В джазе только хулиганы

D r a g o n f l y

Впервые мне не удалось отрепетировать дома свои песни накануне занятия по вокалу. Даша пропадала на работе в офисе, Ярослав отсыпался к тому моменту, как я возвращалась из академии, и уходил в детский сад готовить сценарии для новогодних утренников — его зимняя подработка. Пока сосед-коротышка перевоплощался в Деда Мороза, я должна была тратить время с пользой! Не придушивать в чувствах подушку, затирая до дыр воспоминание о том, как мы с Соколовым «добросовестно» украшали кабинет! А репетировать!

Но ближе к трём часам в пятницу, перед вокалом, так и

не собравшись с мыслями, мне удалось уговорить себя, что за одну вялую недельку я не успею растерять все наработки. Зато наряжусь не хуже своей крали-администраторши! В этот же самый момент зазвонил телефон — это была Надин Дмитриевна. Она сообщила, что занятия отменяются, но вместо них мы срочно выезжаем всей дружной компанией в концертный зал гостиницы «Космос», потому что ей удалось дозвониться до организаторов какого-то престижного конкурса и выбить нам места взамен заболевших вокалистов.

Я атаковала телефон Эли, отпрашиваясь со смены, потом Дашин, предупреждая её о внезапном мероприятии, дозвонилась до Ярика, всегда обижающегося, если мы не посвящали его в дела вокальной семейки. И уже через час, с денежным взносом, нагруженная своими вещами и сумками с туфлями, концертным платьем Ковалёвой, я стояла на станции «Курская». Задержавшийся в детском саду Ярослав нашёл меня на синей ветке быстрее Даши. Мы куковали с ним, разглядывая карту метро под душераздирающий металлический визг, доносящийся из тоннелей каждые две с половиной минуты. Ёжились от холода и ждали, когда из-за раздвинувшихся дверей очередного вагона выбежит Ковалёва.

Андроновка, Шоссе Энтузиастов, Соколиная гора… Опять ты, Соколов! Опять я думала о тебе, намыливаясь петь на каком-то крутецком конкурсе после трёх дней, убитых на твой мираж вместо репетиций!

???

С нашедшейся Дашей и Ярославом мы сменили ещё две ветки. Выпрыгнули из-за тяжёлых, неподдающихся дверей выхода станции ВДНХ в глубокие уличные сумерки. Ещё не отойдя от преследующего в метрополитене запаха креозота, я застопорилась среди толпы и поражённо уставилась на играющие огнями иллюминации. Там вдалеке, за оживлённой дорогой пасмурное синеющее небо пронзал блестящий шпиль, светилось колесо обозрения и плясали заманчивые картинки на фасадах павильонов.

— Ра, не висни! Затопчут! — Ярик одёрнул меня за локоть, уводя из бешеного пятничного потока.

Я не успела прихлопнуть рот, как обернулась налево и обнаружила пугающих размеров зеркальное здание, вогнутое лимонной долькой. Его окна уходили головокружительно вверх, откуда сыпался снег. Словно сахарную пудру пропускали через сито на свежеиспечённый шоколадный кекс.

Интересно, как бы выглядел румяный Кирилл с уложенными волосами, «припудренный» снегопадом…

— Нам туда? — выдохнула я клуб пара, разглядывая здание в виде подковы.

— Да! Быстрее! Ярику нужно успеть спрятаться!..

Мы втроём ускорились по похрустывающей тропинке, проложенной между остановкой и ограждением. Вышли к лестнице перед расчищенной площадью с монументом и взобрались по ступеням, пока я продолжала ловить открытым ртом снежинки.

У бокового входа в «Космос» тянулась быстро продвигающаяся очередь. И мы, запыхавшиеся, с сумками, едва присоединившиеся в её конец, продолжили шагать ко входу, над которым висела вывеска «КОНЦЕРТНЫЙ ЗАЛ».

Уже внутри, во вместительном вестибюле среди сотен новоприбывших гулял коварный сквозняк. Мигала наряженная искусственная ёлка, стремящаяся шпилем к зеркальному недосягаемому потолку, и суетились три женщины в гардеробе. Мы оказались в очереди и здесь, озираясь по сторонам… Каждый последующий конкурс превосходил мои ожидания, но этот — масштабный, выглядел, чувствовался, пах иначе.Пах не новым опытом, а целой опасностью.

Когда я, растерянная, повернулась обратно к ребятам, обнаружила, что Ярослав успел от нас отлучиться и уже пробирался через толпу обратно, неся в руках шапку и какую-то глянцевую бумажку.

— Зацените уровень! Надин позвонила Ра полтора-два часа назад, а в буклетах уже пропечатаны полные списки выступающих. Тёпленькие ещё… Ковалёву Дарью сразу нашёл, — он тыкнул пальцем в строчку в середине бесконечного развёрнутого списка, показывая нумерацию присогнувшейся соседке. — Сейчас тебя найду, Ра, — прикрикнул Ярик мне на ухо.

Здесь стоял невыносимый галдёж. Дети, молодые люди, взрослые — все намеревались впихнуться в концертный зал, в котором, судя по отдалённому громыхающему звуку, уже вовсю проходил конкурс. Мне было страшно представить, какая вместимость у этой площадки… В добавок ко всему поодаль от гардеробной виднелось «продолжение» вестибюля, напоминающее тамбур в вагоне поезда, только с высокими куполообразными потолками. И там стояли расфуфыренные артисты в шикарных нарядах, а ещё очень странной наружности подростки и молодёжь постарше, выряженные, словно готы, в мрачные одежды и цепи.

До этого момента мне было некогда нервничать, но сейчас тревога начала сгущаться в груди.

— Что-то я не могу найти тебя, — бледное лицо, усыпанное родинками, озадаченно нахмурилось. — Даша, Оксана, Вова и усач поют вразнобой. А тебя и Кирилла я не вижу… Он сегодня вообще приедет?

У меня закрались смутные сомнения... только я понять не могла, в чём подвох.

— Во-о-от! Соколов Кирилл, — вскрикнула Даша. — Предпоследний блок. А следующая после него Васнецова! Ра…

Я оживилась, когда они отыскали наши фамилии, и прикусила губу, смакуя «удачную» очередность. Значит, он сегодня тоже выступает, и мы снова увидимся за кулисами?

Сердце тут же зачастило с перекачкой крови: я ощутила, как она хлынула к загоревшемся лбу и щекам.

— Пха-ха-хах! Это что такое? — прыснул Ярик. — Алло… алло-о-о! — он пощёлкал у меня перед лицом пальцами. — Почему ты не рассказывала, что у тебя новый творческий псевдоним?!

— Какой ещё псевдоним? — выпала я из фантазий и нервно уткнулась в буклет в его руках.

— Здесь так и написано: «Ра Васнецова»! — растерянно уточнила Даша. — А я думала, ты терпеть не можешь это прозвище!