Украденное имя(Почему русины стали украинцами)

Наконечный Евгений

Запрет имен был находкой Екатерины II. После подавления восстания Пугачева даже реку Яик переименовали в Урал. После отмены Запорожской Сечи Екатерина издала такой манифест: «Мы хотим настоящим известить верноподданых нашей Империи, что Запорожская Сечь окончательно разрушена, на будующе запрещается даже имя запорожских казаков, ибо дерзкие действия этих казаков, нарушавшие наши Высокие приказы, оскорбили наше Императорское Величество» [985] .

Раздумывая над термином «хахол», в историософской разведке «Две русские народности» тонкий знаток народного менталитета М. Костомаров пришел к такому выводу: «Скажу к слову, что из всех тех названий, которые придумали для нашего народа, чтобы отличать его от Великорусов, более всего принялось название „хахол“. Очевидно, что принялась оно не из-за своей этимологии, а только по той привычке, по которой употребляют ее Великорусы. Произносится слово „хахол“. Великорус понимает под ним истинный народный тип. Перед Великорусом вместе со словом „хахол“ предстает мужчина, который говорит на каком-то определенном языке, имеет свои определенные обычаи, свои обстоятельства домашней жизни, своеобразную народную физиономию» [986] .

985

Геллер М. Я. История

Российской Империи: В трех томах. — М.: «МИК», 1997.— Т. II. — С. 204.

986

Костомаров М. Дві руські народности. — Київ; Ляйпціг, 1906.— С. 25.

Уместно здесь обратить внимание на то, что М. Костомаров подчеркнул, как надо правильно произносить кличку «хахол». Согласно фонетическим принципам украинского правописания, это слово в украинских текстах нужно писать через букву «а», потому что так этот специфический термин на самом деле произносится всеми (в том числе и украинцами). Ведь по этимологическим принципам российского правописания пишется «хохол», однако читается «хахол». А насколько, к слову, российское этимологическое правописание отличается от украинского фонетического, видим на примере любого обычного российского предложения: «Хороша холодная вода, когда хочется пить». По правилам фонетического правописания это предложение должно было бы писаться так: «хараша халодная вада, кагда хочица пить» [987] . Таким образом, написание в украинских текстах слова «хахол» через «о» является неправильным.

987

Бицилли П. Нация и язык // Современные записки. — 1929.— Т. XL. — С. 409.

После запрета украинского печатного слова российским министром внутренних дел Валуевым группа украинских патриотов, во главе с М. Костомаровым, пришла к Валуеву с тихим протестом. В дневниковой записи Валуева этот эпизод звучит так: «Были у меня несколько лиц, в том числе Костомаров, сильно озадаченный приостановлением популярных изданий на хохольском наречии» [988] .

В первой половине XIX ст. украинцев под российским ярмом официально называли малороссами, но в быту обычно лишь «хахлами». В частности, «хахлами» называли украинское крестьянство. «В воронежской губернии великорусские поселенцы называют малороссов „хахлами“, и их жен „хахлушками“, а малороссы в свою очередь зовут великороссов „москалями“ и великорусских женщин „московками“» [989] . Для российского имперского общества «украинские крестьяне, продолжая жить в традиционном украиноязычном мире, оставались доброжелательными, безвредными, даже колоритными в своих танцах и песнях, однако в целом некультурными, глупыми хахлами» [990] . Правда, «хахлов» ценили за хозяйственность, за истинно земледельческую любовь к земле.

988

Дневник П. А. Валуева, министра внутренних дел. — М., 1961.— Т. 1.— С. 239.

989

Воронежские хохлы // Киевская старина. — 1885.— Т. XI. — С. 613.

990

Каппелер А. Мазепинцы, малороссы, хохлы: украинцы в этнической иерархии Российской империи // Россия — Украина: история взаимоотношений. — М.: Школа «Языки русской культуры», 1997.— С. 137.

