Увеселительная прогулка
Шрифт:
— Я бы очень хотел для моего очерка знать всю подноготную, так ты уж, пожалуйста, расскажи нам, что тебе известно об этой девушке.
— Ладно, — согласился Оливер. — А что мне, собственно, известно? Большинство наших ребят хотели бы иметь с ней дело.
— Что значит «иметь дело»?
— Так ведь почти у каждого из нас есть подружка. Хотя всегда ненадолго.
— И большинство увивалось вокруг этой Рут?
— Да, о ней ходят всякие сплетни.
— Какие сплетни?
— Она,
— В каком смысле не такая?
— Ну, вы понимаете, что я хочу сказать, — ответил Оливер.
— В отношениях с ребятами? — спросил Зайлер.
— Ну ясно. Рут путается с каждым. Так говорят.
— Путалась с каждым? Как это понять?
— Сами знаете.
— Шла с каждым в постель?
— Ну ясно. Но мы не говорим «постель», потому что у нас постелей нет. Те из нас, кто этим занимается, делают это в парке, или в погребе, или еще где-нибудь, только не в постели. Бывает, правда, что старики куда-нибудь уматываются, тогда можно собраться в квартире.
— Так, так. Значит, о Рут болтали, что она ложится с каждым?
— Ну ясно.
— Она была красивая?
— И да и нет. В ней было чертовски много секса. На лицо она не такая уж красавица. Глаза, правда… и ноги. И еще — Рут всегда носила потрясающе нахальные мини-юбки. Но она хоть знала, как надо носить мини.
— А как надо носить мини?
— Ну ясно, без пояса с резинками и тому подобное. А колготки должны быть одного цвета с комбинацией. Ведь мини носят для того, чтобы больше показать.
— И Рут, значит, все это понимала?
— Ну ясно.
— А можно ли верить этим сплетням? Она действительно путалась с каждым или кое-кто выдавал желаемое за действительное?
— Я знаю только, что она очень охотно знакомилась. Один мой приятель даже хотел из-за нее покончить с собой.
— Почему?
— Потому что, кроме него, у Рут было еще трое. А его она уверяла, будто любит его одного.
— И кто же удержал твоего приятеля от самоубийства?
— Я, — сказал Оливер.
— Как это тебе удалось?
— Просто я ему сказал: так дорого эта шлюха не стоит.
— Держи себя в рамках, пожалуйста! — вставил Эпштейн.
— Ты действительно считал ее такой? — спросил Зайлер.
— Ну ясно, — ответил Оливер.
— Я спрашиваю, ты действительно считал ее шлюхой?
— Не совсем так, конечно. Просто я думаю, что, если бы она со мной это проделывала, мне бы не пришло в голову покончить с собой.
— А как бы поступил ты?
— Я бы ей показал, где раки зимуют.
— Значит, твоей подружкой она не была?
— Я никогда ее не хотел.
— Несмотря на то, что и ты находил ее «секси»?
— Я бы мог
— Но ты не хотел?
— Было как-то раз, на вечеринке.
— А потом ты больше не хотел иметь с ней дела?
— Я с ней обошелся так же, как она с моим приятелем.
— Она страдала оттого, что ты ее бросил?
— Конечно.
— И тоже грозила покончить с собой?
— Ну ясно.
— И может быть даже, какая-нибудь приятельница сказала ей: так дорого этот тип не стоит?
— Этого я не знаю…
— Ты ведь слышал, как и все мы, что Рут пропала. И конечно, тоже над этим задумывался?
— Не особенно.
— Но послушай, Оливер, неужели тебя не волнует, что девушка, с которой ты когда-то был близок, пропала, может быть, даже погибла?.. — спросил Эпштейн.
— Конечно, я думал о том, что бы с ней могло случиться…
— А что с ней могло случиться? — спросил Зайлер.
— Какое-нибудь несчастье, может быть, — ответил Оливер.
— У Рут были связи и со взрослыми мужчинами? — допытывался Зайлер.
— Наверняка.
— Могло ли произойти то, что предполагает ее отец?
— Что она пошла с каким-то типом, а он ее убил? — спросил Оливер.
— Да.
— Не исключено.
— Но ты как будто в это мало веришь, — сказал Эпштейн. — А что предполагаешь ты?
— Может быть, она раньше времени пошла купаться — сразу после обеда.
— Она ушла из дому спустя час после обеда, — возразил Зайлер.
— А может, она встретилась с человеком, которого когда-то обманула.
— Ну и что?
— Может, у них вышла ссора.
— Мать Рут сообщила, будто Рут сказала ей, что собирается встретиться с одним молодым человеком и покататься с ним на моторной лодке, — уточнил Зайлер.
— Могло быть и так. Рут, конечно, всегда выбирала себе ребят побогаче.
— А ты знаешь, у кого из ваших ребят родители имеют моторную лодку?
— Точно не знаю. Но вроде бы человек семь или восемь могу назвать.
— У твоего отца тоже есть моторная лодка, — сказал Эпштейн.
— Вот это хохма! — отозвался Зайлер. — Давно такой не слышал.
— У меня создается впечатление, что диалог между господином Зайлером и вашим сыном постепенно соскальзывает куда-то не туда, — вмешался Кремер.
Зайлер ответил:
— Это был бы не первый случай в криминалистике, когда журналисты оказываются проницательнее, чем полиция.
А Оливера он спросил:
— Что бы ты подумал о своем товарище, который надругался над такой девушкой, а потом убил ее?
— Не знаю, — ответил Оливер.
— Ты нашел бы для него оправдание?
— Может быть!