Утраченное звено
Шрифт:
А с другой стороны, чего беспокоиться, подумал он. В конце концов, американец, кем бы он ни был, мало что узнал. Если бы американское правительство знало больше, то Вашингтон завалил бы ливийское представительство нотами протеста и от посетителей не было бы отбоя. А американец со своим корейцем, скорее всего, просто любители, и на этом пути их могут подстерегать фатальные неожиданности. Он убрал руку с телефона. Какой смысл что-то кому-то рассказывать? Что это ему даст? По крайней мере, сейчас. Он начал было устраиваться в постели, но тут ему в голову пришла мысль. Может быть, стоит поставить
Крепкими, мускулистыми руками он обнял любовника, который нежно замурлыкал во сне. Тогда Мустафа Каффир тоже закрыл глаза и спокойно уснул.
Глава десятая
На борту самолета "ДС-9", выполнявшего рейс в Бостон, Римо поделился с Чиуном своими соображениями относительно полученной информации, а тот, как всегда в самолете, не отрывал глаз от крыла, желая удостовериться, что с ним все в порядке.
– Это Джессика похитила Бобби Джека, - объяснял Римо.
– И спрятала его где-то в Бостоне. Что касается ливийца, то он говорит правду. Скорее всего, им-то она и попытается продать Бобби Джека.
– Молчание Чиуна раздражало Римо.
– Вот к чему мне удалось прийти.
Чиун медленно отвернулся от иллюминатора. Далеко внизу смутно виднелись разбросанные тут и там огни большого города.
– Рассказывал ли я тебе, - вопросил Чиун, - как великий учитель Тан Си приготовил суп из гвоздя?
– Нет. И, честно говоря, меня это не очень интересует, - признался Римо.
– Давно это было, много столетий прошло с тех пор, - начал Чиун.
– Тан Си был одним из первых величайших мудрецов, и хотя он был не настолько велик, как несравненный Ван, но и он был совсем неплох. В широком смысле я бы поставил его в один ряд...
– Слушай, папочка, - перебил его Римо, - если ты все-таки собираешься продолжать, нельзя ли покороче?
– Это случилось в тот год, когда деревня Синанджу оказалась перед угрозой голода. Времена были тяжелые, народ обеднел. Тан Си на много месяцев покинул деревню, и беднякам было совсем нечего есть. Но что еще хуже, они уже собирались отправить детей обратно в океан.
Римо тихо застонал.
– Знаю, Чиун, знаю Очень бедные люди... трудные времена... детей нечем кормить... деревенские жители бросают их в Желтое море, и это называется отправлять детей обратно в океан... Ты мне об этом уже рассказывал.
– А ты очень плохо воспитан, - вскользь заметил Чиун.
– ...Но когда великий Тан Си вернулся, отчаявшиеся люди сказали ему: "Ты должен накормить нас, Учитель, даже если для этого тебе понадобится явить чудо". И тогда мудрец огляделся вокруг и увидел, что сети порваны и в скудную почву не брошены семена. Рассердился он, но не подал вида, а только изрек. "Если вы хотите чуда, я покажу вам, как приготовить суп из гвоздя". Он нагрел огромный котел воды и бросил туда железный гвоздь. Когда вода закипела, люди заглянули в котел, но супа там не нашли, а обнаружили всего лишь воду и железный гвоздь на дне. И тогда полез великий Тан Си к себе в котомку и достал оттуда морковь, и зеленую редьку, которая растет у нас, и каштаны, и кролика, которого сам поймал, и вскоре на огне дымился ароматный суп. "Вот так, - сказал мудрец, - готовится суп из гвоздя: много воды, гвоздь, несколько морковок, зеленая редька, кролик и каштаны".
– Чиун замолчал и отвернулся к иллюминатору.
Римо похлопал его по плечу.
– Я не очень понял, на что ты намекаешь?
Чиун посмотрел на Римо и покачал головой.
– Мудрец хотел сказать людям, что, конечно, хорошо мечтать о чудесах, но гораздо лучше, если бы они в его отсутствие ловили рыбу и засевали поля. Вот что великий учитель Тан Си хотел сказать нашему народу.
– Он снова отвернулся к окну.
Почти до самого Бостона Римо обдумывал притчу, потом снова похлопал Чиуна по плечу. Старец, удовлетворенный тем, что крыло за время всего полета так и не изменило своего положения, бросил на Римо довольный взгляд.
– Я так и не понял, - произнес Римо.
– Какое отношение твой рассказ имеет к нашему случаю?
– А такое, что ты пытаешься приготовить суп из гвоздя. Только у тебя нет ни морковки, ни зеленой редьки, которую у нас так любят, ни каштанов, ни кролика. У тебя нет ничего, кроме гвоздем засевшей в голове дурацкой идеи.
Римо упрямо сложил руки на груди.
– Я считаю, что все обстоит именно так, как я сказал.
– Он устремил тяжелый взгляд в конец салона. Стюардесса перехватила этот взгляд и в ужасе отвернулась.
– Ты можешь считать что угодно, - заметил Чиун - Но это не значит, что ты прав.
– Ты просто злишься из-за Олимпиады, - попытался уколоть его Римо. Поэтому все время и нападаешь на меня.
– Нет, - ответил Чиун - Эту проблему я уже решил.
– Да ну?
– Да. Поскольку я не могу позволить себе в борьбе за золото носить трусы и футболку, ты сделаешь это за меня - ты ведь не боишься выглядеть смешным.
– Я?
– удивился Римо.
– Да. Ты поедешь на соревнования, будешь бегать и прыгать и завоюешь кучу медалей. А когда вернешься домой, я стану твоим менеджером и сделаю тебя таким богачом, каким тебе и не снилось.
– Если я соглашусь, ты перестанешь меня шпынять?
– Вполне возможно, - кивнул Чиун.
– Я подумаю, - сказал Римо.
– Но если я все же за это возьмусь, то хотел бы, чтобы все заработанные наши деньги делились в соотношении девяносто к десяти.
Чиун покачал головой.
– Не думай, что я такой жадный. Ты можешь оставить себе все пятнадцать процентов.
– Мне? Пятнадцать процентов?
– Ну, хорошо, десять. Сейчас не время и не место пререкаться.
– Папочка, - произнес Римо.
– Да, сынок?
– Иди приготовь суп из гвоздя.
Хотя было далеко за полночь, Римо позвонил Смиту из бостонского аэропорта Логан. Бросив на Чиуна многозначительный взгляд, он поведал Смиту свою теорию о том, что Бобби Джека Биллингса похитила высокая блондинка.
– Римо, это смешно, - отозвался Смит.
– Ах, так? Ну, раз вы с Чиуном такие умные, тогда сами и расскажите мне, что происходит.
– Эту женщину зовут Джессика Лестер?
– спросил Смит.
– Кажется, да.