Украденная магия
Шрифт:
Бескрайняя ослепительная пустыня в считанные минуты сжалась до темной пещеры, отделенной от остального мира грохочущей завесой воды, льда и непроглядного мрака. Промокшие люди-верблюды жались к стенам, просто люди забрались на камни повыше, чтобы не стоять по щиколотку в мутном потоке воды пополам с песком. Сильным ветром ливень сносило в сторону пещеры, и укрытие стало понемногу затапливать. Но этот потоп, в отличие от того, который бушевал снаружи, никого не пугал. Только Лусьен придумал повод покрепче ухватить Настю за талию – чтобы случайно не свалилась и не утонула в луже.
Сирена,
– Боевые маги всегда так паршиво предсказывают погоду?
– Нет, если не встревают другие маги, – ответил Дорлан.
– И кто же тут у нас встрял?
– Буря пришла с юго-востока, верно? Значит, кто-то орудует в Альмантене.
– Может, все вышло не специально, – произнес Арман, и голос у него был совсем не веселый, – в Тантлоне ведь тоже некроманты не по собственной воле напортачили…
– Постойте! – воскликнула Настя, – Здесь замешано колдовство?
– Разумеется. В воде много остаточной магии, и молнии не совсем обычные. Не нравится мне это.
– Что ты хочешь сказать? Что в городе, в который мы едем, случилось то же самое, что и в Тантлоне?
– То же самое там случиться не могло. Ввоз мертвых рабов в Альмантен запрещен под страхом смерти. Но это город древней магии, гораздо древнее и сильнее некромантских штучек. Если сила их источников вышла из-под контроля, дело плохо.
Какое-то время все молчали. Те, кто видел Тантлон в ночь его катастрофы, молчали особенно красноречиво. А вскоре стало ясно, что потоки воды иссякли, а ветер стих.
На первый взгляд казалось, будто ничего страшного не произошло, а что-то даже изменилось к лучшему. Например, стало гораздо прохладней. Истинные масштабы бедствия путешественники смогли оценить, лишь когда покинули убежище.
Ландшафт изменился, кое-где песчаные холмы размыло, обнажив камни. Исчезли дорожные метки вакрахонов, и обычные, и магические. Во впадинах скопилась вязкая жижа, в которой проводники скоро измазались по колено, а люди и эльфы – по уши. Небо снова прояснилось, солнце принялось греть с прежней силой. От земли потянулись струйки тумана, да такого, от которого и у Армана, и у Дорлана отказала способность с помощью нехитрого заклинания ориентироваться в пространстве.
Впереди, на юго-востоке, отчетливо виднелись горы. Но достичь их казалось легко, пока отряд не начал петлять среди песчаных холмов. Горы то исчезали из виду, то появлялись вроде бы не совсем там, где были минуту назад. Даже солнцу и стрелке компаса теперь нельзя было доверять.
Насте казалось, прошло уже много часов с тех пор, как их угораздило покинуть пещеру и отправиться в путь, не дожидаясь, когда рассеются остатки чьей-то пакостной магии. Путешественники еле волочили ноги по песку. Теперь проводники категорически отказывались везти кого-то верхом. Могучие корабли пустыни выбивались из сил, стоило отклониться от графика переходов и отдыха.
Впереди показалась очередная скала, торчащая среди песков, как гигантский зуб. Настя дошла до тени и села прямо на землю. Наплевать, хуже все равно не будет. Мокрые штаны высохли, с них сыпался налипший песок. Оглядев попутчиков, девушка удовлетворенно вздохнула. Наконец-то равенство восторжествовало! Измотанным и чумазым выглядели не только вышибала, восьмой помощник секретного министра и Лусьен, но и Арман – разводы грязи на лице, покрасневшие глаза, пересохшие губы, песок, скрипящий на зубах. У Авроры, в недавнем прошлом хозяйки элитного тантлонского притона, волосы повисли грязными слипшимися прядями. Если бы прекрасные повстанцы из Ухтиамара видели сейчас своих врагов, то лопнули бы от чувства собственного неоспоримого превосходства.
– А-а-а-а-а-а! – завопил один из вакрахонов, – Бежим отсюда!
– Чего орешь? – удивился Лусьен, – Ты что, слов неприличных не читал?
Четвероногий проводник действительно разглядывал короткую надпись, нацарапанную на скале. То ли браслет-переводчик не сработал, то ли магия, оставшаяся после грозы, мешала, но разобрать написанное Настя не смогла.
– Это не неприличное слово! – аж посерел от ужаса человек-верблюд, – Это знак ведьмы! Мы забрели в ее владения!
– Ведьма в этих местах? – удивился эльф, – Дорлан, ты слышал о ней?
– Местная достопримечательность, – объяснил вышибала, более просвещенный в делах заморских соседей, – не думал, что она еще жива. Говорят, когда-то была милой девушкой, но ее обманул один негодяй. Помимо всего прочего обещал написать поэму, да так и не написал. И не женился, кстати. Так что наша красавица поселилась на границе Вакрахона и стала требовать от проезжающих, чтобы они исполняли обещанное вместо сбежавшего засранца.
– Чтобы женились? – испугался Лусьен.
– Нет, чтобы сочиняли стихи.
И тут паника мелькнула в глазах Армана. Кажется, он не прочь был последовать призыву горластого проводника, но не успел. Огненное кольцо вспыхнуло у скалы, отрезав путь к отступлению.
– Нас обнаружили, – уныло констатировал эльф.
– Угадал, красавчик ! – неизвестно откуда прошелестел нежный женский голос.
Огненные искры закружились маленьким смерчем и соткались в человеческую фигуру. Женскую, обнаженную, с волнительными изгибами и не менее волнительными размерами в нужных местах. Так и не материализовавшись до конца, красотка откинула сияющие волосы с полупрозрачного личца и сладко пропела:
– Как много гостей! Давно жду, заждалась уже. Начинайте скорее! Сначала стихи, потом предсказание и свобода! Нет стихов – плохое предсказание и никакой свободы. Пески станут вашей могилой. Но пески не для вас, я вижу прирожденных поэтов… Все участники похода, даже двугорбые, многозначительно уставились на Армана. Остроухий затравленно кашлянул, но не нашел, на кого свалить почетные обязанности поэта, и приступил к переговорам:– Возможно, сударыня, вы согласитесь выслушать рассказ о нашем путешествии в прозе? Поверьте, это очень…