Поскольку бекон лучше сна, мои глаза распахиваются. Боль в голове напоминает мне, что резкие движения были бы не в моих интересах, и я выдыхаю, пытаясь заново осознать реальность.
После секунды сонного моргания и причмокивания сухим ртом я пытаюсь сесть. У меня болит спина, и я вспоминаю, что решила вздремнуть в кресле, которое изогнуто под углом, идеальным для пыток.
Что-то соленое стекает по моему лицу. Почему я потею? Я дотрагиваюсь до шеи и обнаруживаю еще больше пота. Солнце посылает лазерные лучи обреченности мне в лицо, и я резко просыпаюсь. Как долго я здесь спала?
Это не нормально. Я забочусь о своей коже еще со средней школы. Я так же подвержена повреждениям, как и любой другой оттенок кожи. Пользоваться солнцезащитным кремом просто необходимо, когда я подвергаюсь воздействию ультрафиолетовых лучей. Это касается как красоты, так и здоровья. И я уже много лет нахожусь на солнце… Я смотрю на часы и съеживаюсь. Боже!
Из дома доносится приглушенный смех. Это Даррел? Мои ноздри раздуваются. Если после этого у меня на коже появятся темные пятна, я отправлю ему свой счет от дерматолога.
Чтобы подняться со стула, требуется усилие, потому что я устала, раздражена и умираю с голоду. В животе урчит, призывая меня вдохнуть аромат этого восхитительного бекона.
Я открываю входную дверь фермерского дома и радуюсь, когда из нее не доносится ни звука. Вчера я попросила одного из рабочих смазать скрипящие соединения. Лучшее решение на свете. Это позволяет мне проникнуть в дом под покровом тишины.
Вдалеке слышится звон кастрюль и сковородок. Запах бекона становится сильнее, и я готова простить Даррела, потому что я порядочный человек и… я чувствую запах и кофе тоже?
Я останавливаюсь в гостиной, из которой открывается вид на кухню. У меня отвисает челюсть, когда я вижу кипучую деятельность.
Бейли, склонившись над прилавком, яростно раскатывает муку пустым бокалом из-под вина. Майкл помешивает лимонад в кувшине. Даррел у плиты. Он кладет один из расплющенных кусочков муки на сковороду с маслом и в явном страхе отскакивает, когда масло потрескивает вокруг подношения.
— Что ты делаешь? — Ошеломленно спрашиваю я.
Хаос на кухне постепенно прекращается. Три пары глаз впиваются в меня — зеленые, карие и кристально-голубые.
Бейли поправляет очки на носу перепачканным в муке пальцем. — Санни!
— Милый, что… — Затем мой взгляд метнулся к Майклу. — Что происходит?
— Мы готовим завтрак. — Бейли одаривает меня мальчишеской улыбкой.
— О-о.
— Почему ты такая потная? — Спрашивает Майкл.
Я бросаю на Даррела хмурый взгляд. — Это хороший вопрос, Майкл. Я тоже хотела бы знать, почему я потная?
Даррел бросает на меня оценивающий взгляд. Что? Он никогда не видела наполовину черную, наполовину майянку, разгуливающую на два тона темнее, чем она была вчера?
— Мы готовим жаренные джеки, — объявляет Бейли. В его голубых глазах светится гордость. — Мы взяли рецепт из Интернета.
— Найти его было на удивление легко. — Майкл уклончиво кивает. — Хотя я сомневаюсь, что они будут такими же вкусными, как твои.
Я принюхиваюсь. — Что-нибудь горит?
— О, точно. — Даррел набрасывается на сковороду и щелчком вытаскивает жаровню из масла. Я стараюсь не съеживаться слишком сильно, когда вижу почерневшие, скрученные кусочки.
— Та-дам! — Бейли размашистым жестом указывает на это.
Я втягиваю губы в рот, потому что он драгоценный и восхитительный, но это самый уродливый фрай-джек, который я когда-либо видела в своей жизни.
— Тебе нужна помощь? — Я иду на кухню.
Майкл спешит остановить меня и протягивает обе руки. — А-а.
Я удивленно моргаю.
Он встречает мой пристальный взгляд твердым взглядом. Его кудри стали крупнее и беспорядочнее, чем были вчера, поднимаясь мягкими черными спиралями. Он поджимает губы бантиком купидона. — Тебе сюда входить нельзя.