В мире исканий(изд.1949)

Охотников Вадим Дмитриевич

— Куда вам, товарищи? — закричал лейтенант.

Но ответа уже не последовало. Раздался страшный грохот, потрясший все здание.

........................................................................................

Лейтенант стремительно бросился в лабораторию.

Освещая комнату электрическим фонариком, свет ко­торого с трудом пробивался сквозь густую завесу пыли, он увидел страшную картину разрушения. Всюду валя­лись исковерканные физические приборы. Сквозь черные отверстия окон врывалась буря. Ветер носился по комна­те, разгоняя едкий, удушливый дым.

У опрокинутого стола, уткнувшись лицом в белые груды обвалившейся штукатурки, неподвижно лежала на полу Зоя. Она продолжала судорожно

сжимать в ру­ке карандаш…

***

— Да… В свое время эта история причинила нам много беспокойства, — продолжал генерал нахмурив­шись. — Вы совсем ничего о ней не знаете?

Сидевший перед ним полковник отрицательно пока­чал головой.

— Кое-какие слухи у нас в Москве были, но уж очень противоречивые, — проговорил он задумчиво.

Седой генерал-артиллерист чиркнул спичкой и, заку­рив папиросу, поднялся со своего места. Лучи яркого зимнего солнца, косо тянувшиеся от окна через весь ка­бинет, пронизали подымающиеся кверху клубы сизого табачного дыма.

— Приходит ко мне девушка, — продолжал генерал, расхаживая по комнате. — Да вы, наверное, слышали о профессоре Леонтьеве? Так это его дочь. Ну вот. Спра­шиваю я ее, что случилось. Оказывается, заметила, пред­ставьте себе, очень странное и необъяснимое явление… Нужно сказать, что у них в институте имелась установ­ка, изготовленная перед самой войной, для изучения электрических напряжений в воздухе. Очень совершен­ный прибор, построенный, как говорится, на основе но­вейших достижений науки и техники, а по существу, сравнительно простой. Установили они на крыше не­сколько антенн, расположенных в строго определенном порядке, и соединили их с катодным осциллографом. Малейшие изменения в электрическом состоянии атмо­сферы прекрасно наблюдаются с помощью этого при­бора…

Я, признаться, очень удивился заявлению девушки… Она мне говорит, что немцы не иначе, как стреляют по Ленинграду какими-то особыми снарядами… электриче­скими. “Моя осциллографическая установка, — гово­рит, — совершенно ясно указывает, что снаряды несут с собой огромный электрический потенциал. Не могут же обыкновенные снаряды хоть сколько-нибудь влиять на мои приборы!” — “Действительно, — думаю я. — Надо будет разобраться…” Теперь слушайте дальше. На одном из наших звукометрических пунктов работал вычислите­лем красноармеец Озеров. Николай Озеров.

Генерал возвратился к столу и уселся в свое кресло.

— Это бывший студент Политехнического институ­та, — продолжал генерал. — Он много лет работал в ла­боратории профессора Леонтьева. И вот, представьте себе, посылают этого самого Озерова в командировку в Ленинград, для того чтобы он достал измерительные приборы, в которых ощущался временный недостаток. Приезжает он в Политехнический. Смотрит — опоздал. Ему говорят, что институт и все лаборатории уже эва­куировались, госпиталь разворачивается. “Ну, — дума­ет, — давай попробую попасть в помещение своей лаборатории. Может быть, там что осталось из оборудо­вания”. Подходит к дверям лаборатории. Пробует от­крыть — заперто. Тогда он вспоминает, что ключ от его квартиры открывает этот замок. Заходит в лабораторию. “Удивительно, — думает, — почему они оставили столько аппаратуры?” Посмотрел — и ничего подходящего для звукометрической станции нет. И вот, собираясь уходить, он прихватил с собой тетрадь с карандашными запися­ми, сделанными хорошо знакомым почерком Зои Петров­ны. “Дай, — думает, — возьму на память, а заодно по­смотрю, чем они тут без меня занимались!” Ему и в голову не приходило, что Зоя Петровна еще не уехала… Генерал, улыбаясь, посмотрел на своего слушателя.

