Ускользающая тень
Шрифт:
Йа-йин гонятся за мной по пятам. Взбегаю на склон и, оттолкнувшись, прыгаю. Благодаря этому игла проходит рядом, не задев живот, зато успеваю ухватить атакующего за локоть и выворачиваю руку, вывихнув оба сустава.
Йа-йин вопит. Ошеломлённый болью, он глядит на покалеченную руку, а значит, на секунду теряет бдительность. Он как раз находится между мной и вторым нападавшим, так что времени у меня полно. Приземляюсь, прокручиваюсь вокруг своей оси и сворачиваю ему башку.
Остался последний – тот самый, у которого ленты. Как и двое других, он босиком. Стоит на цыпочках, готовясь нанести удар. Теперь он стал ещё осторожнее, однако бежать
Могла бы попытаться взять его живым, но проку в этом никакого. Не зря убийцы йа-йин считаются одними из лучших в своём деле. Можно не бояться, что они признаются, кто их нанял. Даже если начнут говорить, их всё равно никто не поймёт.
Кроме того, я и без него знаю, кто хочет меня убить. Их мог подослать только один человек. Из всех, кому известно, что я снова в Вейе, он единственный, кто может позволить себе нанять таких дорогих убийц и у кого есть причина прикончить меня, да так, чтобы никто не смог его вычислить. Но этот человек совершил одну маленькую ошибочку. Недооценил меня.
Он мог бы отдать приказ казнить меня, но тогда пошли бы разговоры, а ему это невыгодно. Мог бы дать задание Кадровому составу, уж они-то сражаются получше йа-йин. Но был риск, что я смогу отбиться и тогда сразу пойму, в чём дело.
Зря старался, Ледо. Я уже всё знаю.
Третий йа-йин кидается на меня. Начинается схватка. И почти сразу же заканчивается.
Глава 39
За все десять лет жизни такое чудо мы увидели в первый раз. Сжимаю руку лучшей подруги Аилы. Сидим в задней части повозки и вертим головами во все стороны, любуясь поистине сказочным зрелищем. Наш хозяин Хорик снисходительно глядит на своих рабынь, смеётся и шутит, называя эскаранцев дикарями. Говорит – приятно видеть, как мы восхищаемся красотами их великой страны. Это ли не доказательство, что здесь нам намного лучше, чем там, откуда нас забрали силой?
Это место называется Пещерами Серебряного света. На гуртском это звучит поэтичнее, но перевод не передаёт всех нюансов. Как я узнала намного позже, этот регион располагается совсем недалеко от границы. Гурта дорожили Пещерами Серебряного света как национальным достоянием, пока их не разрушила война. Пещеры обладали величественной, дикой красотой и не могли сравниться ни с чем, что я видела до или после. Но потом здесь появились бомбы, чернокрылки, осколочные пушки. Теперь Пещеры Серебряного света существуют только в людских воспоминаниях.
Вереница повозок катится по мосту из натурального камня, непонятно как перекинутому через глубокую пропасть и тянущемуся от одного края до другого, будто щупальце. Мост покрывают россыпи переливающихся кристаллов. Преломляя цвет, они сияют разными красками. Стены пещеры опоясывают прожилки какого-то минерала, отражающего свет подобно серебряному зеркалу. Со склонов свисают разноцветные лишайники, кругом в изобилии растут грибы, которых нам раньше даже видеть не приходилось. По дну пропасти протекает река с водой идеально голубого цвета. Пенясь, она стремительно несётся вперёд, а над поверхностью кружат гигантские многокрылые насекомые.
Из-за серебристых прожилок свет в пещере ослепительно-ярок. Мы боялись, как бы не ослепнуть от белого сияния, но отвести глаз от такой красоты не могли. Да и вообще, если бы нам действительно грозила такая опасность, хозяева бы нас предупредили. Гурта мудрые, и
– Даже представить не могла, что такое вообще бывает, а ты? – спрашивает Аила. По-гуртски, конечно. От восторга у неё перехватывает дыхание. – Удивительно!
Восхищённо качаю головой и отвечаю, тоже на гуртском:
– Как же я благодарна хозяевам, что позволили нам увидеть это чудо…
– Да, наши хозяева очень добры, даже к таким ничтожествам, как мы…
Эскаранский язык я забыла. Жизнь до рабства кажется очень далёкой, помню её довольно смутно, да и не хочу вспоминать. Теперь все мои мысли и слова – на ритуальном гуртском. Взгляды на жизнь сформированы годами жёсткого, сурового обучения. Но со временем я смирилась с тем, что невежественна, что принадлежу к низшей расе, и в конце концов начала благодарить учителей за долготерпение, извиняться за собственную глупость и обещать, что впредь выкажу больше прилежания. Язык давался труднее всего, а вот мозги мне промыли в момент.
Мы уже три оборота в дороге. Цель путешествия нам, рабыням, не сообщили, но на нашей половине дома ходили слухи, будто Хорика и нескольких других влиятельных Администраторов вызывает Старейшина, чтобы обсудить сложную проблему снабжения Дака, одного из главных приграничных городов.
Разумеется, мы с Аилой дождаться не могли, когда поедем. Невозможно вообразить, чтобы таким, как мы, позволили своими глазами увидеть самого Старейшину. Нет, на это мы даже надеяться не смели. Хватит с нас и того, что посетим ещё один великий гуртский город. Гурта славятся великолепной архитектурой, а мы тогда были в том возрасте, когда любая поездка – увлекательное приключение. Каждый город гурта уникальный, единственный в своём роде. Ещё одно доказательство превосходства их народа. Приятно сознавать, что мы находимся в руках таких достойных людей.
– Скоро остановимся передохнуть, – произносит хозяин. – Подготовьте всё…
Хорик вальяжно разваливается в своей комфортабельной крытой повозке. На изящные рамы натянута узорная ткань, внизу расстелены меха, повсюду лежат подушки. Хорик и двое его друзей – кто они такие, не знаем, но хозяину явно с ними весело – возлежат на диванах у стенок повозки и пьют вино. Мы с Аилой проверяем, не надо ли кому-нибудь подлить ещё, и достаём из дорожных сундуков парадные одежды и благовония.
Когда прохожу мимо Хорика, тот игриво шлёпает меня пониже спины. Зачем, не понимаю. Другие рабыни поговаривали про какие-то загадочные «обязанности», которые я буду исполнять, когда стану постарше. Мол, у Хорика «большие аппетиты». Сначала я решила, что речь идет о готовке, но уже в десять лет догадалась – нет, тут что-то другое. Поделилась тревогами с Аилой, но та сказала, что беспокоиться не о чем. Что бы ни приказал хозяин, это для моего же блага. Неужели я ему не доверяю?
Конечно, доверяю. Абсолютно и безусловно.
Вскоре подъезжаем к гостинице. Она располагается у самой дороги. Отсюда открывается потрясающий вид на пропасть, а всего в двух шагах – водопад, который с рёвом обрушивается вниз и впадает в протекающую по дну реку. Гостиница построена из брёвен, камня и бивней гортов. Здание округлое, с изящными изгибами и заострёнными шпилями. На краю скалы стоит беседка, окружённая маленькой светящейся рощицей. Среди карликовых микор и лишайниковых деревьев кружат летучие мыши и ловят насекомых, слетающихся к свету.