Украденная у дракона
Шрифт:
— Но… но ведь это не правда! Вы же скажете им, что все не так?
— И с чего бы мне это делать?
— С того… что вы благородный человек, а я леди! Вам кодекс чести велит вести себя со мной соответственно!
— Постойте-ка, но не вы ли только что называли меня хамом и невеждой?
— Вот и докажите, что это не так! — Зло воскликнула Кассандра.
Лорд Рид пожал плечами и, откинув край одеяла с другой стороны кровати, призывно похлопал по перине.
— Как скажете, леди Фарвелл. В таком случае вернитесь в постель и ложитесь спать. Я обещаю вести себя как подобает и не притронусь к вам, а утром уйду пораньше и распоряжусь, чтобы слуги не заглядывали сюда до обеда. Так вы сможете спокойно выспаться и, приведя себя в порядок, незамеченной перейти в отведенную вам комнату. Это достаточно благородно с моей стороны, как считаете?
— Вы просто не можете смириться с тем… что я вас отвергла! — Выпалила девушка. — Как еще объяснить то, что вы не желаете просто поднять свою… свою задницу и выпустить меня отсюда?
Грубость из уст леди? Что-то новенькое!
— Вы? Отвергли меня? — Рассмеялся мужчина. — Это когда? Тогда в палатке? Поверьте, леди Фарвелл, если бы все девушки, когда-либо отвергшие меня, делали это именно так, я сам лишился бы девственности куда раньше своих четырнадцати лет!
Можно ли было покрыться румянцем сильнее, чем это удавалось Кассандре прежде? Судя по тому, как ярко горели ее щеки теперь — можно.
— Зачем вы мне все это говорите? Вы хотите обидеть меня?
— Что вы! И в мыслях такого не было. — Сказал мужчина и, подавив зевоту, откинулся на подушки. — Я лишь пытаюсь убедить вас, что остаться ночевать здесь — самый лучший выход. С заката и до рассвета коридоры патрулирует стража, кроме того многие слуги выполняют обязанности именно ночью, чтобы днем не сновать между этажами, попадаясь мне на глаза. Они еще плохо знают меня и боятся нечаянно разгневать, ведь помнят только то, каким несносным я был, пока лордом Ридом еще звали только моего отца.
Закрыв глаза и, дав тем самым знать, что считает этот разговор законченным, Нэйман прислушался. Очень скоро в направлении от двери к кровати раздались торопливые легкие шаги. Кассандра неразборчиво шептала себе под нос что-то злое, а он улыбался.
Доверчивая маленькая леди…
Кто бы мог подумать, что столь своенравную девицу так просто будет уговорить? С другой стороны, что-то подсказывало мужчине, что так гладко бы не прошло, если бы она и сама не тянулась к нему. Как и он не стремилась бы быть ближе, не желала ощущать его присутствие рядом постоянно.
Нет, стража действительно ходила ночью по коридорам, так же, как и слуги, но они и без того с первого дня были уверены в том, что девушка, прибывшая в замок вместе с их лордом, была ему не меньше чем невестой, а то и женой. Уж от кого-кого, но от них нельзя было скрыть то, как он заботился о ней в тяжелое время болезни. То какими взглядами ее провожал, когда та не видела и уж точно того, что со своего прибытия сюда она спала в его комнате.
Как только ее дыхание выровнялось, и девушка мирно заснула на другой стороне кровати, Нэйман обернулся к ней и осторожно подвинулся ближе, чтобы иметь возможность прикоснуться к длинным светлым волосам, разметавшемся по подушкам и одеялу. Убедившись, что не потревожит ее чуткий сон, мужчина подхватил один из локонов и, аккуратно расправив его на ладони, вдохнул исходивший от него аромат. Он вспомнил его сегодня, когда навещал Диану — так пахли ромашки, которыми были усеяны холмы вокруг его замка.
Теперь он знал где слышал этот аромат раньше и то казалось ему настоящим добрым знаком. Будто Диана послала к нему эту девушку чтобы сказать, что простила его за то, что не смог уберечь ее от гибели. Будто она сама благословила их союз и повелела жить дальше так, как ему и полагалось от самого рождения. Лордом на своей земле.
