Упавший поднимется сам
Шрифт:
А женщины, они и в аппарате правительства остаются женщинами. Только я ума не приложу, откуда им известны имена любовниц каждого из министров? Согласна, они, то есть министры, не претендуют на должности католических священников. Помню, довелось присутствовать на важном совещании, за столом заседаний разгорелась горячая дискуссия. Неожиданно открылась дверь, в зал вошла официантка, чтобы подать председательствующему минеральной воды. Надо отдать должное симпатичным ножкам официантки, за столом воцарилось гробовое молчание и высокопоставленные чиновники внимательным государственным оком проводили ее ножки до дверей. И только после этого дискуссия вновь возобновилась с прежним патриотическим жаром. После того заседания служба протокола выставляет минеральную
Работая в аппарате, поняла, что до официально провозглашенного равноправия женщин и мужчин в нашей стране еще очень далеко. Во всяком случае, нашему поколению его не видать, это точно. Женщины в аппарате работают, как правило, на рядовых должностях и выполняют самую тяжелую и черновую работу. Мужчины предпочитают мыслить глобально. А непосредственно подготовку документов, ведение расчетов, сбор необходимой информации снисходительно оставляют женщинам, среди которых, насколько я могу судить, есть настоящие светлые головы. Но есть и такие, как Жанка, например. Она откровенно призналась, что собирается запрыгнуть в постель к зав. канцелярией, для того чтобы получить нужное ей назначение. В ответ на саркастическое замечание: "Что же ты так мелко плаваешь, Жанка, есть люди и повыше этого Зава", она вполне серьезно разъяснила:
– Пока у меня не будет высшего образования, все равно ничего особенного не светит, а место в канцелярии сейчас наиболее оптимально. А вот когда получу диплом, тогда и подумаю над твоим предложением.
Не мне ее судить, каждый пытается комфортно устроиться, используя те возможности, какие есть. Но с другой стороны становится обидно за тех из нас, кто добился успеха своим трудом и головой. Бедную Валентину, назначенную на должность заместителя министра, мысленно уложили в постель ко всем вышестоящим начальникам. И только из-за того, что она старается следить за своей внешностью, то есть пытается оставаться женщиной. Не в пример Данке, советнице в администрации президента. Она старательно переняла у мужчин их самые гадкие качества: умение орать и гавкать на подчиненных. При этом не забывает вилять задницей перед мужчинами, стоящими по положению выше ее и, почему-то, перед членами (только не надо второго смысла) иностранных делегаций, особенно американцами. На благо Родины виляет, надо полагать.
Однажды, наш аппарат засуетился как муравейник. Мужчины срочно зашептались в туалетах, а женщины печально качали головами. Поводом послужило принятое правительством постановление о значительном снижении пошлин на ввозимые иностранные автомобили. Причиной такого решения стала, как гласило в преамбуле, "необходимость развития международных торговых отношений". Буквально через день это решение было отменено "в целях обеспечения защиты экономических интересов государства".
– Во, дают!
– Восхищался завсектором из аналитического отдела.
– Совсем ничего не боятся.
А шепотом пояснил:
– Постановление действовало только один день. И очень известная фирма, принадлежащая пасынку одной популярной певички, являющейся в свою очередь женой, сама знаешь кого, растаможила сто семьдесят автомобилей, класса "люкс" и, как я посчитал, навар достигнет не менее двух миллионов баксов. Так то!
Чиновников цитировать нелегко. Их манера изъясняться так "заковыристо" - самозащита, чтобы, если понадобится, отречься от своих слов, мол "я такого не говорил", "меня не так поняли". Но, думаю, я сумела доступно изложить его пассаж. Другими словами, сынок известного у нас регионального босса в этот "юрьев" для автоторговцев день укрыл от государства (на вполне законных основаниях) сумасшедшие суммы.
Марат не стал разделять моего искреннего человеческого возмущения.
– Вот, что такое власть!
– Восклицал он.
