Укрощение Зверя
Шрифт:
«Дерево очень дорогой материал. Видимо урусы несметно богаты, раз могут себе позволить такую роскошь. Правильно делает Повелитель, что собирается завоевать эту страну и навести тут порядок» – думал Шамсутдин. Он был добрый человек, а сейчас ему необходимо было разозлиться на этих глупых и развязанных урусов, чтобы говорить с московским князем слегка свысока. Он, как-никак, представитель непобедимого Воителя Тимура Гуркани! А разозлиться, никак не получалось. И в палату он вошел не так, как предписывала инструкция. Посол должен входить в зал приемов иноземного царя медленно и с гордо поднятой головой, как хозяин! А Шамсутдин влетел как обычный человек, да ещё и оглянулся на слуг. Этого, согласно протокола, делать было нельзя.
Смущение главы посольства было замечено всеми. Князь и митрополит переглянулись и сделали вид, что ничего не происходит. Бояре тихонько загалдели и стихли только по мановению руки митрополита. Посол поклонился, слегка опустив вниз голову и начал, давно заготовленную речь.
18
(Рода неправедного ужасны люди. Соломон Великий)
Пыль на дороге в три вершка была мягкой теплой под весенним солнцем. Глубокая колея, выбитая и выдавленная многими повозками, говорила путнику о том, что он не первый следует по этому накатанному пути. Человек спешился, проверил подпругу, подтянул стремена и снова вскочил в седло. Нужно было догнать обоз с камнем следовавший в Касимов. Вот уже несколько дней он, ехал из Москвы в рязанскую землю с этим обозом.
Главным над всеми телегами был старший мастеровой по каменному делу Михей Колос, по прозвищу Гладила – знаменитый каменщик и штукатур. Он и ещё десять человек мастеров гнали подводы с белым известняком на строительство крепости хана Касима в Городце Мещерском, который народ всё чаще называл – город Касимов. Человек по имени Ахмат, печенег с далекого Арала, как он сам назвался, пристал к ним ещё в Москве. Сказал, что хочет поступить на службу к молодому хану, обласканному московским князем. Никто не удивился, много татар, печенегов, и других тюрок сейчас сняли шатры, юрты и двинулись в вотчину хана Касима. О нем говорили, что справедлив, зря никого не обидит. Хорошо встречает новых людей, дает всем хлеб и службу. Этот же был один. Ну так в жизни всякое случается, отстал от своего рода, хочет найти хорошего хозяина. В дороге всякий помощник ценен. Этот же, как видно, бывалый путешественник. О себе особо не рассказывает, но по тому, как ставит палатку, заботится о лошади и прочим незаметным для неопытного глаза приметам видно, что жизнь его многому научила. Да и оружие у него было хоть и не воинское, а охотничье, но лук большой в саадаке [63]и стрелы в колчане. Кинжал в простых ножнах – большой, сверкающий на солнце, если он его обнажал. Ухоженное, хорошо смазанное оружие, добротная упряжь, мозоли на руках у оснований пальцев – все указывало, что это опытный воин. Ел он со всеми, то же, что и русские, свинины не чурался. При них никакому богу не молился. Узкие, черные глаза зорко смотрели из-под густой черной челки, прикрытой бараньей шапкой. Едет и едет, кому какое дело.
В городе они попрощались, и Ахмат пошел искать резиденцию хана Касима. Нашел он её довольно быстро, дом царевича знали все. Вокруг сновали пешие и конные вооруженные люди всех национальностей, все это напоминало ставку какого-нибудь ордынского хана-наместника. Дом охраняли странные люди, одетые в черные бешметы и вооруженные до зубов. Называли они себя казаками, но похожи были на печенежских или куманских воинов – ловкие, сильные и дисциплинированные. Ахмата отвели к старшему казаку, атаману Иннокентию. Тот посмотрел в глаза приезжему и спросил на хорошем тюрки:
– Кто такой?
– Ахмат, из каракалпаков. Мой род Туленберген кочует на Арале уже много столетий. Хочу поступить на службу к хану Касиму.
