Улики горят синим пламенем
Шрифт:
– Всех ко мне на допрос!
Станислав отложил ручку, отодвинул недописанный протокол и со вздохом поглядел на друга.
– Наш герой еще не понял, с кем связался, – заметил он.
– Ничего, скоро поймет, – обнадежил его Гуров.
На то, чтобы понять, у генерала ушло от силы минут десять.
Сначала на него обрушились потоки площадной брани, к чему он вовсе не привык. Среди задержанных оказалось много людей весьма влиятельных, которым было совершенно наплевать на огласку их интимных особенностей,
Потом начались звонки. Звонили из таких инстанций, что у незадачливого генерала холодок, бежавший вначале по позвоночнику, сменился ручейками ледяного пота. Возможно, он даже задумался, впервые в жизни. И, видимо, пришел к неутешительным выводам.
Задумов загнал всех задержанных обратно в актовый зал и заперся у себя в кабинете. Там он начал запоем хлестать валерьянку. В короткий срок валерьянкой провоняло не только помещение, но и окрестности. Вонь, исходящая из окна его кабинета, привлекла целое стадо кошек. Следом за кошками к месту событий на запах падали подтянулись и журналисты.
Когда Гуров снова увидел своего временного начальника, то не сразу признал его. Тот был бледен и, кажется, даже похудел.
– Выпускайте всех, на хер, – сквозь зубы процедил Задумов.
Станислав поднял на генерала удивленные глаза и указал на горы заполненных протоколов.
– А с этим что делать?
Ничего не ответил Задумов, только вяло махнул рукой. И снова скрылся в своем кабинете.
Гуров похлопал Станислава по плечу.
– Ну что, иди, неси им свободу. Может, с них по рублю за выход брать? Неплохое состояние сколотить можно.
Крячко прошел в актовый зал, поднялся на трибуну и постучал кулаком, требуя тишины. Не сразу, но зал затих.
– Я пришел дать вам волю! – радостно провозгласил Крячко. – Господа, народ сверг тиранию толстяков, вы свободны!
Немая сцена превзошла успех «Ревизора». Наконец все, в том числе и охранники с автоматами, радостно загалдели, снялись с мест и устроили в дверях веселую давку. Некоторые оборачивались и криками, а то и знаками, сообщали Станиславу, что они сделают с Задумовым сразу после своего освобождения.
– Летите, голуби, летите! – напутствовал их в ответ Станислав.
Когда помещение опустело и даже самые голодные папарацци покинули пепелище, Гуров и Крячко постучали в дверь генеральского кабинета.
– Кто там? – осторожно поинтересовался Задумов.
– Свои, – успокоил его Крячко. – Гений и сатирик.
Спустя секунду, которая пошла на размышление, в замке щелкнул ключ. Еще не совсем доверяя коварным полковникам, Задумов выглянул в коридор и огляделся, совсем как черепаха из-под панциря. Спросил:
– Ушли?
– Так точно, ваше вашество! – гаркнул Крячко, чем вызвал у начальника гримасу страдания.
Но злому Станиславу этого было недостаточно.
– Какие
– Да делайте что хотите, – безразлично проговорил генерал. – В смысле – работайте в соответствии с ранее установленным планом. Можете идти.
– Спасибо, – учтиво поклонился Крячко.
У себя в кабинете Гуров сел за компьютер и пробежался по последним сводкам.
– Что там новенького стряслось? – спросил Крячко.
– За эту ночь, пока наш орел шерстил сексуальные меньшинства, снова кучу машин сожгли. Опа! Ни хрена себе! Попали на ровном месте мордой об асфальт.
В голосе полковника Станислав услышал тревогу.
– Что там еще?
– Страховский убит, – нахмурился Гуров. – Страховщик, с которым я вчера общался. Ведь я же его предупреждал!
Он был сильно расстроен.
Крячко поискал в шкафу – не оставил ли прежний хозяин растворимого кофе. Не тут-то было. Он вернулся к столу.
– Что делать будем? Съездим, поглядим?
Гуров устало вздохнул.
– Вали домой, ты же человек семейный. С женой, с дочкой повидайся. А то забудут, как ты выглядишь, собака узнавать перестанет. Отдохни заодно, выспись. Пяти часов я тебе дать не могу, но три часа дам.
– А ты?
– Куда же мне, стервятнику, деваться? Слетаю на труп. Подбросишь? Тогда заводи.
Зевая во весь рот, сыщики отправились в путь.
Второй подземный этаж гаража ночного клуба «Спрут» был перекрыт, хотя в этом уже не было необходимости. Следственно-оперативная группа, выехавшая на убийство, практически закончила свою скорбную работу.
Тело Страховского уже увезли. Возле машины страховщика трудились криминалисты и оперативники из уголовного розыска. Среди них выделялась рыжая голова их начальника. Многих из оперов Гуров знал в лицо. Сейчас он ограничился тем, что издали помахал им рукой.
В стороне, возле въезда, припарковался микроавтобус прокуратуры. Гуров сунул голову в салон. Внутри он обнаружил следователя Гойду, возившегося с большим термосом.
– Чаю хочешь? – спросил он, увидев сыщика.
– Нет, спасибо, предпочитаю кофе. Как его убили? – кивнул Гуров в сторону машины убитого.
Гойда налил себе чаю.
– Два выстрела с заднего сиденья. Во втором, контрольном, не было необходимости. Зато он дал нам пулю. Она прошла навылет и застряла в обшивке. Петрович говорит – выпущена из «глока».
Гуров отнесся к известию с долей недоверия.
– Как это он успел разглядеть?
– Да он и не разглядывал. На ощупь определил, – заверил следователь.
– Насчет убийцы какие-нибудь мысли имеются? – спросил Гуров.
Гойда задумчиво пил чай, сладкий, черный и ароматный. Гуров уже пожалел, что отказался.