Осталось лишь разрешить последнее препятствие на этом пути.
60
— Как хоть тебя зовут? — Хмуро поинтересовалась Милти, когда, измученные, казалось, целой вечностью пути, они остановились у ручья чтобы попить воды и охладить натертые мозоли.
Солнце едва оторвалось от горизонта, но уже во всю заливало своими теплыми лучами землю, разгоняя стужу осенней ночи. Лес вокруг начинал редеть, все чаще уступая место холмам покрытым густым разнотравьем и кустарникам не выше человеческого роста. Время от времени легкий ветерок даже доносил до путников печной дымок, видимо людское жилье, а то и целая деревня была совсем неподалеку.
— Эй, слышишь? — Девушка недовольно толкнула мальчишку в плечо, от чего тот дернулся и едва сдержался чтобы не огрызнуться. — Опять воды в рот набрал? Сколько с тобой вожусь, а имени все еще не слышала. Или прикажешь мне обращаться к тебе «ваше высочество»?
Мальчишка на мгновение замер, точно Милти его тяжелым по спине огрела, а потом пробурчал:
— Озеном меня зовут. Тоже мне, высочество нашла.
— Это уж точно! — Хохотнула девушка. — Я за высочествами с детства горшки выношу, так что точно знаю из чего они состоят. Ты, мне кажется, не из таких.
Паренек не ожидавший такого едкого, неоднозначного комплемента обернулся к ней и смерил заинтересованным взглядом. Что порадовало Милти — беззлобным.
— Уверена, что мы правильно идем? — Спросил он так, будто этот вопрос давно его мучал. — Я к тому что… может ну его? Двинемся на север, к вольным землям. Прибьемся к какой-нибудь рыбачьей деревне… сколько их там — ищи нас, как ветра в поле!
— Ага. — Ядовито усмехнулась та. — А потом проснемся как-нибудь с потрохами наружу, потому что в сказки о том, что схорониться от принца Амделла с его связями можно в любой дыре этого королевства, могли поверить только два таких дурака, как ты да я.
— У нас с дедом был план. — Помолчав немного, сквозь зубы процедил Озен, натягивая сапог на чистую ногу. — Если бы не все вот это… у меня бы получилось! Да… он бы меня не нашел. Да и с чего ты взяла что твой план лучше?
— С того, что про свой прежний ты можешь забыть, а другого, чем мой нынешний, у нас все равно нет и не будет. Тут ведь как — семи смертям не бывать, а одной не миновать. Сам рассуди, мы с тобой никакого закона не нарушали, значит перед королем и королевством чисты. Только у Амделла на нас зуб, а мы оп! — хлопнула в ладоши девушка, — и с другого края зайдем. Покажем тебя Золотому Дракону, все объясним. Если даже в половину не поверит, все равно тебя под опеку возьмет и в обиду своему младшему змеенышу уже не даст… а там глядишь и мне перепадет его милости за то, что тебя, дурную голову, от беды уберегла.
— Как же «не даст». — Хлюпнул носом мальчишка. — С чего бы я ему сдался? Амделл может мне и отец, а мать… мать моя все равно никто и звать ее никак. Горничная, дочь управляющего и кухарки — хороша родня для Золотого Дракона, а? Да я совсем не удивлюсь, если он меня там же по стенке и размажет, чтобы родословную его не портил и имя его не позорил…
— Вот, сразу видно, неуч ты безграмотный. — Фыркнула Милти и, не скрывая гордости за свое, пусть и не выдающееся, а все же образование, повела носом. — Небось и читать не умеешь? А я вот грамоте обучена, знаешь сколько я книг у леди Фарвелл прочитала? Четыре! И все по истории! Ладно, — подняла она ладони вверх, признавая, что перегнула с громкостью слов, — три были со сказками, но читать я училась по «Летописи Золотой Ветви» — это как раз про твоих драконьих родственничков. И знаешь, что? Кровищи там конечно всегда и без твоего батьки много было, но вот детей своих, не важно от кого рожденных, если они драконью суть перенимали, никто и никогда не бросал. Да что там — вон, предшественник твоего деда сам был бастардом и ничего. Пережил четверых братьев и даже королем стал!