Вот, например, как писал о земледельческих хахлах высокий царский сановник: «В Терской и Кубанской области вскоре после окончательного замирения Кавказа, а особенно после Турецкой Кампании, жизнь тоже закипела необычайным для России темпом. В этих областях, недавно еще бывших театром кровавых событий, кроме аулов, где жили горцы, были только станицы казаков, более занятых охраной от набегов татар, чем хлебопашеством. После замирения края, плодородными его землями были наделены казачьи станицы, генералы и офицеры, принимавшие участие в завоевании Края. И так как и те и другие к земледелию были не склонны, то офицерские участки стали продаваться, а станичные земли сдаваться в аренду чуть ли не задаром. Продажная цена не превышала двенадцати рублей за десятину, арендная — была от пяти до десяти копеек. И переселенцы нахлынули со всех сторон. Сперва явились тавричане, гоня перед собой десяток-другой овец: Мазаевы, Николенки, Петренки и многие другие — теперь богачи, владеющие сотнями тысяч овец и многими миллионами, потом появились и землеробы, хохлы на своих скрипучих, неокованных арбах, запряженных рослыми волами, а потом — и наши земляки на своих заморенных клячах. И чем дальше и дальше, тем все больше и больше прибывало народа. Все это копало землянки, строило себе глинобитные или мазаные хаты, и села выростали за селами. Лучше всех сжились с новыми условиями степенные домовитые хохлы и вскоре зажили прочно и богато. Многих из „российских“, т. е. чисто русских, погубила страсть к бродяжничеству. Пожил бивуаком неделю-другую на одном месте, видя, что все еще не текут в угоду им медовые реки, они, разочарованные, отправлялись дальше искать обетованные земли и в вечной погоне за лучшим в конце концов хирели и, продав свои остатки тем же хохлам, поступали к им в батраки или возвращались вконец разоренными домой с вечным своим припевом: „курицу негде выпустить, тесно стало“» [991] .

991

Врангель Н. Воспоминание (От крепостного права до большевиков). — Берлин, 1924.— С. 130.

Возрождение украинской литературы, за которым просматривалось возрождение политическое, разрушало российский идиллический архетип «глуповатого хахла». Поэтому выступая в позе якобы либерала, в тоге «трибуна», а на самом деле будучи «сторожем блага империи против украинской крамолы» [992] критик В. Белинский с имперской шовинистической ненавистью говорит о «хахлацком патриотизме» Тараса Шевченко [993] . «Этот хахлацкий радикал написал два пасквиля — один на государя императора, другой — на государыню императрицу… Я не читал этих пасквилей, и никто из моих знакомых их не читал» [994] . Хоть и не «читал», но это не помешало Белинскому осудить «хохлацкий язык и хохлацкую литературу». В письме к П. Анненкову он приходит в негодование: «Ох мне эти хохлы. Ведь бараны — а либеральничают во имя галушек и вареников со свиным салом!» [995] .

992

Грабович Г. До історії української літератури. — К.: Основи, 1997.— С. 124.

993

Полтава

Л. Критик Віссаріон Бєлінський і Тарас Шевченко // Визвольний шлях. — 1961.— Кн. III. — С. 185.

994

Белинский В. Г. Полное собрание сочинений. — М.: Изд-во АН СССР, 1956. — Т. 12. — С. 441.

995

Там же. — С. 441.

Редактор украинофобской газеты «Киевлянин», В. Шульгин слово «украинцы» брал в кавычки, но «хахлы» писал без них. В конце концов, в российской художественной литературе издавна широко бытовало пренебрежительное название украинцев «хахол». Еще Пушкин в стихотворении «Моя родословная» писал:

Не торговал мой дед блинами, Не ваксил царских сапогов, Не пел с придворными дьячками, В князья не прыгал из хохлов.

Или, например, Лев Толстой в рассказе «Два старика»: «Идет Елисей и нагоняет на ходу двух хохлушек. Идут бабы, промеж себя болтают.

Вошел Елисей во двор; видит — у завалинки человек лежит безбородый, худой, рубаха в портки — по-хохлацки». Российские крестьяне не закладывали рубашку в штаны, как и не брили бороды.

Отмечают, что более всего российские литераторы любили описывать, как «милые хохлушки на дивном просторе малороссийских полей гуторят с парнями» [996] .

В. Короленко в повести «Слепой музыкант» пишет: «Старик поводил усами и хохотал, рассказывая с чисто хохлацким юмором соответствующий случай». Или И. Лажечников в повести «Ледяной дом»: «Хохол на бритой голове изобличает род его. Это малороссиянин, которого недоставало на смотру Волынского». В 30-х годах XX ст. западноукраинские литературные критики отмечали, что «советские писатели называют наших земляков в своих произведениях по старому „хахлами“» [997] . В авторском языке употребляют слово «хахол» много современных российских писателей, среди них и А. Солженицын, сам полуукраинец.

