В чем секрет обаяния
Шрифт:
Что ж! Он получил по заслугам. Это стоило признать. Но ведь он совсем не такой, как его отец, и не собирается обманом лишать свою сестру того, что ей принадлежит. Как же это объяснить Шэннон?
– Я пришел вовсе не за акциями компании.
– А для чего же тогда?
– Я намерен внимательно следить, правильно ли вы распоряжаетесь деньгами Челси.
Внимательно следить? Это все равно что "стоять над душой"!
– Деньги! Вы думаете только о деньгах? А вам случайно не снятся по ночам денежные купюры?
Веселые искорки
– Вам действительно интересно знать, что мне снится длинными одинокими ночами?
– прошептал Йен, соблазнительно растягивая слова.
– Давайте не отклоняться от темы.
– Черт побери, я совсем забыл, какова тема.
Его чувственная улыбка совершенно обезоружила Шэннон.
Когда Йен заговорил о намерении нанять менеджера для "Уэстервелт компани", Шэннон на мгновение вообразила, что он предложит этот пост ей. В конце концов, ее специальность именно стратегия инвестиций. Однако, судя по всему, Йен этого не знает. Он полагает, что она нуждается в финансовой помощи. Если сейчас рассказать ему о своей профессии, он решит, что ей нужна работа, и снова предложит деньги.
Шэннон гордо выпрямилась и постаралась выглядеть уверенной и независимой, несмотря на свой непрезентабельный вид. Конечно, не одежда красит человека, однако сейчас, черт побери, она больше похожа на школьницу, ослепленную присутствием кинозвезды.
– Тема нашего разговора - Челси. Могу ли я предположить, что вы захотите разработать нечто вроде графика ваших визитов?
– Непременно. Предполагайте.
Он опять издевается! Да еще таким покровительственным тоном! Шэннон очень захотелось снова выгнать Йена, но она вовремя напомнила себе, что речь идет не о ее личных чувствах, а о благе Челси. За последние шесть месяцев девочка стала центром ее мира. Поворот на сто восемьдесят градусов для женщины, поклявшейся никогда не позволять эмоциям править ее жизнью.
– Может, расскажете, как вы собираетесь общаться с Челси?
– Пусть все идет, как идет.
– То есть?
– Я для нее совершенно чужой человек. Думаете, она сразу согласится ездить со мной куда бы то ни было?
– Йен поднялся и подошел к Шэннон. Запах его одеколона подействовал на нее как электроды на остановившееся сердце.
– Для начала, думаю, необходимо решить, что делать с этим.., напряжением между нами.
Шэннон отступила на шаг.
– Я уверена, что напряжение со временем ослабнет.
– Я говорю о напряжении другого рода. О физическом притяжении, которое ни один из нас не может игнорировать. Я хочу вас, и вы тоже хотите меня.
Шэннон сложила руки на груди, отказываясь признать правоту его слов даже перед самой собой.
– Высокомерие и самодовольство. Какое очаровательное сочетание! Между прочим, вы глубоко заблуждаетесь.
– Заблуждаюсь?
– Йен снял с нее очки и аккуратно положил их на каминную полку. Обхватив двумя пальцами ее подбородок, он поднял ее голову.
– Неужели?
Шэннон
– Да.
– Да?
– Йен улыбнулся и опустил голову. Их лица почти коснулись друг друга.
– Нет!
– Так да или нет, Шэннон?
Проклятый наглец настолько сбил ее с толку, что она уже не понимала, на какой вопрос отвечает, и не успела остановить его. Его губы скользнули по ее губам.
Мимолетный поцелуй разжег тлевший в ней уголек и оставил острое неудовлетворение. Шэннон поднесла палец к губам, сохранившим вкус Йена. Она жаждала большего и не смогла подавить вздох.
– Мне нравятся дополнительные льготы нашего соглашения, - прошептал Йен, лаская дыханием ее ухо.
Она что, спятила? Когда мир вокруг снова обрел очертания, Шэннон увидела самодовольную ухмылку Йена. Она уже знала ответ. То, что для нее было моментом истины, для него - лишь способ доказать свою правоту.
Шэннон попыталась высвободиться.
– Это вовсе не входит в наше соглашение!
– Очень жаль. Хотя, может, вы все же что-то выгадаете.
Ну, конечно! Кучу дополнительных неприятностей на свою голову.
– Вы себе льстите.
– Это вы льстите мне, Шэннон. Ваш мечтательный вздох и участившийся пульс раздули мое самомнение до невероятных размеров. Или вы так и будете отрицать электрические разряды, проскакивающие между нами?
– У меня достаточно здравого смысла, чтобы не ступать на минное поле.
Настойчивый гудок не дал Йену ответить. Шэннон мысленно поблагодарила небеса и бросилась к парадной двери. Ее поспешное отступление могло означать лишь одно: она гораздо более заинтересована, чем следовало бы.
Йен улыбнулся. Она сдастся не сразу, придется приложить немало усилий. Впрочем, он никогда не любил то, что дается слишком легко. Решив преследовать Шэннон с вполне определенными целями, он не почувствовал ни малейшего укора совести. Несмотря на все ее торжественные заявления, она неравнодушна к нему. Они оба давно не дети и прекрасно знают, во что впутываются. Пусть все идет своим чередом. Йен не видел ни одной убедительной причины, почему они должны сдерживать вспыхнувшее обоюдное влечение...
И тут очень веская причина свалилась как снег на голову, вернее, вбежала в комнату, болтая без умолку со своей тетей. Маленькая Челси клубок энергии, сверкающий парой голубых глаз, - напомнила Йену, почему он здесь: не ухаживать за Шэннон, а приглядывать за ней.
Лепет Челси оборвался, как только она увидела Йена. Девочка спряталась за тетей и уткнулась лицом в ее джинсы. Лишь кулачок с зажатым в нем листом плотной бумаги остался торчать из-за ног Шэннон.
– Поздоровайся с братом, Челси. Он приехал повидаться с тобой, - сказала Шэннон, поглаживая светлые кудряшки. Не дождавшись ответа, она повернулась к Йену и пожала плечами.
– Может, если вы сядете, то не будете казаться ей таким огромным?