Уик-энд Остермана
Шрифт:
– Так считает «Нью-Йорк таймс». Очевидно, это официальная версия.
– Я ничего не видел в «Таймс», – твердо заявил Берни.
– Заметка была внизу на последней странице. Завтра в местной газете об этом происшествии расскажут подробнее.
– Я никогда не слыхала о таких странных ограблениях. – Лейла наморщила лоб. – Меня бы не устроила такая версия.
Берни бросил на нее быстрый взгляд.
– Не знаю… Вообще все очень ловко проделано. Никаких улик, никаких следов насилия…
– Я не понимаю одного – почему нас не оставили
– А как это объясняет полиция? – спросил Берни.
– Говорят, что грабители использовали какой-то слабоядовитый газ, потому что не хотели, чтобы, придя в себя, Элис и дети увидели их. Полиция считает, что они действовали очень профессионально.
– А по-моему, очень странно, – поежилась Лейла. – Как это пережили дети?
– Рей сразу стал героем в глазах соседских мальчишек, – сказала Элис, – а Дженет, кажется, до сих пор не поняла, что произошло.
– А где Рей? – Берни выразительно указал на большой пакет, стоявший в коридоре. – Надеюсь, он по-прежнему увлекается аэропланами? Я привез ему модель с дистанционным управлением.
– Рей будет в восторге, – улыбнулась Элис. – Он сейчас в подвале – Джон отдал его полностью в распоряжение Рея.
– Нет, он на улице, в бассейне, – резко перебил ее Таннер и тут же заметил, как Берни бросил на него удивленный взгляд. Даже Эли опешила от его неожиданной грубости.
«Ну и что, – подумал Таннер, – пусть знают, что я все время начеку, что я в курсе всего, что происходит в доме».
У парадного снова залаял щенок, и послышался шум подъезжающего автомобиля. Элис подошла к окну.
– Это Дик и Джинни. А Рей вовсе не в бассейне, – с улыбкой повернулась она к Джону. – Он встречает гостей у парадного.
– Должно быть, он услышал, как они подъехали, – неловко вставила Лейла.
Таннер с удивлением спросил себя, зачем она сказала это. Вышло так, словно Лейла защищала его. Он подошел к парадной двери и распахнул ее.
– Подойди-ка сюда, сынок. Здесь тебя тоже ждут друзья.
Когда мальчик увидел Остерманов, глаза его загорелись. Остерманы никогда не приезжали в гости с пустыми руками.
– Тетя Лейла, дядя Берни! Здравствуйте! – Тринадцатилетний Реймонд Таннер покорно затих в объятиях Лейлы, а затем, немного робея, по-мужски пожал руку Берни.
– Мы тебе кое-что привезли. Собственно, это твой приятель Мерви предложил сделать тебе такой подарок. – Берни вышел в холл и взял в руки пакет. – Думаю, он тебе понравится.
– Большое спасибо! – Мальчик принял подарок и бросился в столовую развязывать пакет.
Вошла Вирджиния Тримейн. На ней были блузка в разноцветную полоску покроя мужской сорочки и облегающая фигуру трикотажная юбка, подчеркивающая ее соблазнительные формы. Многие жительницы Сэддл-Вэлли осуждали Джинни за ее экстравагантность, но в этом доме ее любили как близкого друга.
– Я говорила Дику о твоем звонке в среду, – обратилась
В дверях показался Ричард Тримейн. Его взгляд был устремлен на Таннера. Видимо, то, что он увидел, его обрадовало.
Таннер, почувствовав на себе взгляд адвоката, быстро повернулся. Тримейн не успел отвести глаза. Адвокат смотрел на него, как врач на больного, которому он уже поставил диагноз.
На какой-то миг оба смешались, но затем Таннер ощутил такую же легкость, что и при встрече с Остерманами. Видимо, то же самое почувствовал и Тримейн.
– Привет, Джон. Жаль, что ты не смог до меня дозвониться. Джинни говорила, что тебе нужен был совет…
– Я думал, ты уже читал…
– О чем?
– Нью-йоркские газеты уделили этому лишь несколько строк, но подожди, вот завтра выйдет местный еженедельник – и мы сразу станем знаменитостями.
– Не понимаю, о чем ты говоришь?
– Нас же ограбили в среду! Ограбили и увезли Элис с детьми, предварительно отравив их хлороформом или какой-то дрянью.
– Ты шутишь?
– Нисколько не шутит. – В холл вошел Остерман и направился к Тримейну. – Как дела, Дик?
– Берни! Здравствуй, дружище! – Они пожали друг другу руки, но Тримейн продолжал настороженно поглядывать в сторону Таннера.
– Ты слышал, что он говорил? Нет, ты слышал? – повторял он. – Скажите, ради бога, что тут у вас случилось? Я не был в городе со вторника. Не смог вырваться даже на ночь.
– Мы тебе все расскажем. Попозже. Я пойду организую чего-нибудь выпить.
Таннер быстро удалился. Реакция Тримейна однозначно указывала на то, что Тримейн испугался. Иначе зачем он не преминул сообщить, что его не было в городе?
Приготовив напитки для Тримейнов, Таннер прошел по кухне и выглянул в окно – за бассейном темнела кромка рощи. Хотя отсюда ему никого не было видно, он знал, что там сейчас дежурят люди Фоссета. Они слышат все, что происходит в доме.
– Эй, Джон! Серьезно, что случилось? – В кухню вошел Тримейн. – Честное слово, я ничего об этом не слышал… Ну, о том, что произошло в среду. Почему ты мне не позвонил?
– Я пытался. Я даже позвонил по номеру, который мне дала твоя секретарша. На Лонг-Айленд… кажется, в «Ойстер-Бей».
– О черт! Тебе или Эли нужно было рассказать обо всем Джинни. Я бы уехал с этой чертовой конференции.
– Все уже позади. Лучше выпьем.
Тримейн поднес к губам стакан. Однако отделаться от него было не так просто.
– Послушай, а почему ты вдруг стал звонить мне?
У Таннера замерло сердце. Глупо, но он не был готов к этому вопросу.
– Я… мне не понравилось то, как взялась за это дело полиция.