Умница для авантюриста

Ночь Ева

— За чем остановка? — неожиданно остро язвит Орландо. — В поселении имеется священник. Одно моё слово — и вас обвенчают. Со всеми пышностями и почестями. Да ещё и по цилийскому обряду поздравят, скрепляя союз.

Орландо слишком эмоционален. Размахивает руками. Теперь я точно вижу, что он цилиец и что его не подкинули по ошибке в колыбель сына дона Педро. Ему, видимо, в голову напекло. Горячее цилийское солнце явно пошло ему не на пользу.

— Может, ты успокоишься? — пытаюсь приструнить не в меру расходившегося в своих фантазиях мужчину.

— Пусть говорит, Рени.

Это даже забавно. И я бы с удовольствием женился на миссис Фредкин, но, к сожалению, не могу.

— Что же тебя останавливает? — Орландо несёт, как мобиль без тормозов.

— Собственно, ничего, кроме одного: я занят.

Сердце моё пропускает удар и сжимается от боли. Если он хотел таким образом поставить меня в известность, но мог бы сделать это наедине. Или специально выбрал время и место, чтобы не выслушивать женские истерики? Если так, то он ошибся: я не из тех, кто будет устраивать сцены и поливать грязью.

Горечь на губах оседает, как пыль на платье. Но и это можно пережить. Он не лжёт. Он не может лгать, а значит это самая настоящая правда. Не знаю, зачем я твержу это раз за разом. Наверное, чтобы сдержать слёзы.

— Вот даже как? — доносится эхом голос Орландо. Сейчас в нём ещё больше резкости. Если бы он умел выделять словесный яд в атмосферу, наверное, мы бы отравились. Что за дурацкие мысли лезут в голову? — Твой напарник, оказывается, очень скрытный человек, Рени. И подлый к тому же. Расточал тебе знаки внимания, будучи несвободным.

Я боюсь поднять глаза. Боюсь увидеть его лицо. А когда пересиливаю себя, вижу, как он мне улыбается. Мягко, лучисто, нежно. Соврал?.. Что за игру он затеял?.. Ничего не понимаю. Сбита с толку. Растеряна.

Орландо ещё что-то говорит, слова рассыпаются, как бусины, но я не улавливаю их смысла. Мы идём к замку. Орландо — справа, Гесс — слева. Он рядом — и это куда острее, чем прикосновение. С меня словно содрали кожу. Я задерживаю дыхание, чтобы не выдать себя невольной дрожью.

Я бросаю украдкой взгляды и вижу, как Гесс меняется. Настораживается, сосредотачивается. Словно прислушивается к чему-то. Замок? Он его слышит? Как и я?..

Я знаю, что не ошиблась. Иногда приходит уверенность: мы связаны, и потому я так хорошо его понимаю временами. Чувствую. Как будто на миг становлюсь им. Илиэто он становится мною. А может, мы так переплетены, что не найти ни начала ни конца, как в знаке бесконечности. Как в замкнутом круге.

Меня всё ещё тревожат его слова. Он сказал, что занят. Но может, он занят мною? Надежда вспыхивает до самого жаркого солнца и таким ярким светом, что я прикрываю глаза. Его пальцы прикасаются к моему запястью, и я готова рухнуть тут же — так подкашиваются колени.

Он моё наваждение. Тот, от кого бросает в дрожь. Я пытаюсь унять лихорадку и пустившееся в галоп сердце. Вдыхаю воздуха побольше в грудь и делаю несколько шагов вперёд. Замок близко — я вижу уже не только его очертания. И зов его снова захватывает меня в плен.

Смогу ли я с ним договориться? Или он будет упрямым и несговорчивым?

лава 31. Зов Фолионто

Гесс

Я

слышал его — теперь не оставалось сомнений. Удивительное место. Невероятное притяжение. Мне хотелось увидеть замок поближе, прикоснуться ладонью к древним стенам, если удастся. И понять: то ли это, что я почувствовал? Мозг не верил, а внутри всё пело: «Да! Да! Да!».

Собственно, почему я должен сомневаться? Только потому, что до этого нигде не встретился ни с чем подобным? Это означало лишь одно: и здесь, на Иброне, есть место для невозможного. Просто его мало. Или хорошо спрятано. Спит, не желая пробуждаться.

Как бы там ни было, вот он — Фолионто. Стоит и ворчит, скрипит, будто разбитая телега. Ноет, как больной зуб. Не зря я показывал это место на карте. Возможно, я не ошибся. Я хотя бы должен убедиться, что сделал правильные выводы.

Под ногами мелко, почти незаметно, вибрировала земля. По телу проскакали молнии. Я сжал кулаки, пытаясь изо всех сил остаться прежним. В той самой ипостаси, которую принял, переместившись в этот мир.

— С тобой всё в порядке, Гесс? — Рени тревожится. Наверное, я выгляжу сейчас ужасно.

— Да, моя хорошая. Всё хорошо, — отвечаю и делаю решительные шаги вперёд. Я должен добраться до Фолионто. Хотя бы потому, что не осталось никаких сомнений: цилийский замок полон сюрпризов. Цилийский замок под завязку, как праздничная коробка, полон магии. Магии, которой не существует в техногенном мире Иброна.

Мы так увлеклись, идя на зов, что забыли об Орландо. Опомнились только, как ударились о невидимую стену.

— Ай! — Рени, поморщившись, потёрла плечо. Для меня подобный удар и не удар вовсе. Я оглянулся. Сын великого дона стоял в двух шагах и насмешливо кривил прекрасные губы.

— Вы забываете: Фолионто не пускает чужаков. Даже если они слышат его голос.

Мы с Рени переглянулись. Я был уверен: Орландо глух к зову замка. Но откуда он узнал, что его слышим мы?

— Значит, я не ошибся, — в глазах красавчика больше не пряталась насмешка. Только сдержанный интерес. Словно мы подопытные крысы. Он кинул пробный камень наугад и попал. Понял по нашим лицам, что мы не просто спешили познакомиться с местной достопримечательностью и что вперёд нас гнало не праздное любопытство. — На Фрее много стариков. А ещё больше — легенд и сказок. Я не раз слышал, что у Фолионто есть голос, и он зовёт. Притягивает к себе иногда совершенно случайных людей. Одно плохо: им не пробиться через невидимый барьер. Только кровь рода способна провести к замку.

— Интересно, почему кровь не слышит его? — Рени одним вопросом сбила с Орландо спесь. Он всё же не может противостоять девушке с золотыми волосами — меняется в лице, становится мягче. Позволь она, улёгся бы у её ног большим псом. Чувствую, как внутри снова колыхнулась тьма. Ничего не могу поделать — он меня бесит.

— Может, нам и не нужно? — дёргает красавчик плечом. — Мы и так беспрепятственно приходим сюда, когда хочется. А спешащим на зов — только ходить вокруг да головой биться о невидимую стену. Раньше таких пропускали. Не знаю уж, чем это заканчивалось. Фолионто давно никого не звал.