В лапах страха
Шрифт:
– Утечка? – Григорий Викторович тут же забыл про сигарету и уставился на Чистоплюева, силясь определить по выражению лица генерала, правду тот говорит или врёт.
– Да, на первый взгляд, всё выглядит абсурдным. Я и сам поначалу не поверил – думал, военные что-то ещё скрывают, более глобальное, что ли. А это всё так, «утка» для отвода глаз. Но оказалось, что там и впрямь что-то у них «уплыло». Дрянь какая-то, вроде нейролептика или психостимулятора – толком никто ничего не знает, военная тайна, как-никак. Её на животных испытывали, но создавали явно для людей, – Чистоплюев глянул на застывшего собеседника и жутко улыбнулся. – Для солдат, естественно.
– Ну...
– Баранки гну! Кто-то из причастных к исследованиям, решил подзаработать на этой отраве и принялся её на «гражданку» толкать, хотя опыты ещё продолжались. Бабла немерено, конечно, срубили. Слава богу, ни один наркоман не догадался это на себе испытать. Что бы тогда наше правительство с толпой зомби делало, куда бы ныкало, где закрывало... Как бы вот с такими упёртыми, как ты, майор, договаривалось, понятия не имею. Хорошо, вовремя мы их накрыли. Этих, которые уже тут работали. Военные, там, сейчас своих шерстят, так что огласка – она никому не нужна, особенно после всего случившегося. Тем более, выборы весной. Понимаешь?
– А если всё специально было подстроено?
Чистоплюев засопел, будто лезущий в гору паровоз.
– Майор. Я вас от одной крайности отвести пытаюсь, а вы в другую тут же бросаетесь. Данные исследования находились под патронажем Кремля. Хоть это понимаете? Вы под кого рыть собираетесь? Под меня? Под моих начальников? Под моих замов?.. Или прямо на Красную Площадь ход прорубите?
– Но ведь логично всё, – не спеша рассуждал Григорий Викторович. – Создать искусственную утечку, а затем просто сидеть и выжидать пока, как вы сами сказали, кто-нибудь это на себе не попробует. Потом всё тихо-мирно спустить на тормозах. Убрать нескольких начальников, которые неугодны уже оттого, что много чего знают, отправить в дисбат часовых, которые якобы всё это охраняли, а гражданских курьеров, работающих тут, и вовсе тю-тю... Тормоза долой и под поезд.
Чистоплюев осип – не то от сигарет, не то от мыслей следователя, произнесённых вслух, не то просто по совокупности происходящего.
– Что вы такое несёте?..
– Я про того парня, что на иномарке под товарняк заехал.
– Знаете что... Я не для того вам всё это рассказываю, чтобы выглядеть клоуном! Если бы всё было в действительности так, как вам в то хочется верить – мы бы с вами беседовали совершенно в другом месте! – У Чистоплюева появилась нездоровая одышка. – Или вы думаете, у нас тут израильский Моссад работает?!
– Судя по тому, где президент начинал – может и работает, – усмехнулся Григорий Викторович.
– Вам всё ещё смешно?
– Вовсе нет. Что это за вещество? Как оно действует на организм?
Чистоплюев надулся, точно обозлённый паук, у которого выторговывают засушенные мушиные потроха.
– У военных обычно всё просто и сводится к одному... – Чистоплюев выждал законную паузу, давая Григорию Викторовичу возможность самому выковать последнее звено выстроенной им цепочки.
– Ясно, – кивнул следователь. – И как результаты?
Чистоплюев вздрогнул.
– Я надеюсь, вы понимаете, что всё это секретно? – Он заёрзал, явно уже жалея о столь откровенном разговоре.
– О нашей беседе никто не узнает. Слово работника МВД.
– И вы гарантированно прекратите попытки возобновить дело того бедолаги, – Чистоплюев живо подался вперёд, буквально клещом цепляясь за последний шанс отыскать компромисс.
– Да, – выдохнул Григорий Викторович, ощупывая карманы плаща в поисках очередной сигареты. – Но смерть этого, как вы сами выразились, бедолаги, всё равно останется на вашей совести.
– Послушайте, майор... Тот парень был наркокурьером! Даже хуже.
– Вы думаете, он знал, что перевозит?
– А это настолько важно?
– Не мне судить о морали, – вздохнул Григорий Викторович, попыхивая сигаретой. – Но даже в Библии прописаны различные кары за одинаковые на первый взгляд грехи. Например, за осознанную ложь первому встречному на улице, который не поверит тебе, даже скажи ты ему правду в лицо, и знакомому человеку, что и помыслить не может о недоверии.
– К чему эта фабула? – не понял Чистоплюев.
Григорий Викторович неопределённо развёл руками.
– На парне просто висел карточный долг. А вы вот так его... Совсем не задумываясь о том, что у него мог кто-то остаться.
– Это не мы его, – Чистоплюев напрягся. – Это он сам себя. А подобную лекцию вам лучше не мне читать, а его родителям, и родителям тех, других, которым ещё можно помочь.
– Помочь?..
– Да, помочь. Где ваша долбаная «комната милиции»?! Где воспитательная работа со школьниками?! Вы, вообще, знаете, чем они там занимаются?.. Да они уже с детского сада друг над другом издеваются, как хотят, а что самое страшное – до этого никому нет дела! Если смотреть со стороны, то всё это пострашнее армейской «дедовщины» будет! Так что, повторюсь, это вам, в первую очередь, смотреть за ними надо, для того, чтобы НАМ потом не пришлось за ВАМИ прибирать.
– Так что с животными? – глухо произнёс Григорий Викторович, прерывая, казалось бы, бессмысленную тираду генерала.
«А уж не такая она и бессмысленная. Особенно если сложить все ЗА и ПРОТИВ».
– Вещество стимулирует участки головного мозга, отвечающие за агрессию, – монотонно пробубнил Чистоплюев, наподобие лектора, уставшего повторять одно и то же из года в год. – Точнее оно не стимулирует даже, а что-то там перестраивает... в голове.
– Что?
– Процесс не обратим. Это не наркотик. Это «Ящик Пандоры». На выходе совершенно иной организм. Это уже не земное существо, а нечто... неизведанное.
– Только не говорите, что тут ещё и инопланетяне замешаны.
– Инопланетяне? А что, занимательно... Я думаю, если бы они и впрямь существовали, то давным-давно перестреляли бы нас всех, как самых злобных и никчёмных созданий во Вселенной. – Чистоплюев перевёл дух, загадочно улыбнулся. – Знаете, в Астраханских степях водятся такие пауки – не помню, как они называются по-научному. Мы называли их просто: «фалангами». Потому что они очень похожи на человеческую кисть.
Григорий Викторович поёжился и даже отпрянул назад, когда Чистоплюев демонстративно протянул к лицу собеседника свою пухленькую, а от того действительно так похожую на злобного паука-убийцу ладошку.