Ультиматум Борна

Ладлэм Роберт

– Я хорошо соображаю, mon. Я пятый по успеваемости в классе в техническом училище острова Монтсеррат. Передо мной только четыре девушки, а им не нужно работать.

– Интересное наблюдение…

– Через пять или шесть лет у меня будут деньги на учебу в Барбадосском университете!

– Возможно, что и раньше. А теперь иди. Прямо к дверям вестибюля. Позже, когда монахи уйдут, я приду за тобой, но уже не в этой форме. Так что ты можешь меня не узнать. Если я тебя не найду, давай встретимся через час… Вот

только где? Где здесь тихое место?

– У церкви Транквилити, сэр. На тропинке в лесу над восточным пляжем. Туда никто не ходит, даже по воскресеньям.

– Помню это место. Хорошая идея.

– Сэр, надо уладить еще кое-что…

– Вот пятьдесят долларов. Американских.

– Благодарю вас, сэр!

Джейсон подождал у двери девяносто секунд, потом приоткрыл ее на дюйм. Измаил находился у входа, и он мог видеть, как Джон Сен-Жак разговаривает с четырьмя священниками в нескольких футах справа от конторки. Борн одернул мундир, по-военному расправил плечи и вошел в вестибюль, направляясь к монахам и владельцу «Транквилити Инн».

– Ваши преподобия, ваш визит большая честь для меня, – обратился Борн к четырем чернокожим служителям. Сен-Жак с удивлением и любопытством смотрел на него. – Я на островах человек новый и, должен сказать, просто поражен. Правительство сочло чрезвычайно любезным шагом с вашей стороны, что вы нашли возможность успокоить наши бурные воды, – продолжал Джейсон, крепко сцепив руки за спиной. – За ваши усилия королевский губернатор поручил мистеру Сен-Жаку выписать чек на сумму в сто фунтов для вашей церкви – естественно, все будет возмещено за счет казначейства.

– Это такой великодушный жест, что я даже не знаю, как вас благодарить, – искренне ответил викарий высоким мелодичным голосом.

– Просто скажите мне, чей это был порыв, – попросил Хамелеон, – это так трогательно, так трогательно.

– О, не смею приписывать себе эту честь, сэр, – ответил викарий, как и двое других, оглядываясь на четвертого спутника. – Это все Самюэль. Он такой хороший и порядочный наставник для нашей паствы.

– Замечательно, Самюэль. – Борн бросил быстрый и острый взгляд на четвертого монаха. – Но я хотел бы лично поблагодарить каждого из вас. И узнать ваши имена.

Джейсон пошел вдоль линии, пожимая одну за другой три руки и негромко обмениваясь любезностями. Он подошел к последнему священнику, который старался не встречаться с ним взглядом.

– Конечно же, я знаю, как вас зовут, Самюэль, – произнес Джейсон еще более тихим, почти неслышным голосом. – И хотел бы узнать, чья это была затея на самом деле.

– Я вас не понимаю, – прошептал Самюэль.

– Еще как понимаете – такой хороший и порядочный человек, – должно быть, вы получили еще одно щедрое пожертвование.

– Сэр, вы меня с кем-то путаете, – промямлил четвертый священник, на мгновение в его темных глазах мелькнул страх.

– Я никогда не ошибаюсь, ваши дружки это знают. Я найду тебя, Самюэль. Может быть,

не сегодня, но наверняка завтра или послезавтра.

Отпустив руку священника, Борн продолжил уже более громко:

– Ваши преподобия, еще раз прошу принять глубокую признательность правительства. Корона выражает вам свою благодарность. А теперь прошу меня извинить, мне необходимо ответить на дюжину телефонных звонков… Сен-Жак, вы позволите пройти в ваш кабинет?

– Да, конечно, господин генерал.

В кабинете Джейсон стянул с себя форму и начал рыться в той куче одежды, которую ему принес брат Мари. Он надел серые шорты-бермуды до колен, выбрал рубашку с красными и белыми полосками и самую широкополую шляпу. Он снял носки и ботинки, надел сандалии, встал и выругался.

– Вот черт!

Скинул сандалии и всунул босые ноги в свои тяжелые ботинки на резиновой подошве. Потом осмотрел несколько фотоаппаратов и их принадлежности, выбрав самый легкий и многофункциональный, и перекинул его за ремешок через плечо. В комнату вошел Джон Сен-Жак с маленькой рацией в руках.

– Ты откуда такой явился? С Майами-Бич?

– Бери немного севернее – скажем, из Помпано. Я не настолько безвкусно и кричаще нарядился. Чтобы не выделяться.

– Да, ты прав. Некоторые мои здешние приятели присягнут, что ты представитель старых добрых западных консерваторов. Вот рация.

– Спасибо. – Джейсон убрал компактное устройство в нагрудный карман.

– Что собираешься делать?

– Пойду поговорю с Измаилом, тем пареньком, кивнуть которому я тебя попросил.

– С Измаилом? Но я не кивал Измаилу, ты просто сказал мне кивнуть в сторону входа.

– Это то же самое. – Борн засунул свой пистолет за пояс под рубашку и оглядел снаряжение, которое принесли из магазина спортивных товаров. Он взял моток стофунтовой лески, складной нож и рассовал их по карманам, потом открыл пустой футляр от фотоаппарата и положил в него два аварийных сигнальных патрона. Это было не все, что он хотел, но должно хватить. Он уже не такой, как тринадцать лет назад, да и тогда он не был очень молод. Борн с неохотой признал тот факт, что его разум должен работать быстрее и лучше, чем тело. Проклятие!

– Измаил хороший парень, – сказал брат Мари. – Он очень умен и силен, словно молодой призовой бык из Саскачевана. Я подумываю о том, чтобы где-нибудь через годик сделать его охранником. Будет больше зарабатывать.

– Лучше отправь его в Гарвард или Принстон, если справится с сегодняшним заданием.

– О-па, ну ты замахнулся. Кстати, ты знаешь, что его отец был чемпионом островов по борьбе? Конечно, сейчас он слегка постарел…

– С дороги, черт тебя подери. – Джейсон направился к двери. – Тебе тоже не восемнадцать! – добавил он, быстро обернувшись перед тем, как выйти.