Ужасная саба и ее хозяин
Шрифт:
Это тоже было правильно и хорошо: ползти к нему на коленках, показывая свою виноватость и подчиненность, потому и это приказание достало Лейтис удовольствие. Она устроилась у самых ног Эйдана, ожидая, что он будет с ней делать и надеясь, что это будет что-то не слишком нежное.
— У меня очень умная саба, — сказал Эйдан, положив ладонь ей на затылок, и погладил, спускаясь на шею, так что по телу Лейтис, по плечам и позвоночнику, забегали приятные мурашки. А потом она ощутила то самое чувство предвкушения, с которым он готовился обрадовать ее очередным сюрпризом. — Во время нашего первого урока ты сама подала мне отличную идею. И я собираюсь ей воспользоваться, — он поставил стек возле кресла, запустил руку себе за спину, чтобы достать оттуда здоровенный
— Хозяин Эйдан, — упоенно выдохнула она. Неужели он в самом деле собирается воплотить эту ее фантазию? Оно должно быть просто невероятно. Летис положила голову ему на колено, глядя в глаза и почти промурлыкала: — Вы лучший в мире укротитель невоспитанных саб.
Чувствовать в ответ его гордость, радость и восторг, и снова очень много нежности к ней — было восхитительно приятно. Эйдан улыбнулся ей с нескрываемым довольством и принялся гладить по голове, неторопливо, перебирая волосы.
— Хорошая саба, нравится хозяйское воспитания, — ласково проговорил он, другой рукой погладив ее по спине, а потом нежно похлопал ладонью по бедру, велев: — Развернись немного боком, чтобы хозяину было удобнее, — и продолжил гладить, теперь уже по попке, еще нежнее, потому что она все еще побаливала после вчерашней порки, и Эйдан, как всегда в таких случаях, был особенно деликатным с этими местами. Потом он принялся гладить ее по внутренней стороне бедер, и ласки постепенно делались более сильными, более жадными, настраивая Лейтис на нужный лад.
Она обняла его за ногу, ощущая кожу сапога, прижимаясь к Эйдану и наслаждаясь его прикосновениями, все сильнее желая, чтобы они переросли в куда более серьезное "воспитание". Лейтис даже не отказалась бы от шлепков по попе, потому что и они были для нее прекрасны от него. Как признание того, насколько сильно она ему нравится.
— Поглядим, насколько ты готова меня порадовать, — сказал Эйдан, сунув руку ей между ног и сразу же начав ласкать пальцами, уже совсем не нежно, жестко, порывисто и настойчиво. — Хорошая саба, хочет ублажить хозяина, — он снова погладил ее по щеке и тут же сунул ей в задницу палец, обильно перепачканный в ее собственной смазке, потому что хотела Лейтис очень, очень сильно. И теперь, когда он имел ее рукой сразу в обе дырочки, было уже лучше, но все еще недостаточно, ей хотелось большего, намного. И это самое "большее" Эйдан вскоре взял в другую руку, принявшись водить дилдо по спине и ягодицам, приговаривая: — Хочешь еще, развратная саба? Хочешь сильней? — к первому пальцу добавился второй, как обещание этого "больше", которое скоро воплотится.
— Хочу, хозяин Эйдан. Хочу принять все, что могу из ваших рук. Отымейте меня так, как я того заслуживаю, — попросила Лейтис.
— Во все дырки, по очереди и одновременно тоже, — прошептал Эйдан ей в лицо, отложив фаллоимитатор, чтобы взять ее за подбородок и поцеловать, жестко, настойчиво, так же, как двигались сейчас в Лейтис его пальцы. А потом он вынул их, чтобы нанести смазку и на руку, и на дилдо, и то, как он делал это, тщательно, без спешки, возбуждало тоже, заставляло едва ли не постанывать от нетерпения, вцепившись в его ногу. И предвкушение было не ненапрасным: когда он закончил, в заднице Лейтис оказалось сразу три пальца, и это было уже немного больно. Сладко и больно, ровно так, как ей хотелось.
— Возьмете, как последнюю сучку, — согласилась Лейтис.
— Как маленькую шлюшку и большую развратницу, — подтвердил Эйдан, погладив между ее ягодиц холодным и влажным от смазки дилдо, и вытащил пальцы, чтобы тут же начать медленно и неторопливо трахать им, вводить осторожно, по кругу, погружая неглубоко и слегка потягивая назад, а потом погружая снова, чуть глубже. — Нравится так, моя распутная саба? А так? — он снова принялся ласкать ее между ног спереди, пока фаллоимитатор погружался в ее попку все глубже и все сильнее с каждым разом. — Хочешь во все дырки? Отсосать
— Мечтаю, — охрипшим от вожделения голосом ответила Лейтис, — Теперь мечтаю, так как раньше и мечтать не смела.
