Украинское национальное движение. УССР. 1920–1930-е годы
Шрифт:
Произошли и другие перестановки, имевшие решающее значение для дальнейшей судьбы украинского национального движения. 23 февраля Н. Скрыпник был освобожден с занимаемой должности и назначен на пост председателя Госплана и заместителя председателя СНК УССР. Новым наркомом просвещения стал В. Затонский. Его первым заместителем назначался А. Хвыля, в свое время энергично боровшийся с «триединым уклоном». Заместителем председателя правительства стал П. Любченко [1215] . Отстранение Скрыпника с поста наркома просвещения предвещало его скорое падение и перемены в Наркомпросе. Всего же в течение февраля-апреля сторонники Скрыпника оказались отодвинуты от важнейших постов.
1215
Полжичний терор i тероризм в Украпп… С. 426; Костюк Г. Указ. соч. С. 162.
Особое внимание было уделено и укреплению соответствующих органов. Заместитель председателя
1216
Шаповал Ю., Пристайко В., Золотарьов В. ЧК-ГПУ-НКВД в Україні: особи, факти, документи. Київ, 1997. С. 48, 436–437.
Постышев взялся за дело круто. Уже 4 февраля на Объединенном пленуме Харьковского обкома и горкома КП(б)У новый лидер выявил круг виновных в катастрофе в сельском хозяйстве. Ими оказались кулаки, подкулачники, петлюровский, вредительский и прочий антисоветский элемент, против которого и намечалось усилить репрессивные меры [1217] . Кадровые изменения и чистки приобрели широкий размах. Со своих постов было снято 237 секретарей райкомов, 249 председателей райисполкомов, 158 председателей районных контрольных комиссий. В создаваемые при совхозах и машинно-тракторных станциях политотделы было направлено 3 тысячи работников, еще 10 тысяч – в колхозы, причем 3 тысячи – на должность председателей и секретарей партячеек, 1340 человек были направлены на укрепление рядов ГПУ [1218] .
1217
Більшовик України. 1933. № 3. С. 75.
1218
Правда. 1933. 24 ноября. Важно отметить, что кадровые перестановки и репрессии имели место не только в УССР, но и в других союзных республиках, например в РСФСР. См.: Меницкий Н. Указ. соч. С. 40.
Одновременно с кадровыми изменениями была продолжена и даже усилена кампания в прессе по развенчанию и осуждению националистических уклонов и извращений ленинской национальной политики. О том, что на Украине не все в порядке с ее «чистотой», прямо говорилось в уже упоминавшемся постановлении «О хлебозаготовках» от 14 декабря 1932 г. В частности, речь в нем шла о том, что в ряде районов Украинской ССР «украинизация проводилась механически, без учета конкретных особенностей каждого района, без тщательного подбора большевистских украинских кадров». Это «облегчило буржуазно-националистическим элементам, петлюровцам и пр. создание своих легальных прикрытий, своих контрреволюционных ячеек и организаций». Для недопущения этого КП(б)У предлагалось «обратить серьезное внимание на правильное проведение украинизации, устранить механическое проведение ее, изгнать петлюровские и другие буржуазно-националистические элементы из партийных и советских организаций, тщательно подбирать и воспитывать украинские большевистские кадры, обеспечить систематическое партийное руководство и контроль за проведением украинизации» [1219] . Позднее Постышев объяснял особенности классовой борьбы на Украине тем, что классовый враг часто вел борьбу против социалистического строительства, прикрываясь «националистическим флагом» [1220] .
1219
«По решению правительства Союза ССР…» С. 94–95.
1220
Постишев П. Підсумки перевірки партійних документів // Більшовик України. 1936. № 3. С. 10.
Здесь надо сделать небольшое отступление. Перемены в руководстве КП(б)У, произошедшие после приезда П. Постышева, стали не только реакцией на хлебный кризис, проявлением «немилости» к «нерадивым» руководителям республики, но явились новым этапом наступления на украинский национализм. Решительность и масштабы начавшейся кампании могут даже произвести впечатление резкой смены национальной политики. При этом под изменением национальной политики понимают перемену отношения к украинскому «национальному возрождению», а иными словами, к украинскому движению. Но действительно ли 1933 г. стал поворотным моментом в судьбе последнего?
