Успокой моё сердце
Шрифт:
Малыш преображается с отъездом папы. В худшую, разумеется, сторону.
Затихает, умолкает и даже не собирается возвращаться к прежнему состоянию, пока мой похититель не вернется. А дни, как назло, идут чересчур медленно.
…Понедельник проходит точно так же, как вторник. Дождливо и серо, болезненно. Бессмысленно.
Среда мало чем призвана от них отличаться.
Утро с громким дождем, день под пеленой туч и вечер, пронизанный отчаяньем.
Укладываясь спать сегодня, принимаю решение извиниться перед Эдвардом завтра. Позвоню ему и попрошу прощения. В конце концов, это
Джером устраивается рядом, обвивая меня ладошками за шею. Целуя, прежде чем отправиться к Морфею.
Пробираюсь в сонное царство вслед за ним, когда посторонние звуки в идеально тихой темноте комнаты вынуждают проснуться.
Мгновенно открываю глаза, инстинктивно прижимая малыша ближе к себе.
Никому не отдам. Никому не позволю тронуть.
– Белла… - хриплый, тихий-тихий, дрожащий голос, кажется частью тишины, - Белла…
Глаза постепенно привыкают к темноте, в какой-то момент различая у кровати ещё более темное, чем все вокруг, пятно. Довольно большое.
Луна скрылась за тучами, и поэтому разглядеть лицо ночного гостя весьма проблематично.
Не отвечаю, натягивая одеяло повыше. Пряча маленького ангела от любого, кто покусится на него.
– Б-бел…Белла, - голос обрывается, а затем появляется снова. Надламывается, словно тонкий весенний лед. Ледяная рука хватает мою прежде, чем я успеваю помешать ей. Тянет на себя, больно сжимая.
Длинные пальцы подсказывают бредовую, но хоть какую-то догадку.
– Эдвард?
– полностью уверенная, что ошибаюсь, все же поднимаю голову, стремясь увидеть пришедшего получше.
Хватка усиливается, подтверждая сказанное. Её обладатель шумно, с громким хрипом, втягивает воздух.
Сонливость окончательно спадает. Трезвость, пришедшая ей на смену, помогает действовать правильно.
Оставляю за спиной Джерри, отпуская его, когда пробираюсь по простыням ближе к краю кровати. Пока не могу поверить в реальность происходящего, но судя по тому, как белеют от неимоверной силы мужчины пальцы, почему-то липкие и мокрые одновременно, все правдиво.
– Эдвард, - останавливаюсь у самого края, свободной рукой накрывая ту, что сдерживает меня, - почему ты здесь? Что произошло?
Среда, ведь так? Суббота - назначенный день. Почему он вернулся раньше? Ночью… без предупреждения…
Вопросов много, а ответов не получить. Если это и вправду мой похититель, то он явно не намерен сейчас разговаривать.
– Все кончено, - всхлипывает Каллен, и длинные пальцы разжимаются, отпуская мои, когда голова их обладателя безвольно опускается на белые простыни, - все кончено, Белла…
Пока я тщетно пытаюсь понять, о чем он говорит, луна покидает свое пушистое укрытие, освещая комнату ярким, почти дневным светом.
Придушенно вскрикиваю от ужаса, едва светлая спальня предстает на обозрение.
Кроватные бежевые простыни, так же, как и мои руки, в том месте, где Эдвард касался их, покраснели. Насыщенный кроваво-красный цвет вполне очевидно обрисовывает ситуацию.
Кровь?..
Ждем
========== Глава 44 - Теплый ==========
Мама говорила, что все наши желания материализуются. Какие-то раньше, какие-то позже, но, в любом случае, большая часть того, что случается в нашей жизни – те самые, когда-то пришедшие в голову мысли. Именно поэтому с ними и стоит быть осторожнее.
И все же, представить, что процесс исполнения занимает меньше пяти часов – сложно. Я хотела извиниться перед Эдвардом. Очень хотела. И решила – завтра.
Но каким-то невероятным, невозможным образом, разорвав все рамки реальности, мужчина оказался у кровати в детской, сейчас. Стоит на коленях, прижавшись лицом к покрасневшим простыням. На бледной коже видны тонкие красноватые царапины и коричнево-зеленые разводы. Особенно много их на тыльной стороне ладоней и на шее.
Впрочем, то, как выглядит мой похититель не так важно, как то, насколько плохо себя чувствует. Судя по голосу и позе, это явно не визит из вежливости. Тем более в такое время.
– Эдвард, - спускаюсь с кровати на пол, стараясь сделать это как можно тише, не потревожив Джерри, - что произошло?
Прежде, чем ответить, Каллен дважды хрипло вдыхает и дважды выдыхает. Подрагивающие длинные пальцы сжимают, что есть силы, покрывала.
– Белла… - как и две минуты назад, надламывающимся голосом, зовет он.
– Белла, - утвердительно киваю, придвигаясь ближе. Укладываю собственные ладони поверх его, осторожно глажу, - я здесь.
В этот раз вздох получается куда громче предыдущих. Одним резким движением отрываясь от кровати, Эдвард замирает в неудобной сидячей позе, тщетно уговаривая себя на меня посмотреть. Малахиты, казалось бы, уже подобравшиеся к своей цели, быстро скрываются в противоположном направлении. Стреляют в любую сторону, подальше от моей.
– Тебе плохо? – голос вздрагивает, и тревога с легкостью просачивается в образовавшуюся брешь. Контроль, установленный над страхом, на миг грозится вырваться на свободу.
Мужчина низко опускает голову. С силой зажмуривается.
Никакого ответа. Молчание. Молчание, подкрепленное судорожным дыханием и дрожью рук.
– Эдвард, я помогу тебе. Скажи, в чем дело? – пытаюсь узнать хоть что-то, внимательно оглядывая его. Явных признаков серьезных ранений нет. Или все дело в том, что луна снова скрывается за чередой облаков?
Нечленораздельно бормоча что-то, но притом довольно громко, Каллен вынуждает Джерома, мирно спящего на своей половине кровати, нахмуриться.
Недовольно наморщив личико, белокурое создание вздыхает, поворачиваясь на другой бок. Крепче обнимает подушку.
Его пробуждения точно не хотелось бы. Я сама пока не понимаю, что происходит.
– Эдвард, ты сможешь встать? – зову, нагибаясь к моему похитителю, - Джерри проснется, если мы останемся здесь.
Как и следовало ожидать, напоминание о сыне, в каком бы его отец не был состоянии, до сознания мужчины доходит крайне быстро. Этот раз исключением не становится.