В годы большой войны
Шрифт:
Занятый собственными делами, фон Шелиа не мог устроить Ильзу Штёбе на работу в министерство иностранных дел. Это непредвиденное обстоятельство отразилось на ее деятельности. Она не могла снять отдельную квартиру, пригодную для конспиративной работы. Такая квартира стоила больших денег. У обывателей сразу же возникло бы подозрение — откуда безработная журналистка берет средства, чтобы снимать дорогостоящее жилье.
Но самое главное, что вызывало ее тревогу, было отсутствие связи с Центром. Она хорошо знала Пауля, но Пауля теперь не было в городе, он опять куда-то уехал,
Только зимой, в рождественские дни, Ильза получила поздравительную открытку, одну из сотен тысяч сусальных открыток, заполонивших в эти предпраздничные дни стеллажи берлинского почтамта. На глянцевом голубоватом фоне зеленая еловая ветка, запорошенная искрящимся снегом, на ней серебряный колокольчик, горящая свеча и улыбающийся рождественский дед, приносящий людям счастье и радость. Неизвестный поздравлял Ильзу с праздником. Подпись его была неразборчива, но Ильза обрадовалась открытке так, будто получила ее от самого близкого друга. Взглянула на штемпель: отправлена вчера. Значит, надо прибавить еще восемь дней. Ильза отсчитала, загибая пальцы, получалось — в канун Нового года. Значит, в предновогодний вечер, ровно в пять, или на другой день, часом позже, если первая встреча почему-либо не состоится…
На улице мела поземка, и по краям лестниц, ведущих в метро, лежали пушистые сугробы снега. Кутаясь в шубку, Ильза без пяти пять спустилась в метро на Александерплац и затерялась в лабиринте переходов подземной станции. Ровно в пять она остановилась перед витриной магазинчика с рождественскими подарками и почти тотчас же услышала голос:
— Извините меня, госпожа, но не знакомы ли мы с вами по Бернау?
— Я никогда не жила в Бернау, — заученной фразой ответила Ильза.
Перед ней стоял прилично одетый мужчина средних лет, с портфелем и аккуратно запакованным свертком.
— Но вы часто бывали в Бернау, я вас там видел…
— Да, это верно, у меня там родные.
Пароль сходился слово в слово. Ильза улыбнулась.
— Наконец-то! — вырвалось у нее.
— Называйте меня Вилли. Пройдемся немного по улице.
Вилли взял Ильзу под руку, и они спустились на платформу. Сначала поехали к Франкфуртер-аллее, вышли на следующей остановке и встречным поездом вернулись назад.
— От хвостов мы, кажется, избавлены, — сказал Вилли, когда они снова вышли на улицу. — Теперь рассказывайте… В Центре ждут информации от Арийца.
— Да, его информация должна идти через меня, — ответила Ильза. — Но меня просто забыли.
— Нет, нет… Мы знали, что у Арийца неприятности по службе. Решено было выждать. Теперь, кажется, все обошлось.
— Да, — подтвердила Ильза. — Скоро я начну работать в министерстве иностранных дел и сменю квартиру. Как вам передать новый адрес?
— Сейчас я вам все расскажу, — ответил Вилли. С Фридрихштрассе они свернули на Унтер-ден-Линден и медленно шли к Бранденбургским воротам. — Видите впереди книжный киоск? Его владелица фрау Кушке — вдова старого
Анна Кушке, пожилая, располневшая женщина, поджидая покупателей, разгадывала кроссворд, когда Вилли и Ильза остановилась перед киоском.
— Прошу вечернюю газету, — Вилли бросил на прилавок алюминиевую монету.
Анна протянула сдачу и газету. Начинало темнеть, на улице зажглись фонари. Поток пешеходов схлынул. Рядом с киоском никого не было. Вилли тихо сказал:
— Это фрау Альта, о которой я вам говорил.
Женщины внимательно поглядели друг на друга. Анна улыбнулась:
— Очень приятно! Советую приходить днем, когда здесь бывает много народа.
Из-под сводов Бранденбургских ворот на свет вышли двое — эсэсовский офицер и нарядная дама. Фрау Анна громко закричала:
— А вот новый портрет фюрера! Не хотите ли купить, господа? Очень удачный портрет. Самая последняя фотография…
Прощались в Тиргартене. Вилли взял Ильзу за руку.
— Я должен выполнить еще одно поручение, — сказал он, — товарищ Вольфганг шлет вам привет и написал несколько слов. Подержите, если не трудно, мой сверток.
Вилли раскрыл портфель и протянул Ильзе маленький конверт, сложенный вдвое. Ильза дрогнувшей рукой взяла его и сунула в карман.
— Ну как он там?
Разведчица Альта, только что говорившая так деловито об опасных и неотложных делах, была сейчас просто любящей женщиной. Как мог этот человек так долго молчать и даже не намекнуть, что для нее есть весточка от Курта! Вилли прочел укор в глазах молодой женщины.
— Извините меня… Я опасался, что нам могут помешать и мы не успеем закончить разговор. А это очень важно! В Центре придают большое значение вашей работе. Поэтому все личное я приберег на конец…
— Я понимаю. Курт такой же, как вы… Ну расскажите что-нибудь о нем.
— Курт великолепно работает…
— Нет, нет — я не о том… В этом я уверена — он не может плохо работать. Как он выглядит, в каком настроении?
— Курт просил сказать, что скучает и верит в счастливую судьбу. Ждет встречи… Он все такой же: меланхоличный и остроумный. Все так же немного сутулится. К сожалению, много курит. Но выглядит неплохо. Просил вас быть осторожней. Я видел его две недели назад.
— Спасибо, Вилли! Мне так нужно было услышать о нем хоть несколько слов. Я как будто увидела его сейчас… Скажите Курту, что я люблю его.
Это вырвалось у Ильзы внезапно, и она смутилась…
— Я расскажу ему подробно о нашей встрече и передам все, что вы сказали. Обещаю вам!.. Но вы можете ему написать и отправить через тот же почтовый ящик. Курт будет счастлив… А теперь желаю вам успеха…
Вилли проводил Ильзу до Шарлоттенбургштрассе…
Новогодний вечер Ильза провела в доме матери. Она летела туда как на крыльях, зажав в руке дорогое ей письмо. Не раздеваясь, прошла в свою комнатку, заперла дверь, надорвала безымянный конверт…