– Росчерк пера и миллион в кармане.
– Не миллион, а два, - пыталась я поправить.
– Нет, дорогая, только один, второй он отдаст кому следует.
Я не стала спорить с Маратом. А о чем здесь спорить, как поделить шкуру не убитого нами медведя?
Короче говоря, моя "правительственная" жизнь навевала необычайную тоску. Этому способствовало и то, что само здание правительства изнутри уж очень напоминало больницу. Мне приходилось бывать в психиатрической лечебнице (не подумайте ничего такого, у дальней родственницы "крыша поехала"), бесконечный коридор, стены окрашены в бледный цвет, не имеющий названия, по обе стороны одинаковые безликие двери и в конце коридора на лестничной площадке стоят в больших бадьях огромные деревоподобные растения. И только у кабинета главного врача висят большие картины с неизменным оптимистическим пейзажем. Населяющие это здание люди, передвигаются стремительной походкой, а лицу придается задумчивое выражение. Отличие лишь в том, что на дверях психушки указаны номера палат, а в правительстве привинчены таблички с фамилиями больных, простите, оговорилась, с фамилиями чиновников.
Когда пребываешь в таком настроении, значит должно произойти чудо. У вас не бывает такого? За окном омерзительный, пакостный день, на работе однообразные будни, настроение на нуле (по Кельвину), желаний никаких (даже по магазинам пройтись неохота, хотя Жанка уговаривает и, наверно, уговорит). И вдруг появляется маленькая, еле заметная ниточка (еще даже не луч) света. Как последняя надежда на что-то радостное, светлое, веселое. И, даже понимая, что эта ниточка скорее всего не для меня, я проникаюсь ожиданием чего-то необычного.
В этот день с утра на столе лежал небольшой документ, требовавший редакторского вмешательства. Документ был прост, состоял всего из трех абзацев, но сбивало с толку мудреное название одного из расплодившихся фондов: "Инновационный фонд социальных технологий". Сейчас так принято: название должно быть пышным, значительным, масштабным и... совершенно непонятным. Но дело не в этом. Одним из учредителей фонда значился Батыр.
Батыр
Два стола и три стула
Трезво поразмыслив и припомнив наставления Шефа, я, недолго думая, пришел к решению - займусь бизнесом. Осталось ответить на вопрос: "Каким именно?". А это оказалось посложнее. Идею открыть собственный ресторан отмел сразу. Во-первых, имеющихся накоплений было недостаточно (не забывайте, часть заработанного я отправлял на родину, другую часть истратил так, как это делают молодые неженатые мужчины), и, кроме того, сама идея кланяться и улыбаться пьяным сытым рожам не прельщала (горький опыт имелся). Вторая, лежащая на поверхности, идея - заняться торговлей - тоже не воодушевила. Воспоминания о барахолке не навевали оптимистического настроения, слишком много суеты. Как ни странно, окончательное решение я принял благодаря тому Строителю, о котором рассказывал. Он любил пофилософствовать.
– Знаешь, Бат, почему Коза Ностра предпочитает строительный бизнес и уборку мусора? В Италии строительный подряд не может получить ни одна иностранная компания, в Нью-Йорке мусорщики только итальянцы. Потому, что в этих сферах практически невозможен доскональный контроль. Кто сможет абсолютно точно подсчитать, какое количество бетона уложено в фундамент здания и сколько мусора вывезено из офиса? И на этом делаются очень большие деньги. Вот пример: заказчик возмущался, что завышен расход кабеля. Видите ли, от здания до телефонного узла не более пятидесяти метров, а я вписал им все двести пятьдесят. Но кабель уже под землей. Тут и зарыта собака! Иди, говорю, выкапывай и проверяй. А про метры свои забудь. Кто сказал, что кабель прокладывается напрямую? А может, при его прокладке возникли препятствия, которые необходимо было обойти? Деньги на стройке и в буквальном и в переносном смысле закапываются в землю... для заказчика.