В Дикой земле
Шрифт:
— Может они и железный венец на тебя надевали?
— Тот кругляш? Кажется, он в пещере валяется. Хочешь, бери себе.
Тобиус сидел неподвижно и буравил собеседника взглядом.
— Чего? Они мне зубы выдрали! — насторожился тот.
— Ты достиг всего и просто ушёл?
— Там было плохо.
— Но почему тогда ушёл так недалеко?
— Я состарился в этом дурацком городе! — вдруг вспылил Ригари, подскакивая на месте. — Куда мне идти?! Мать мертва, отец тоже давно мёртв, — раз уж я старик, он давно уже лёг в землю!
Потребовалось время, чтобы старец успокоился.
— Здесь живу, — повторил он, вяло работая камнем.
Волшебник смотрел в сторону, переваривая нежданное душеизлияние нежданного знакомца. Одинокий старик, живущий уединённо, отказавшийся от общества, которое всегда считал чужим себе. Ему, как и Вийдже, было одиноко, и так получилось, что единственным годным собеседником оказался незнамо кто из чужедальних земель.
— От тебя как-то странно пахнет, Красномордик, — подозрительно отметил Ригари.
— Слушай, а хочешь, я починю твои зубы! — выпалил Тобиус быстро и неожиданно даже для самого себя.
Ригари опешил.
— Как это?
— Я заменю тебе все зубы на новые, здоровые и красивые! — продолжал серый волшебник. — Будут они такие, что сможешь орехи со сколупой пережёвывать!
— Зачем мне есть орехи со скорлупой?!
— Незачем, но просто сможешь! И клыки! Длинные, как положено!
Мандрил явно не поспевал за мыслью.
— Это как это?
— Не спрашивай! Предлагаю честную сделку: ты учишь меня махать палкой, а я возвращаю тебе зубы! Каково, а?
Замешательство старика было понятно, — сару-хэм, среди которых он провёл жизнь, являлись восхитительными фармацевтами, прекрасными лекарями, могли определить тысячи болезней и подобрать тысячи лекарств, но когда дело доходило до зубов, методы их мало чем отличались от человеческих «выдрать и забыть», если прежде лекарства не помогли. До зубных протезов цивилизация лесных обезьян как-то не додумалась.
— Ты хочешь вернуть мне зубы, Красномордик, а взамен нужно просто избить тебя палкой?
— Избивать долго и усердно.
— Самая лучшая сделка в мире! — расхохотался мандрил и пустился в пляс, хлопая в ладоши.
С тех пор Тобиус постоянно приходил в гости к старику и просто проводил операции прямо в пещере. Если бы не магия, всё это закончилось бы ужасными травмами и обширным сепсисом, но с набором необходимых заклинаний человек менял один зуб на другим, ускоряя процессы заживления, не допуская заражений. Протезы он вытачивал из древесины шелковицы сам, по заранее снятым меркам, полируя, укрепляя, накладывая чары долговечности в несколько слоёв. Сначала были заменены все оставшиеся жевательные зубы, вставлены недостающие, затем резцы и лишь в последнюю очередь маг занялся клыками. Так как они были потеряны раньше прочих, челюсть успела значительно деформироваться и пришлось постараться, чтобы вернуть гордость мандрила на законное место.
В обмен на эти чудесные услуги радостный Ригари от души колотил благодетеля боевым шестом. Этот симиан был прост душой и чист помыслами, ему не приходили вопросы о том, как, почему и откуда? Зубы возвращались, они были крепки и надёжны, дёсны не болели, а еда перестала быть проблемой! Ну разве же не любимец он Образа Предков?
Занятия были долгими, изнурительными и болезненными, иных способов обучения Ригари не понимал и не признавал. Он вообще был очень плохим учителем, но зато очень хорошим воином и его ученикам приходилось на ходу вырабатывать рефлексы, либо копить травмы. Самое лучшее и самое опасное обучение.
Тем же путём шёл и Тобиус, остервенело отбивавшийся от урагана ударов, который был везде и одновременно нигде. Стиль Ригари являлся для такого человека как он пределом мечт, ибо мандрил, не обладавший длинным хвостом, довёл до совершенства приёмы, подходящие именно для него.
— Давай, давай, Красномордик! Сверху! Снизу! Сверху! Снизу! Сверху! Сверху!
— Аргх! Ты же сказал «сверху»! — возопил маг, получив удар в бок и валяясь теперь на земле.
— А ты мне больше верь, может чему и научишься! — радостно приплясывал вокруг старый симиан. — Давай, давай! Наивный и глупый как сопляк Тенсей! Тоже всегда верил, что сверху! А-ха-ха-ха-ха!
Маг стал подниматься, потирая болящие рёбра и успел присесть, когда шест пролетел над головой.
— Ты учил Тенсея? — Кувырок через голову, шест снова в руках, прыжок, серия ударов, выпад, обратный кувырок через голову..
— Учил, учил! Слева! А! Молодец, не поверил! Я всех их колотил! Ха-ха! Жив ещё сопляк Тенсей?
— Жив, жив, аргх!
Шест Ригари врезал по пальцам левой руки, маг потерял концентрацию и, получив тычок в живот, вновь оказался на земле.
— Подарил мне этот шрам!
— Дурной нрав! Всегда был дурной нрав!
— На себя бы…
Ураган ударов погнал человека кувырками и зигзагами под хохот и гиканье. Когда тот наконец выдохся, Тобиус был загнан на дерево, сжимая в руке обломок палки, которой отбивался.
Часть 3. фрагмент 15
— Хорошо, хорошо, — одобрительно говорил старик, — чему-то я тебя научил, а? После десяти лет тренировок, сможешь вернуть Тенсею должок! И другую половину лица тоже подпорть, на память о любимом учителе!
Заливаясь хохотом, Ригари, отправился к пещере.
— Правда, в одном ты его уже превзошёл, — в выносливости! На редкость выносливый недоумок, и где таких делают?
Тобиус не был выносливым, он был неуязвимым. Чары защищали его от травм, позволяя впитывать удары без последствий. Иные ученики мандрила уже по дюжине раз отправлялись бы к лекарям, зато маг быстрее учился. Больно правда было неимоверно.
— Последний зуб, — сказал он, подсаживаясь к костерку.
— Покажи мне его!