Упавший поднимется сам
Шрифт:
– - Что же ты хочешь предпринять?
– - Поговорю с твоим отцом.
– - Не думаю, что папа похож на волшебника, - съязвила я.
– - Похож и даже очень, - спокойно, без тени иронии, ответил Марат.
Возможно папа, принимая во внимание его прежние заслуги, имел какое-то влияние и связи, но обеспечивать Марату карьеру в частном банке и ему было не под силу. Я в этом не сомневалась. Но у мужчин бывают свои соображения (основанные, как правило, на примитивном упрямстве). С другой стороны спокойные, исходящие из огромного жизненного опыта, рассуждения папы Марату действительно не помешали бы.
К
– Пойми, дорогая, разговор будет очень серьезным, и я не хочу, чтобы что-нибудь нас отвлекало.
"Что-нибудь" - это я. Обычно такое я не оставляю без ответа, но он шел к моим родителям, и было важно, чтобы у него было хорошее настроение. В противном случае был бы неизбежен звонок от мамы:
– Чем ты обидела Марата? Он пришел сам не свой! Послушай, доченька, наше призвание - беречь своих мужчин. Заруби себе на носу!
Мама нарушала каноны, принятые соблюдать классическим, не любимых зятьями, тещам. Она не уставала восхищаться выбранной для дочери партией. Вот если бы он шел к своим старикам, то, поверьте, я бы не смолчала.
Вопреки ожиданиям, Марат вернулся мрачнее тучи и, ничего не объясняя, лег спать. Теперь наступила моя очередь звонить. Мама, встревоженная не меньше, сообщила:
– Не знаю, о чем они говорили с папой, но Марат ушел, даже не попив чая. Поговори лучше с папой.
Папа был как всегда спокоен:
– Понимаешь, дочь, Марат не знает реальной жизни, и хочет испытать себя. Пусть попробует. Эти испытания могут отразиться и на тебе, но я за тебя уверен, ты у меня сильная и благоразумная.
Я действительно похожа на благоразумную? Видимо, да. Послушная дочь и послушная жена.
Утром Марат, молча и глубокомысленно, пил кофе. Это был признак того, что сейчас последует важное заявление, сравнимое по значимости с указом президента или нотой министерства иностранных дел. Марат долго и пристально разглядывал меня (очень не люблю этого по утрам), ожидая проявления женского любопытства. Но я стерпела. Вы знаете мужчин, они болтливы не меньше нашего, только почему-то пытаются придать своим словам какую-то особую, я бы сказала судьбоносную, окраску. Наконец он заявил:
– Я начинаю свой бизнес, - последовала пауза, видимо он ожидал "глупых женских расспросов", но не дождался.
– Разговор с твоим отцом ни к чему не привел. А сидеть и ждать, когда пробьет мой час, не могу. Я достаточно умен и талантлив, чтобы добиться успеха самостоятельно.
– - Чем же ты будешь заниматься?
– Финансовый консалтинг, - он посчитал, что такие "сложные" термины не умещаются в моей голове, и поэтому пояснил, - рынок нуждается в специалистах по привлечению льготных и долгосрочных финансовых ресурсов. Я, с моим опытом и связями, буду безусловно востребован на рынке.
Похоже, он все решил без меня. Вспомнила Батыра: жесткий взгляд, решительные жесты, холодный голос. Неужели и мой муж станет теперь таким же "новым", "хозяином жизни". Волчьи законы бизнеса превращают мужчин в настоящих волков.
"Скатертью дорожка", с обидой подумала я. Но спорить не стала. Муж начинает новую жизнь, и моя задача вдохновлять его на подвиги.
– Надеюсь, что у тебя получится, - других слов подобрать не удалось,
... Первое время Марат много суетился, возмущался всеобщей тупостью и бюрократизмом:
– - Я предлагаю блестящую идею, а они чего-то боятся. Идиоты!
Марат не стеснялся в выражениях, если кто-то не проявлял восторгов по поводу его блестящих талантов. И, наконец, однажды он сообщил, что нашел достойного себя клиента.
Суть проекта сводилась к следующему. Какая-то иностранная фирма обязалась предоставить льготный кредит в размере до пяти миллионов долларов его клиенту, для этого требовалось только лишь(!) положить на определенный счет в швейцарском банке двести тысяч долларов. Честно говоря, от этой идеи сильно попахивало авантюрой, если не мошенничеством, о чем я не преминула сказать Марату. Он отреагировал с гневом в голосе.
– Ты посмотри на сертификаты, эти справки из лучших швейцарских банков, фирма имеет сильнейшую репутацию на Западе, но у нас, по причине всеобщей тупости, о ней не знают, - и добавил, - собирайся, скоро едем в Европу.
Последняя фраза, не скрою, была приятна. Соскучилась по чистым европейским улочкам, вежливым немцам и французам и, конечно, не мешало бы освежить гардероб.
Вы уже предвидите финал этой авантюры? Сначала все было просто блестяще, смутило лишь, что место встречи было перенесено из Франкфурта в Париж. Встречала в аэропорту очаровательная француженка Анни, она устроила нас в солидный отель и пригласила на обед. Обед был роскошным, к нему присоединились еще два представителя партнерской фирмы. Запомнилось отличное вино, подаваемое в бутылках, напоминаемых наши советские молочные. Официант пояснил: особое столовое вино, приготовленное в ближайшей к Парижу деревне специально по рецепту ресторана. Наши собеседники напирали на Марата с вопросом: привез ли он деньги? У него, к счастью, хватало благоразумия отвечать расплывчато:
– Не беспокойтесь, к назначенному часу деньги будут готовы. Но прежде мне хотелось бы встретиться с руководством вашей компании.
Мысленно похвалила Марата: "Разумно!", карточка VISA лежала у него в кармане, но он предпочел не говорить об этом преждевременно.
– Нет проблем, - воскликнул один их наших "радушных" хозяев. Он кстати, по внешности меньше всего напоминал француза. Его, модная сейчас, щетина раздражала.
– Президент компании прибудет в ваш отель.
Мне это определенно не нравилось. И Марат, как бы читая мои мысли, заявил:
– - Не надо беспокоиться о нас, назначьте встречу в вашем офисе.
– - Хорошо, завтра в десять, - последовал ответ.
Наш отель находился недалеко от единственного в городе казино, но мы туда не пошли, говорят, там отдыхают только "денежные мешки" с Дальнего Востока и Индокитая, парижане считают это место неприличным. Поэтому Марата я туда не пустила. Не хватало встречи с якудза! У нас своих отечественных казино более чем достаточно. Мы так стремимся жить по-европейски, называем себя светским государством, и с космической скоростью перенимаем у них только самое грязное. В игорном бизнесе, запрещенном во многих цивилизованных странах, да еще в проституции мы опередили все развитые страны в мире, вместе взятые.