Без сомнения, кампания против того курса, который проводил Наркомпрос УССР, оказала на его судьбу заметное влияние. Но ничего принципиально нового 1933 г. не принес. Украинскому национализму большевики уделяли пристальное внимание постоянно. Качественно новый этап в отношениях государства и национального движения тоже был открыт раньше, во время процесса над СВУ. Тогда же было публично объявлено, что это не просто кампания против того или иного уклона, а борьба с украинским национализмом как таковым. Центральный орган КП(б)У, журнал «Більшовик України» в передовице, посвященной суду над СВУ, подчеркивал, что суть процесса не в осуждении рядовой контрреволюционной организации. Дело обстояло серьезнее. «Украинский: пролетарский суд… судит в исторической ретроспективе весь украинский национализм, националистические партии, их предательскую политику, их подлые идеи буржуазной самостийности, незалежности Украины» [1221] . Теперь же лишь расширялся круг противников. В 1933 г. удар был направлен не только по старой буржуазной интеллигенции (хотя продолжали «подчищать» и ее), а и по «красным» националистам, по «национал-коммунистам», по тем силам в руководстве компартии Украины, которые создавали благоприятную атмосферу для деятельности национального движения. Конечно, масштабы новой кампании превышали те, что были раньше. Но этот удар был подготовлен предыдущими кампаниями и стал всего лишь их новым витком.
1221
Українська контреволюція перед пролетарським судом // Більшовик України. 1930. № 5/6. С. 9.
В марте 1933 г. усилиями сотрудников ГПУ УССР было извлечено на свет еще одно звено в цепи украинской контрреволюции подпольная Украинская войсковая организация (УВО). В принадлежности к УВО обвинялись не только деятели культуры и искусства (148 человек), но и коммунисты, причем весьма известные. «Диверсантами» и «террористами», «организаторами саботажа» в сельском хозяйстве оказались бывший нарком просвещения УССР А. Шумский – одна из ключевых фигур украинизации и национального строительства, члены ЦК Коммунистической партии Западной Украины (КПЗУ) К. Максимович, Р. Турянский, П. Солодуб, работавший одно время управляющим делами СНК УССР, член КПЗУ О. Букшованный и др. Последний обвинялся в связях с Украинской войсковой организацией и Организацией украинских националистов, действовавших в Западной Украине и возглавляемых Е. Коновальцем [1222] . Но главное, что среди тех, кто проходил по делу, оказалось немало сотрудников Наркомпроса. Вновь на слуху в связи с этим делом оказалось и имя М. Яворского.
1222
Костюк Г. Указ. соч. С. 257–261.
Причину того, что националистический «прорыв» оказался возможен, большевики усматривали в «ошибках на теоретическом фронте». Например, П. П. Любченко в своей докладной записке на имя И. В. Сталина объяснял сложившееся положение тем, что национальный вопрос на Украине «раздули в самодовлеющий», превратили «в отдельную область социального бытия», что не могло не отразиться на практической работе низовых органов и идеологии молодых коммунистических кадров [1223] . По сути дела, большевики были абсолютно правы, увязывая практику с теорией. Надо лишь отвлечься от партийной фразеологии, а под так называемыми ошибками понимать другое мировоззрение, другие принципиальные подходы к тому, что такое «Украина» и каким путем ей надлежит идти. А в основе всего лежала та или иная трактовка национального вопроса. Поэтому борьба началась с теоретического фронта.
1223
РГАСПИ. Ф. 81. Оп. 3. Д. 130. Л. 78–79.
Одним из первых мероприятий в этом направлении стала ликвидация одного из главных завоеваний Н. Скрыпника. В вузах, техникумах и на рабфаках было отменено преподавание теории национального вопроса и национальной политики партии. Изучение этих проблем было включено в общий курс марксизма-ленинизма. Таким образом, возможность Скрыпника и его людей распространять собственную точку зрения на сущность национального вопроса (в основном применительно к проблемам украинского национального строительства и способам их разрешения), а также воспитывать на ней новые поколения специалистов, служащих и «красной» интеллигенции была устранена.
Большое внимание было уделено вопросам языкознания, а точнее, тому положению, которое сложилось в области украинского литературного языка. С резкой критикой принципов, на которых велось его создание, на страницах «Большевика Украины» выступил новый заместитель наркома Андрей Хвыля. Статье предшествовала его докладная записка «О положении на украинском языковедческом фронте», направленная в Политбюро ЦК КП(б)У. Заместитель наркома в красках обрисовывал «угрожающее положение», ставшее, по его убеждению, результатом сознательного «вредительства украинских националистических элементов на фронте создания украинской советской культуры» [1224] . Вредительство состояло в искусственном и целенаправленном отгораживании украинского языка, культуры и народа от всего русского, воспитании народных масс в националистическом духе и ненависти к социалистическому отечеству. А. Хвыля подчеркивал, что Наркомпрос не только не вел против этого борьбы, но прикрывал вредительство и содействовал ему. Всю ответственность за сложившееся положение он возлагал лично на Н. Скрыпника, способствовавшего «этому искривлению партийной линии» [1225] .
1224
Там же. Д. 132. Л. 43, 46.
1225
Там же. Л. 43–62.