996

Волконский А. М. В чем главная опасность? Малорос или украинец? — Ужгород, 1929.— С. 3.

997

Граничка Л. Хахли героями московських совітських повістей // Вістник. — 1935.— Кн. 2.— С. 104.

В начале XX ст. термин «хахол» в российской литературе и публицистике употреблялся повсеместно. Вот такой пример: «Хохломаны должны допустить, что или сходство двух наречий — велико- и малорусского — так близко, что оба они не что иное, как один и тот же язык, или что мало-русские драматурги думают по-русски и в уме переводят русскую мысль по-хохлацки» [998] . Тогдашняя российская художественная литература густо наполнилась типами полудебильных хахлов. Владимир Винниченко по этому поводу опубликовал протест. «Каждый раз, — жаловался Винниченко, — беря в руки российский рассказ о „хахлах“, как издавна принято в российской литературе обзывать украинцев, меня охватывает ощущение неловкости, стыда и боязни. Всегда и везде в российской литературе „хахол“ — немного глуповатый, чуточку хитрец, непременно ленивый, меланхолический и временами добродушный» [999] . Рассматривая украинские типы в российской дореволюционной литературе, Л. Жигмайло утверждает, что «российская беллетристика, отображая в своих произведениях типы украинцев или „хахлов“, которые случайно попали им в поле зрения, все еще не выходит за рамки этнографизма и дает нам или образ смешного „хахла“ простолюдина или интеллигента-украинофила непременно с „чубом“, в „вышитой сорочке“, который сплевывает сквозь зубы, старательно пьет „горилку“ и после каждого слова упоминает черта» [1000] .

998

Суворин А. С. Хохлы и хохлушки. — СПб., 1907.— С. 82.

999

Винниченко В. Открытое письмо к русским писателям // Украинская жизнь. — 1913.— № 10.— С. 29–30.

1000

Жигмайло Л. Украинские типы в русской беллетристике // Украинская жизнь. — 1917.— № 1/2.— С. 25.

Но было бы несправедливым утверждать, что все подряд российские писатели насмехались над «хахлами». Лауреат Нобелевской премии 1933 года Иван Бунин, после поездки в Украину, дал «хахлам» другую оценку «Хохлы мне очень понравились с первого взгляда. Я сразу заметил резкую разницу, которая существует между мужиком великороссом и хохлом. Наши мужики — народ, по большей части, изможденный, в дырявых зипунах, в лаптях и онучах, с исхудалыми лицами и лохматыми главами. А хохлы производят отрадное впечатление: рослые, здоровые и крепкие, смотрят спокойно и ласково, одеты в чистую, новую одежду. И места за Курском начинаются тоже веселые: равнины полей уходят в такую даль, о которой жители средних и северных губерний даже понятия не имеют» [1001] . О знаменитой пьесе А. Чехова «Вишневый сад» И. Бунин сказал: «Где это были помещичьи сады, сплошь состоявшие из вишен? „Вишневый садик“ был только при хохлацких домах».

1001

Бунин И. А. Рассказы. — М.: Правда, 1983.— С. 182.

И в российской армии «хахлы» не были предметом насмешек. В армии «хахлы» были желательным элементом: послушные, неразвращенные, умные [1002] . К слову, «некоторые гвардейские полки составлялись почти исключительно из украинцев, как например, Волынский, Измайловский, Преображенский, Семеновский и прочие» [1003] . Когда в феврале 1917 г. в Петрограде вспыхнула демократическая революция, именно гвардейские украинские полки выступили как ударная сила против царизма. Винниченко спрашивал российских либералов: «Когда дело революции было на кончике гибели, разве не украинцы спасли ее, разве не украинские полки, не те именно волынцы и измайловцы» [1004] .

1002

Капустянський М. Похід українських армій на Київ-Одесу в 1919 році.— Львів: Вид-во «Червона Калина», 1922.— Ч. III. — С. 17.

1003

Верига В. Визвольні змагання в Україні.— Львів, 1998.— Т. 1.— С. 61.

1004

Винниченко В. Відродження нації.— Київ; Відень, 1920.— Част. І.— С. 51.