— Тогда развернись поудобней и приступай, — велел Эйдан, кивнув на свой член, который был полностью готов ко всему, более чем готов. — Левую руку на пол, выгни спинку и попку выстави, чтобы мне было удобней. Правой обхвати, — он командовал ей, не переставая настойчиво и неторопливо вбивать дилдо ей в задницу, и все это вместе уже было феерично, но Эйдан под конец взял стек и, шлепнув им по креслу как следует, добавил: — А я буду тебя иногда подгонять, чтобы лучше старалась.
— Ой, — сказала Лейтис, охваченная томным предчувствием. — Я буду очень-очень стараться, чтобы не пришлось.
Ведь это, с одной стороны, было очень привлекательно, а с другой — тогда Эйдан бы прекратил ее ласкать, что совсем не так приятно. А с третьей — он же ее воспитывает, а не просто так, потому все правильно. Впрочем, тут же оказалось, что он не собирался прекращать ласки даже со стеком в руках. Кожаный шлепок погладил ее по груди, сперва по одной, потом по второй, проскользил по животу, потерся между ног. И это были очень ласковые прикосновения, особенно когда сзади в нее совсем не ласково входил огромный искусственный член.
— Буду иметь тебя по-всякому, — пообещал Эйдан хриплым низким голосом, отложил стек в сторону и снова принялся ласкать ее между ног рукой.
— Да, хозяин Эйдан, — еще раз согласилась Лейтис и принялась за работу. Для начала она оттянула кожу с головки и легко, дразнящими движениями прошла по кругу, потом лизнула посередине, широкой частью языка, потом снова дразняще пробежалась краем языка, ожидая реакции на свою игру. Ощущать при этом, как он трахает ее было уж вовсе замечательно.
— М-м-м, — очень выразительно протянул Эйдан, глядя на нее моментально помутневшим взглядом и не прекращая своих ласк. — Продолжай. Порадуй хозяина еще, девочка, — она прекрасно ощущала, как он подрагивает от желания, как жаждет этого продолжения всем телом. И ощущала, как он с еще большей страстью теперь входит в нее сзади, с обеих сторон, будто подталкивая ее этими движениями к продолжению, к тому, чтобы она ответила своей страстью на его страсть.
Тут Лейтис поцеловала головку сначала нежно, потом чуть сильнее прижимаясь губами, слегка посасывая, и только после этого медленно позволила ей очутиться во рту, будто всосала. Это выглядело бы игриво, снимай это кто-то на камеру, но главное, что это было приятно Эйдану. Если бы даже она не чувствовала, его низкий короткий стон говорил бы сам за себя. Эйдан подался бедрами ей навстречу — и тут же всадил в ее фаллоимитатор глубже, резко, сильно… чудесная благодарность за ее старания.
— Какая же развратница, — очень довольно проговорил Эйдан, шлепнул ее ладонью сперва по одному, потом по другому бедру, и тут же продолжил ласкать между ног, с еще большей страстью. — Бесстыдная саба, прямо-таки нарывается, чтобы ее отымели везде, да посильнее… — он снова толкнулся к ней бедрами и снова глубже всадил в нее дилдо.
Лейтис не отвечала, потмоу что старательно работала языком, лаская ту часть его члена что была у нее во рту, рукой она водила по стволу, в том ритме, который ей задавал сам Эйдан, они двигались как единое целое, как некий сложнй механизм по удовлетворению друг друга, в котором было много поршней и сочленений. Мысли о поршнях Лейтис порадовалась, решив, что такое сравнение порадует Эйдана, когда она ему расскажет.
Он, тем временем, нащупал у нее внутри пальцами ту точку, от прикосновения к которой ее пробивала насквозь сладкая судорга, а в сочетании с дилдо в заднице ощущения делались такими невероятно, восхитительно, бесподобно яркими и острыми, что у Лейтис аж голова кружилась. Но она не забывала и не прекращала доставлять удовольствие ему, она просто не могла бы прекратить этот их единый ритм движений. И ей казалось, что он подгоняет ее своими руками, когда ускоряет темп, и Лейтис ускорялась вместе с ним.