— Так вот, — продолжал он после паузы, — возвра­щается Озеров в свою часть и начинает рассматривать взятую тетрадь. И что же он видит? Как раз заметки об этом странном явлении, наблюдавшемся Зоей Петров­ной! Начинает понемногу

соображать. Видит — дело не ­совсем ладное… И, представьте себе, догадался! Ну, ему, конечно, было куда проще, чем самой Зое Петровне, он ведь все-таки работал по наблюдению за полетами сна­рядов…

— И что же это оказалось? — с нетерпением спросил полковник.

— Вы послушайте дальше… — продолжал генерал. — Получилось интереснейшее положение! Два человека, со­вершенно не сговариваясь, работают в одну и ту же ночь над одним и тем же делом. Озеров на звукометри­ческом пункте регистрирует и обрабатывает все данные о снарядах, пролетающих по направлению к Политехни­ческому, а Зоя Петровна в это же самое время записы­вает показания своей установки, не обращая внимания на обстрел…

— Ну, а снаряды-то действительно оказались элек­трическими? — опять переспросил полковник.

— В том-то и дело… Да вы же слушайте по поряд­ку… Все это чуть было не кончилось весьма печально. Снаряд угодил в стену помещения, в котором работала Леонтьева. Девушка чуть было не поплатилась жизнью. Полтора месяца пролежала в госпитале… Попадание снаряда произошло как раз в тот момент, когда в Поли­технический приехали, люди из звукометрического пункта вместе с красноармейцем Озеровым. Ну вот… Сверили за­писи… Видят — прекрасно совпадают. Даже направление полета можно определить по показанию осциллографической установки. Привезли с собой все данные и карты. Тут им легко было сравнивать: направления по звукометриче­ским данным известны. Смотрят сигналы, показанные осциллографом. Намечают точки на карте. Сразу можно составить новую таблицу. — Генерал поднялся со своего места. — Пойдемте-ка на минутку со мной, — проговорил он. — Я вам кое-что покажу.

Они спустились этажом ниже и очутились в простор­ной комнате. На столах, поставленных вдоль стен, вид­нелся целый ряд непонятных приборов. Возле работали люди, по-видимому занятые их сборкой и регулировкой.

— Вот полюбуйтесь! — заявил генерал, указывая на приборы. — Новая, недавно разработанная аппаратура для определения траектории неприятельских снарядов системы Зои Леонтьевой и Николая Озерова.

— Позвольте, товарищ генерал, — забеспокоился пол­ковник, — я ничего не понимаю. Снаряды-то действи­тельно были электрические?

— Какие там электрические! — ответил генерал. — Никаких электрических снарядов у немцев не было, а теперь уже и не будет. Все оказалось очень просто объ­яснимым. Осциллографическая установка, с которой раньше работала Зоя Петровна, прекрасно определяла направление самых обыкновенных снарядов. Видите ли, в чем дело: всякий снаряд благодаря трению о воздух всегда наэлектризовывается высоким потенциалом. Вот его и обнаруживала аппаратура, предназначенная для измерения электрических напряжений в воздухе. Теперь понимаете, в чем дело?.. Вот уже заканчивается первая серия, предназначенная для Ленинграда, — продолжал генерал. — Работают приборы необыкновенно точно, куда лучше звукометрической аппаратуры. Там, знаете, влияет на показания ветер. Приходится делать поправки. Потом скорость обработки полученных сведений при новой аппа­ратуре быстрее… Пойдемте, я вас познакомлю с авторами этого изобретения.

Генерал и его спутник вошли в маленькую комнату. У стола, заваленного грудой чертежей, стояли Зоя Ле­онтьева и Николай Озеров.

***

В этот же день Зое предстояло еще раз мысленно вернуться к пережитым ею памятным осенним дням.

— Зоя Петровна, вас кто-то спрашивает!

Выйдя за дверь, девушка отшатнулась от неожидан­ности: перед ней стоял низенького роста ефрейтор, кото­рому она оказала когда-то первую помощь после ране­ния.

— Здравствуйте, товарищ Леонтьева! Насилу вас разыскал. Вы уж извините меня за беспокойство, — про­говорил он смущенно. — Я пришел поблагодарить вас… Этого я не забуду никогда.