– У тебя есть знакомые в нашем городе?
– Никого нет.
– Кто может за тебя поручиться?
– У вас в войске есть печенеги?
– Есть.
– Расспроси их. Мой род очень уважаем на родине.
– Почему уехал так далеко?
– Я младший сын своего отца. Мне наследства не достанется. Только сабля даст мне дом и семью…
– Мы не принимаем в дружину сомнительных людей, поэтому нужно, чтобы тебя поближе узнали. Это понятно?
– Понятно.
– Дадим тебе другую службу, а там все от тебя зависит.
– Понял, Иннокентий-ака.
– Отправляйся к войсковому писарю и скажи, что я определил тебя в дальний дозор, на восточную границу. Он тебя внесет в список и скажет куда ехать.
– Понял. А хан со мной не будет говорить? У нас на родине хан с каждым воином лично беседует.
– Хан Касим мне поручил войсковой набор. Выполняй, что сказал. К хану не суйся. Его казаки охраняют, покажешься подозрительным – зарубят.
– Понял, ака.
Ахмат пошел искать войскового писаря. Это оказалось не трудной задачей – писарь жил и трудился неподалеку. Огромный рыжий казак сидел за широким столом и, высунув язык, записывал что-то в большой книге с деревянной обложкой.
Митрофан, так звали писаря, подробно записал все, что рассказал ему Ахмат о себе. Поместилось все это на половине страницы, и приказал ждать на улице. Через некоторое время должен был подъехать будущий командир Ахмата, атаман Кочет и забрать его с собой на дальнюю восточную заставу.
Приезжий вышел со двора писаря и, ведя коня за повод, направился к дому хана Касима. День был солнечный, по улице бегали мальчишки и продавцы разной еды. Ахмат купил себе пирог с требухой и сел на краю улицы на пригорок, чтобы спокойно поесть. Вдруг он увидел, что ворота ханского дома открылись, и оттуда выехало несколько казаков. Старший казак оглядел улицу и не найдя ничего подозрительного отдал какую-то команду. В то же мгновение из ворот выехал ещё один отряд казаков, к которому присоединились предыдущие. Окружив какого-то человека, они вместе, верхом, двинулись в сторону строящейся крепости. Ахмат спросил у торговца пирогами:
– Уважаемый, кого это так плотно охраняют казаки?
– Как кого? Это молодой хан Касим, дай Аллах ему здоровья, поехал на строительство городской крепости.
– Хан – это тот, что в середине строя?
– Да.
– Спасибо, уважаемый. Пусть у тебя раскупят все пироги по самым высоким ценам!
Ахмат двинулся вслед за кортежем хана Касима и увидел, как молодой, хорошо, но не роскошно одетый человек, рукой дал команду своей охране оставаться на месте, а сам поднялся на леса к строителям крепости. Ахмат дал шенкеля своему коню и подъехал к лесам с другой стороны, не упуская из вида хана. Казаки стояли поодаль, болтая между собой и совершенно не обращая внимания на неприметного человека.
Касим разговаривал со строителями минут пятнадцать и начал спускаться по лестнице с лесов. В это момент Ахмат сунул руку за пазуху своего халата и, резко выдернув её, сильно, без замаха бросил какой-то предмет в сторону спускающегося Касима. Касим, видимо почувствовал опасность и прикрыл голову рукой. Сверкающий предмет ударил его по руке, оставив кровавую рану. Касим крикнул. Ахмат пришпорил лошадь и та, взяв с места в галоп, понесла его к городским воротам.
Казаки опомнились и бросились за ним. Старший охраны бросился к хану. Рана была не опасна, но у Касима, почему-то, начали закатываться глаза и, он упал в придорожную пыль. Рядом, в строительном мусоре валялся странный предмет, похожий на стальную звезду с острыми краями. Казак осторожно поднял это необычное оружие, положил в карман и, перекинув хана через седло, поскакал в сторону дома местного лекаря.