Успокой моё сердце
Шрифт:
Со вчерашней ночи в его позе ничто не изменилось. Возле самого края, по-прежнему обнимая сына, мужчина спит, опустив голову поближе к ребенку. Одна из его рук обвилась вокруг мальчика, но вторая, на удивление, держит мою. Прижимает к своему обладателю, дышащему спокойно и размеренно. Наконец-то.
Осторожно потягиваюсь, стараясь не потревожить Калленов и вздыхаю, удобнее устраиваясь на мягкой подушке. Её наволочка приятно скользит по коже.
Кожа…
«Ожог. Несильный».
Прикусив губы, самостоятельно придвигаюсь к Эдварду ближе.
В этот раз аромат куда сильнее прежнего. Или сильнее мое восприятие.
Впрочем, этот факт не доставляет неудобств. Запах мужчины ещё одно подтверждение, что все в порядке.
Не могу даже вообразить, даже представить, что вчера могла его лишиться. Навсегда лишиться. И Джером… как бы он?.. что бы он?..
Большая рыба не оставила своих попыток. И вряд ли оставит.
Как никогда мне хочется стать всесильной. Хочется изобразить из себя бойца спецназа, вооружиться автоматом и уничтожить всех тех, кто угрожает моему похитителю. Сколько бы плохого он ни сделал, скольких бы ни приговорил, Джерри – показатель того, что умирать ему нельзя. За все грехи и прегрешения – нельзя. Это будет наказанием для малыша, который не вынесет подобного. И я не вынесу.
Прикрываю глаза, тихонько бормоча свою просьбу.
Он услышал в прошлый раз. Неужели теперь не услышит?
– Не забирай его у нас, пожалуйста.
Слова, тише любого возможного звука, останавливаются среди густой тишины. Мне кажется, я произнесла их дважды, а то и больше, потому что заветная фраза не смолкает.
– Он ничего не решает, - внезапный, неожиданный ответ пугает.
Вздрагиваю, открывая глаза.
Длинные пальцы не отпускают руку, дернувшуюся было обратно на мою часть кровати. Держат крепко. Слышал. Проснулся.
– Доброе утро…
– Зачем ты это просила? – мое приветствие игнорируется. Нетерпение так и сквозит в его словах.
– У тебя слишком хороший слух, - недовольно бормочу, хмурясь.
– Быть может, - Эдвард прочищает горло, задумчиво перебирая мои пальцы, - ты мне ответишь?
– Ты рассказал мне…
– …Про покушение, - быстро кивает мужчина, дополняя. – И что?
– Это не повод?
– Все можно рассматривать как повод, - Эдвард вздыхает, - хорошо, пусть так. Но ведь это значит, что от вчерашних слов ты не отказываешься, так?
– Конечно, - теряюсь, недоуменно глядя на Каллена. Вернее, на его затылок. Снова.
– Это честный ответ? – Эдвард не верит. Почему?
Понимаю, что хочу сделать мгновенье позже. Никакие слова не сравнятся, надеюсь.
Придвигаюсь ближе, целуя шею мужчины. Как раз у линии волос.
– Честный.
– Честный… - эхом отзывается он, поворачиваясь в мою сторону. Поспешно отстраняюсь, освобождая место.
Малахитовые глаза, ещё не до конца поборовшие сон, скользят по моей груди и шее до того, как находят лицо. Останавливаются на нем.
–
– Не нужно у неё ничего просить, - Эдвард качает головой, - все будет только хуже.
– Лекарство хорошее, оно быстро поможет, к тому же…
– Я убил Марту, - бархатный баритон вклинивается в череду мыслей, прерывая меня.
Каллен смотрит в глаза внимательно и серьезно. Не моргает.
Ждет реакции?
– Убил?.. – выдыхаю, против воли опуская взгляд, отрываясь от малахитов.
Чего и следовало ожидать, впрочем. Не слишком много удивления. И страха, почему-то, тоже.
– Да, - мужчина говорит тише прежнего, - в понедельник, в десять утра.
– Ну, это ведь было твоим решением, - пожимаю плечами. Немного отстраненности, совсем капля, повисает в воздухе.
– Ты разочарована, - звучит вывод.
– Нет.
– Врать не умеешь.
Каллен стискивает зубы, на какое-то время замолкая. Начинает говорить так же неожиданно, как и вначале:
– Неужели не сможешь простить? – незамаскированное изумление так и сочится из этого вопроса. – Понимаешь же сама, прекрасно понимаешь, что другого выхода не было. Она бы вернулась.
– Эдвард, зачем тебе мое прощение? – вконец растерявшись, спрашиваю я. Упускаю даже мысли о Марте. Об убийстве - неважно сейчас.
– За тем же, зачем тебе я сам, - малахиты не шутят. Горят ярким пламенем. Возвращаюсь к ним и почти сразу же оказываюсь во власти огня. – Ты не можешь принять решение, пока остаются нерешенные вопросы. И пока не веришь мне.
– Я тебе верю.
– Значит, прощаешь? – поспешно уточняет он.
Мое прощение… Становится тепло и спокойно. Я была права, он хороший. Он мой хороший. И ничего не имеет больше значения.
– Прощаю, - улыбка сама собой завладевает губами, - и тоже хочу попросить прощения.
Похоже, в этот раз черед мужчины удивиться.
– За что?
– За воскресенье, - самый короткий, но в тоже время самый всепоглощающий ответ. Верный.
Ну вот и сбылось желание. Как и было запланировано вчера – назавтра.
– Какая глупость, - Эдвард искренне посмеивается, привлекая меня ближе к себе. Укладывая на подушку в самой непосредственной близости. – Прощаю.
На душе разом становится легче. Такое утро начинает нравиться мне все больше и больше.
– Я могу спросить о том, что вчера случилось? – нерешительно оглядываю белые повязки на ладонях Каллена, блуждающих по моим плечам.
– Можешь, - его средний и указательный пальцы обвиваются вокруг пряди моих волос. Путаются в ней.
Терпеливо жду продолжения. Оно будет, без сомнений.
– Возникло дело, которое нужно было решить, - баритон звучит чересчур спокойно и тихо, пугающе, - а добираться до места люди предпочитают не пешком, а на автомобилях. Правда, иногда безопаснее пешком…