Умница для авантюриста

Ночь Ева

— Урод! — ухитрилась она ударить меня ногой по голени. Быстрая, как молния. Внезапная, как снег среди лета. И немного чокнутая, если так безрассудно кидается на взрослых сильных мужчин.

— Марселла? — и почему это у доновского сына такой растерянный голос?

— Марселла? — эхом вторит ему Рени.

Девчонка поднимается с земли. Гибкая фигура — тонкая, почти неженственная: длинные ноги, узкие бёдра затянуты в облегающие брюки; грудь почти не угадывается под складками короткого плаща. Единственное, что её выдаёт — волосы чуть ниже плеч,

плотно облепившие череп из-за ливня, да тонкие правильные черты лица. С натяжкой она ещё могла бы сойти за мальчика, если бы не потёкшие следы от косметики под глазами — чёрная тушь, что изуродовала её и сделала похожей на грязного неопрятного енота.

Девица расправляет плечи, гордо вздёргивает подбородок и кидает вызывающий взгляд на Рени.

— Да, Марселла. Невеста дона Орландо Фольи.

Я моргнул. На миг показалось, что я оглох — так тихо стало. Ничего не слышно — только ливень падал с неба, будто бог-гигант решил одним махом вылить на землю всю воду из огромной бездонной бочки. В голове метались смутные мысли — неоформившиеся догадки, что лежали на поверхности, но никак не могли всплыть, придавленные новыми шокирующими фактами.

А потом всё встало на свои места: отдельные фрагменты легли в нужные пустоты и создали цельную картину.

Странная мимика Орландо: «Мы отплываем на судне «Марселла»».

Странная причина, заставившая венценосного отпрыска отправиться в путь.

Цепь странных событий, где сына великого дона с маниакальной настойчивостью пытаются убить.

— Марселла, — щелкаю я пальцами, разрывая оцепенение, — ну, конечно! — незнакомка выжидающе меряет меня глазами. Сколько царственного снисхождения в этом взгляде — видимо, она тоже из элиты небожителей. Простые смертные ведут себя попроще. — Так называлось судно, на котором мы прибыли к берегам Цилии.

— Корабль моего отца, — снисходит она до пояснения, но сразу видно: юная особь делает это, чтобы расставить все точки над «і». Чтобы ни у кого не возникало сомнений, кто она и почему претендует на главную роль. — Моя семья оказала честь клану Фольи, знак внимания и уважения.

Вот даже как. Почему-то её спесь и попытка держаться достойно, веселят меня. Ну-ну. Всё просто. Как солнце на небе. Усатый мужик, значит, и волоокая мадам, которых я выудил из подсознания Орландо, — её родители. А в ораве детишек, наверное, была и она — Марселла, девушка, предназначенная в жёны красавчику, который упрямо ухаживает за моей Рени.

— Думаю, вам нужно поговорить, — склоняю я голову в почтительном поклоне перед девицей и кидаю насмешливый взгляд на Орландо. Сын дона Педро сейчас очень похож на прекрасную статую — совершенную, с идеальными линиями. И такую же неподвижную. — Пойдём, Рени, — мягко касаюсь ледяной ладони и увлекаю её за собой. Она не сопротивляется, хоть и полна любопытства. Оглядывается на застывшую друг напротив друга парочку, но я твёрд в своём намерении увести её. Есть разговоры, которые должны проходить без свидетелей. Но Орландо считает по-другому.

— Подождите! —

перекрикивает он ливень. — Я хочу всё объяснить!

— Девушки вымокли и замёрзли, — возражаю я ему. — И если уж тебя прёт на откровенность, то можно сделать это и позже.

Орландо кивает, соглашаясь. Протягивает руку своей невесте.

— Никуда я не пойду! — упрямится гордячка, но у доновского сына есть стержень: онхватает её под локоть без спроса и тянет за собой.

— Об этом нужно было думать раньше, Марселла, и если уж ты объявилась, то, будь добра, доиграть свою роль до конца. Заодно и на некоторые мои вопросы ответишь. Уж слишком много их накопилось. Особенно, если учесть, сколько раз меня пытались убить, то я просто горю желанием выслушать твои пламенные речи.

Краем глаза я вижу, как вытягивается и бледнеет лицо прелестницы. Если кто и желал Орландовской смерти, то не она: слишком напугана и шокирована. Может быть, поэтому Марселла, увлекаемая властной рукой своего жениха, больше не сопротивляется. Пытается приноровиться к его широкому шагу. Пока что у неё плохо получается: девушка спотыкается, скользит по мокрой земле, перебирает ногами, как мелкая собачонка. Скорей всего, ей больно — так безжалостно сжаты пальцы Орландо на её предплечье.

— Вот это поворот! — восторженно вздыхает Рени и тихонько смеётся.

Полностью с ней согласен. А ещё — безумно рад: наконец-то Орландо будет чем заняться, А то мне порядком надоело, что он ухлёстывает за моей женой.

Рени

Миссис Фредкин приготовила горячую ванную, хмурилась и даже не вычитывала: домой я пришла такой оледеневшей, с синими губами, что она не решилась добивать меня ещё и словесно. Уже кутаясь в одеяла, я чувствовала, что заболеваю: меня бил озноб, свинцовая голова с подушек подниматься не хотела.

Не знаю, в какой момент в моей постели оказался Гесс — прильнул ко мне горячим телом, и стало хорошо. Ушла болезненная дрожь, в голове прояснилось. Мы лежали, тесно переплетясь руками и ногами, как два дерева, что срослись однажды, и нет той силы, которая смогла бы распутать наши корни и ветви.

Я нашла его губы и, прикоснувшись, закрыла глаза.

— Тише, Рени, — гладит он мой висок и остаётся неподвижным, — я обещал Герде «без глупостей».

Мы смеёмся, старательно приглушая голоса подушками.

— Ты забрал болезнь?

— Да. Это нетрудно.

— Боюсь даже подумать, что для тебя трудно.

Мне хватило пары часов, чтобы встать на ноги. Когда мы вошли в дом Орландо, тозастали идиллическую картину: хозяин дома, Джако и Марселла, укутанная в одеяло с головой, пили чай. Девушка походила на неведомую зверушку в толстом коконе. Выглядывали только её руки, что держали чашку, да лицо — милое и юное.

— Я всё же хочу объясниться, — указал жестом Орландо на стулья, приглашая присоединиться. Лично меня снедало любопытство. Гесс, как всегда, внешне не выказывал интереса.