Улыбка черного кота
Шрифт:
Компании она водила самые разные. Сергей, играя роль доброго и симпатичного молодого олигарха, ограничивал жену лишь слегка, напоминая ей изредка, что они теперь люди солидные, и она не должна общаться с кем попало. А в сущности, ему не было никакого дела до Светкиного здоровья и репутации — он давно не любил ее, рассматривая их брак лишь как неизбежный шаг на пути к собственному благополучию, постоянно находя себе «заместительниц» по любовной части.
А Светлану ее стезя влекла вопреки всякому здравому смыслу. Поддавшись уговорам мужа, она охотно вернулась в круг женщин, которых она знала когда-то давно, еще только мечтая стать состоятельной и изысканной дамой. Сергей
Модные свои наряды Светлана покупала за границей или шила в маленьком частном ателье. Она прошла несколько сеансов очищения организма. Для этого надо было уезжать в загородную клинику на несколько недель, и она легко смирилась со своими временными отлучками из дома. Что в это время делал Сергей, ее нимало не интересовало. Он перестал ее притягивать, как прежде. Появилась привычка. Муж рядом, никуда не денется, никто его не отнимет — ни родители, ни карьера… — и черт с ним, с этим некогда любимым мужем!
Сергей не мог, да и не хотел, сопровождать Светлану всюду, куда влекла ее ненасытная страсть к прожиганию жизни. И он настоял, чтобы жена нанимала эскорт — красивых широкоплечих молодцев, которые были при ней на всех гулянках, в барах, на дискотеках, сначала только в Москве, а потом и в заграничных поездках. Очень удобно и опять же престижно. По сути дела, это были охранники, только вылощенные и умеющие прилично себя вести, — бессловесный фон для молодой богатой дамы. Они благополучно доставляли Светлану домой, когда она надиралась в клубе и не могла вести машину, а в поездках носили ее многочисленные чемоданы и шляпные коробки. Светлана похудела, стала внешне еще более интересной, научилась носить широкополые шляпы, которые закрывали лицо, с аристократической тщательностью оберегаемое теперь ею от загара.
Так она и моталась из бара в дискотеку, с дискотеки в ресторан, сопровождаемая охраной, на большой машине. Жизнь превратилась для нее в странный и непонятный, не заслуженный ею, зато праздничный фейерверк. Светлана успела попробовать и экстези, и ЛСД. Нашла это восхитительным. По пьянке или под кайфом у нее случались мимолетные любовные связи с сопровождавшими ее парнями.
Сергей снова усмехался: он ведь полностью, как ему казалось, контролировал ситуацию. В конце концов, когда-нибудь его жена не выдержит, сорвется… и он не станет оплакивать ее. А она держалась с видом неизъяснимого превосходства, думая, что умело скрывает от мужа свои случайные измены. И все больше и больше распоясывалась, превращаясь в хроническую пьяницу.
Это и была та райская жизнь, к которой она всегда стремилась. Сергей лучше всех знал, к чему это приведет, но не возражал против такого развития событий.
Мать Светланы вела хозяйство их загородного дома, фактически сторожила виллу летом и зимой. Молодые чаще всего приезжали на выходные, иногда и по будням; зимой катались на лыжах, в особо жаркие летние дни могли и переночевать. Огородно-садовые радости их не вдохновляли. Вилла служила престижным и надежным вложением капитала, а также занятием для Клавдии Афанасьевны.
Пономаревых-старших Светлана не жаловала, поскольку они не играли никакой роли в их жизни. Сергей дал им денег на какую-то простенькую дачку, и этим как бы откупился от родителей. Они не вмешивались в жизнь молодых, не были в курсе ни бизнеса, ни семейных отношений своего единственного сына.
Настя, внучка профессора Лаптева, продолжала учиться
После гибели Антона она ни разу не вспомнила о своих акциях в фармакологической компании и о договоренности с Антоном. Для нее все это ушло куда-то далеко вместе со славным парнем Антоном, ее старшим другом и почти родственником, вместе со слезами о его гибели и болью от отъезда Костика…
Красивые бумаги с большими печатями так и остались лежать дома. Она не доставала их из старого серванта, считая, что эти бесполезные документы не принадлежат ей, но и не выбрасывая их только потому, что они казались ей последней памятью об Антоне Житкевиче…
Глава 2
После первого прикосновения к глубинам памяти загадочного пациента события в клинике и в семье доктора Сяо начали развиваться стремительно.
Молодой мужчина, который, по-прежнему называя себя Ло, в то же время осознавал себя российским гражданином Антоном Житкевичем, чудом выжившим в авиакатастрофе, восстанавливал свою память мучительно долго и неуверенно. Каждый отрывок воспоминаний, каждое новое имя, лицо, событие вызывали у него сомнения. Дом, семья, работа… так ли это было, как ему кажется? Совершалось ли все это на самом деле, или его воспоминания — плод больной фантазии, выдумки? Как отличить правду от неосознанного вымысла?… И, мучаясь всеми этими вопросами, Антон продвигался вперед, как слепец, осторожно нащупывая каждую пядь дороги, каждый миг прожитой жизни.
Эта работа затруднялась еще и тем, что поток его памяти не был непрерывным, в нем оставались пробелы, которые не восполнялись скудными сведениями из официальных документов и газетных материалов. Например, оставался неясным род его занятий, цель, с которой он когда-то летел в Китай. Удалось пока только установить, что в бумагах, оформленных посольством после гибели авиалайнера, Антон Житкевич был назван бизнесменом, одним из совладельцев российско-китайского предприятия. Но что это было за предприятие, чем оно занималось?
На помощь пришли многочисленные связи Цзяоцин среди ее ровесников — чиновников, дипломатов, экономистов; многие из этих молодых китайцев некогда учились с ней в колледже, путешествовали по тем же странам, проходили те же стажировки… Все вместе они составляли тот довольно узкий круг продвинутой китайской молодежи, которой, в силу положения или состояния их родителей, в числе первых был открыт доступ в страны Запада.
Дина позвонила в несколько мест, встретилась со старыми знакомыми и выяснила наконец, что российско-китайских СП в Пекине в те дни, когда Антон прилетел в Китай, было всего десять. Навести дальнейшие справки оказалось уже делом техники. Через несколько дней, которые Ло провел в большом нетерпении, девушке удалось выяснить название фирмы — «Фармацевтик инкорпорэйтэд». Это была крупная известная компания, с офисом в центре Пекина. Дина нашла знакомую и на этой фирме и пригласила ее на обед в симпатичный ресторанчик неподалеку от центрального офиса компании. Бывшие подружки долго предавались воспоминаниям о былых временах, болтали о том о сем, и все это время Дина, механически произнося слова, напряженно думала лишь об одном: удастся ли ей выяснить то, за чем она пришла?