Украденный роман
Шрифт:
– В смысле – Бекс пропала? – Как может бесследно исчезнуть взрослая женщина? Или такому богатому человеку, как Эш, это устроить раз плюнуть?
Я снова проглотила комок в горле.
– С той ночи, как погибла Энджи, о ней ничего не известно, – пояснила Клара. – Эш сказал, что ее так захлестнуло горем, что она сбежала в Европу. Но уже год прошел, а от нее нет никаких известий.
– Похоже, что вы ему не верите.
– Я вообще не знаю, чему верить. – Клара помолчала. – Именно поэтому я здесь, из-за нее. – Теперь она говорила так спокойно, но твердо, что я верила ей. – Я пообещала тете, что выясню, что на самом деле случилось в ту ночь, когда погибла Энджи.
Значит,
– И вы что-то узнали? – прошептала я перехваченным голосом.
Тут в коридоре раздались шаги Эша, и Клара приложила палец к губам. Я кивнула в знак понимания.
– Доброе утро, – раскатился по кухне голос Эша. – Как наше самочувствие сегодня?
В голове сразу вскипело столько вопросов – об Анджелике, о Бекс, об истинной причине, почему Эш меня сюда позвал, – что я не смогла ни придумать ответ, ни вразумительно его выговорить. Меня хватило только на неуверенную улыбку, и Эш повернулся к Кларе с таким искренне озабоченным видом, что мое сердце снова начало таять. Нет. Я больше не позволю себя в это втянуть.
– Я в порядке, правда. – Клара допила кофе, встала и мило улыбнулась Эшу. Я откровенно завидовала ее самообладанию, тому, как она, работая на Эша, скрывала от него все то, о чем рассказала мне. – Тебе что-то нужно? – Эш покачал головой, и она вышла из кухни, кинув через плечо: – Если передумаешь, я буду в прачечной.
На мгновение воздух словно застыл, потом Эш повернулся ко мне, улыбнулся и, протянув руку, накрыл мою ладонь своей. Я старалась сохранить спокойствие, но у меня в голове пронеслись разом и слова Клары, и слова Ноя, поэтому я не совладала со своей почти животной реакцией, подпрыгнула на стуле и отдернула руку.
– Эй, – мягко сказал Эш, – что случилось? – Какой у него добрый, озабоченный голос. Не может быть такого голоса у человека, который притащил меня в Малибу ради какого-то извращенного плана мести. Может быть, история десятилетней давности, которую вспомнил Ной, – это просто совпадение (нет, писатели не верят в совпадения!). Может, Ной ошибся? Но даже в обратном случае оставался крошечный шанс, что Эш совершенно не в курсе этой истории.
Но количество странных событий с момента моего приезда в Малибу уже давно перевалило за рамки объяснимого: пропавшие дневники, недостаток свидетельств существования романа, написанного Эмилией, и существования первой жены; идентичность якобы перевода ее дневников и текста «Ребекки», как будто кто-то просто переписал роман, изменив имена и названия мест. Неужели Эш обладал настолько дьявольским коварством, чтобы заказать подобную фальшивку? И все это заслонял самый важный вопрос, крутившийся в моей голове, как смерч, – если Эш сплел ложь такого масштаба вокруг меня, то что же он мог сотворить в отношении Анджелики?
– Почему ты прочитал «Бекки»? – вдруг выпалила я.
– Что? – нахмурился он.
– Я имею в виду, как ты вообще узнал о существовании этой книги? Она не получила никакого освещения, и проданные экземпляры можно перечесть по пальцам.
Несколько мгновений Эш молчал, а потом мягко пояснил:
– Андж.
Сердце у меня заколотилось так, что аж в ушах загудело. Я вспомнила опасение Ноя, что Эш может выкинуть что угодно, и выбранила себя за то, что осталась с ним наедине и завела этот разговор. Даже если я закричу, звук разобьется о стекла окон или утонет в реве океана. Да и кто меня вообще может услышать, кроме Клары, которая не факт что прибежит из
– Оливия, ты как будто призрака увидела.
– Ты же упомянул Анджелику, – постаралась ответить я как можно мягче. Она была рядом с нами, хотя ее давно уже не было на свете. Даже через год после смерти она была первопричиной всех поступков Эша. Она была причиной того, что я оказалась здесь, не так ли? Об этом прошлым вечером говорил Ной, и Эш сейчас подтверждал его слова.
– Андж читала «Бекки» перед смертью, – продолжал он. – Она обожала все, что касалось Дафны дю Морье. Все. На самом деле это она первая предположила, что Эмилия и Дафна ходили в одну школу. – Он помолчал. – В любом случае, я обнаружил «Бекки» на ее прикроватной тумбочке после аварии и забрал, чтобы прочитать самому.
Его рассказ звучал логично и понятно, но потом я вспомнила об экземпляре, который нашла в спальне Анджелики, с надписью «воровка». Она уже была там, когда Эш нашел книгу, или он сам написал это слово? Я подняла голову – Эш улыбался мне, спокойно и непринужденно.
– Вскоре после того, как я прочитал «Бекки», я нашел дневники Эмилии. И понял, что вы все связаны – ты, Анджелика и Эмилия.
Я, Анджелика и Эмилия. И двое из них – писательницы, умершие молодыми в результате несчастного случая. Меня пробила дрожь, и я обхватила себя руками, чтобы не трястись совсем откровенно. Меньше всего на свете мне сейчас хотелось, чтобы Эш коснулся меня, пытался согреть и запутать еще больше.
Но он, похоже, ничего не заметил и взглянул на часы.
– Блин, мне надо отлучиться на несколько часов на работу. Ты тут справишься одна? Я вернусь к ужину.
Я кивнула, памятуя о предложении Ноя заехать за мной. Но вдруг он ошибался? Вдруг страсть Анджелики к Дафне заставила ее для начала найти Эша и его семью, а потом привела к «Бекки»? Вдруг Эш говорит правду и ничего не знает о том, что с ней случилось в колледже, и о том, что мы втроем учились в Брауновском университете?
Воровка. Это короткое, написанное маркером слово зудело у меня в мозгу, лишая покоя.
– Нет, погоди! – воскликнул Эш, не подозревая о моем смятении. – Сегодня же пятница, литературный фестиваль. Ты обещала, что пойдешь со мной, помнишь?
Я обещала, и теперь трудно было вспомнить, в каком восторге от этой перспективы находилась всего несколько дней назад. Лос-анджелесский литературный фестиваль. Но ведь я по-прежнему в восторге от такой возможности, правда?
Я практически услышала в голове голос Ноя, кричавший, чтобы я сказала, что передумала, чтобы я уносила оттуда ноги и никогда в жизни больше не говорила с Эшем. Но я заставила себя улыбнуться еще шире и услышала собственный голос, отвечающий:
– Конечно. Не упущу такую возможность ни за что на свете.
Глава 37
Эш уехал на работу, и в доме воцарилась звенящая тишина. Я все думала об Анджелике, пока шла обратно в гостевую спальню. Сев на постель, я уставилась на портрет – неужели мы впервые встретились еще на семинарах по писательскому мастерству? Мы обе обожали «Ребекку», и вот судьба свела нас в этой комнате, в этом роскошном доме, только я была жива, а она – мертва.