Увеселительная прогулка
Шрифт:
— Где «там»?
— Вы только что сказали, что над вами учредили конкурс…
— Неужели я похож на такого дурака?.. Я выписал переводные векселя и выплатил эту смехотворную сумму всю, до последнего геллера.
— Но это невозможно!
— Опять вы говорите: невозможно. Все возможно!
— Хотела бы я обладать вашим оптимизмом!
— И я бы хотел, чтобы вы были оптимистичнее.
— Не понимаю, господин Кауц, почему мы, собственно, сидим здесь с вами? Ведь, положа руку на сердце, вам наплевать на то, что происходит между мною и моим мужем.
— Не могу этого отрицать, — ответил Кауц.
— Тогда в чем же дело?
— Смогли бы вы перепрыгнуть через собственную тень?
— Так же, как вы!
— Вот то-то и оно. Когда ваш муж рассказал мне, что дело все же идет к разводу, я ему ответил: сам заварил кашу, сам и расхлебывай.
— Не слишком-то участливо.
— А я не из участливых.
— Тем более не понимаю, почему вы пригласили меня в ресторан.
— Очень просто: во-первых, вы человек умный… во всем, кроме одного пункта, а я охотно общаюсь с умными людьми…
— И этот «один пункт»?
— Вы упорно стремитесь совершить величайшую в вашей жизни глупость.
— Но вам-то что до этого?
— Такая уж у меня натура. Я не могу спокойно наблюдать, как люди, сами по себе умные и потому вызывающие у меня симпатию, делают глупости. Во мне есть что-то от миссионера.
— Вы это серьезно?
— Серьезно, Клара, но вы все же правы — ваши дела меня действительно не касаются.
— Муж намекал мне, что…
— Это я подсказал ему.
— Но что я могу поделать?
— Разводитесь. Но оставьте свою долю в деле.
— Этого я не могу.
— Можете. Вы превращаете коммандитное товарищество в акционерное, вашего мужа назначаете директором, а сами становитесь членом правления.
— Никогда.
— Вы меня сердите.
— Я не желаю иметь ничего общего с моим мужем. И в деловом смысле — тоже.
— Тогда забирайте свой пай. Ваш муж ликвидирует дело, а вы довольно скоро проживете свой крошечный капиталец.
— Я это понимаю, но не могу себя пересилить. Если бы кто-то другой вместо меня… если бы вы…
— Нет!
— Нет?
— В самом деле нет, Клара.
— Я понимаю.
— Нет, Клара, вы не понимаете.
— Тогда объясните мне.
— Клара, — шепотом сказал Кауц, — я ведь тоже в некотором смысле прохвост.
— Но послушайте, господин Кауц!
— Зовите меня Вилли.
— Так вот, Вилли…
— Видишь ли, Клара, — и это уж точно, — я в некотором смысле тоже прохвост. К примеру, если ты сейчас станешь меня просить уладить деловую сторону твоего конфликта, я вынужден буду сказать тебе — нет.
— Но объясните мне, в каком же смысле вы прохвост?
— Я просмотрел ваши бухгалтерские книги, составил баланс, изучил конъюнктуру, а как увеличить сбыт, я знаю очень хорошо — другими словами, я увидел, что дело ваше — невероятно перспективное. Ты пойми, мода — это нечто динамичное. Новинки моды. Надо только закупать товар с безошибочно точным прицелом. Когда датский, когда итальянский, югославский, финский — закупать непременно на месте… боже ты мой, я даже высчитал, сколько здесь, у нас, можно взять за финскую блузку… это же пятьсот процентов прибыли…
— Возьмите на себя ведение дела.
— Нет, не могу.
— Выкладывайте все начистоту!
— Ну что ж, раскрою тебе карты: успешно работать я могу только тогда, когда я прилично зарабатываю.
— Разве я предлагаю вам работать за красивые глаза?
— Я в десять, в двадцать раз увеличу оборот и соответственно — прибыль, если ты уступишь мне треть своего пая. Разумеется, деньги останутся в деле. Твой пай — тоже. Ты будешь получать проценты и дивиденды, а он, кроме того, должен будет выплачивать тебе ренту…
Пауза.
— Я соглашусь при одном условии: чтобы ты даже близко не подпускал ко мне моего мужа.
20 августа, 22 часа 15 минут
ГОСТИНАЯ В ДОМЕ ЭПШТЕЙНА
— Ты что, заснуть не можешь, Оливер, или пытаешься за мной шпионить? — спросила Сильвия.
— Мне не спится, — ответил Оливер.
— В аптечке, в ванной, есть валерьянка. Накапай себе десять капель на кусок сахара. Или дать тебе мятного чаю? Мятный чай тоже успокаивает…
— Почему ты думаешь, что я за тобой шпионю?
— Извини, Оливер, я нервничаю.
— Ты нервничаешь из-за того, что папа уехал в Париж?
— Не знаю, из-за чего я нервничаю, но, во всяком случае, не из-за папы.
— Скажи, неужели для тебя тот, другой мужчина, лучше папы?
— О каком другом мужчине ты говоришь?
— Брось, мама, я же все знаю. Я знаю, что он сегодня звонил и сказал, что увидеться с тобой может только завтра и что в субботу ты должна поехать с ним в Аскону. Так вот, если ты поедешь туда, я уеду в Париж. У меня есть удостоверение личности. А деньги я стащу у тебя. Или займу у Зайлера.
— Я вовсе не собираюсь ехать в Аскону и оставлять тебя здесь одного.
— Но в Безацио ты же оставляла меня одного и уезжала с тем… другим в Аскону.
— На вернисаж. И в тот же день вечером вернулась.
— Утром, в половине восьмого. Ты провела с ним ночь в гостинице, в Асконе.
— Я была с ним на вернисаже, а потом на банкете по случаю открытия выставки. А теперь иди.
— Ведь ты знаешь, что я не люблю этого человека.
— Никто от тебя и не требует, чтобы ты его любил.